Читать книгу "Проклятие тигра - Коллин Хоук"

И тут я уснула.

Когда я проснулась, кресло напротив уже опустело. Я села и огляделась, но мистера Кадама нигде не было видно. Отстегнув ремень безопасности, я встала и отправилась на поиски туалета.

Толкнув отъезжающую в сторону дверь, я очутилась в неожиданно просторной комнате. Это было совершенно не похоже на крошечный закуток, к которому я привыкла на регулярных рейсах! Спрятанные в стены светильники мягко освещали обстановку. Туалетная комната была выдержана в теплой медно-кремово-охристой гамме, и, на мой вкус, это было гораздо приятнее модного лаконизма салона.

Первым делом я обнаружила настоящую душевую! Я открыла стеклянную дверцу и с любопытством заглянула внутрь. Небольшая кабинка была очень красиво выложена прекрасной плиткой тех же медно-охристых оттенков. Внутри стояли полные диспенсеры с жидким мылом, шампунем и кондиционером. Медный съемный душ включался и выключался простой клавишей, как пульверизатор, и я догадалась, что такое устройство придумано для экономии воды, которой даже в таком в самолете не могло быть в избытке. На сияющем кафельном полу лежал пушистый коврик сливочного цвета.

В стороне от кабинки, в неглубокой вертикальной нише был устроен шкафчик, где под медным прутом лежала стопка белоснежных пушистых полотенец. В соседнем просторном отделении на такой же медной перекладине висели мягчайшие халаты на подкладке, такие нежные и шелковистые на ощупь, что напоминали кашемир. Прямо под ними, в неглубокой нише, нашлись кашемировые шлепанцы.

На глубокой, но узкой прямоугольной раковине по обеим сторонам от медного крана стояли два диспенсера. В одном оказалось густое душистое мыло, а во втором — лосьон с нежным ароматом лаванды.

Я не скоро смогла заставить себя выбраться из этой роскошной ванной, но всему есть предел, и в конце концов мне все-таки пришлось вернуться на свое место. К этому времени мистер Кадам уже вернулся, а бортпроводница Нилима накрывала для нас восхитительно пахнущий обед. Она поставила столик между нашими креслами. Я впервые видела такой столик — на крышке у него были специальные углубления, чтобы посуда не падала. Наши тарелки прочно встали в неглубокие круглые выемки, вырезанные специально по их размеру. Для удобства стюардессы сбоку была помещена схемка, сверяясь с которой она могла без задержки расставлять посуду. Стаканы поместились в более глубоких нишах, и даже для небольшой вазочки с нежными желтыми розами на коротких стеблях нашлось собственное углубление.

Нилима сняла крышки с наших блюд, выпустив на свободу аппетитный аромат жареной рыбы.

— Сегодня на обед палтус в панировке из жареного лесного ореха, спаржа под масляным соусом, чесночное картофельное пюре и лимонный пирог на десерт. Что вы будете пить?

— Воду с лимоном, — попросила я.

— Мне то же самое, — отозвался мистер Кадам.

Мы замечательно провели время за обедом. Мистер Кадам засыпал меня вопросами об Орегоне. Его любознательность не знала границ, он без устали расспрашивал меня обо всем, начиная от спорта, в котором я разбиралась очень слабо, и политики, в которой я не разбиралась вовсе, и заканчивая растительным и животным миром нашего штата, о котором я знала практически все.

Мы поговорили об американской средней школе, о моей работе в цирке и о моем родном городе: о нересте лосося, хозяйствах по выращиванию рождественских елок, фермерских ярмарках и бескрайних черничниках, которых у нас так много, что местные жители считают чернику сорняком. Мистер Кадам оказался замечательным собеседником и внимательным слушателем, мне было очень легко с ним. Я даже несколько раз поймала себя на мысли, что хотела бы иметь такого дедушку. К сожалению, своих дедушек я не застала, они оба умерли до моего рождения, как и моя вторая бабушка.

Когда мы закончили есть, Нилима пришла унести посуду, и я с интересом посмотрела, как она убирает столик. Бортпроводница нажала на кнопочку, и раздался тихий шум моторчика. Безногий столик, представлявший собой откидную панель, стал подниматься, пока не примкнул к стене, а затем скрылся за обшивкой. Убрав столик, Нилима отпустила кнопку и попросила нас пристегнуться, поскольку мы уже подлетали к Нью-Йорку.

Посадка была столь же мягкой, как и взлет, и после приземления я попросила разрешения лично поблагодарить пилота за его несравненное мастерство. Мистеру Кадаму пришлось перевести мои слова, потому что английский словарь пилота ограничивался лишь необходимыми летными терминами. Пока мы заправлялись для перелета в Мумбай, я сходила проведать Рена.

Убедившись, что у него вдоволь еды и воды, я уселась на пол перед клеткой. Рен немного походил туда-сюда, а потом плюхнулся рядом со мной. Он вытянулся вдоль всей клетки, так что его полосатая шерсть, пробиваясь сквозь прутья решетки, щекотала мне ноги, а морда оказалась совсем рядом с моей рукой.

Я засмеялась и погладила его по спине, вспоминая легенды, рассказанные мистером Кадамом. Рен довольно помахивал хвостом, то просовывая его сквозь прутья, то убирая обратно.

Время пролетело незаметно, и вскоре самолет был готов к взлету. Мистер Кадам уже занял свое место и пристегнулся. Я быстро потрепала Рена по спине и вернулась в свое кресло.

Мы взлетели, и мистер Кадам предупредил меня, что полет будет очень долгим, около шестнадцати часов, и что мы потеряем целый календарный день из-за смены часовых поясов. Когда мы набрали высоту, он предложил мне посмотреть кино. Нилима принесла список фильмов, имевшихся на борту, и я выбрала самый длинный: «Унесенные ветром».

Бортпроводница прошла в кухонный отсек, нажала кнопку в стене, и из стены бесшумно выехал большой белый экран. Я развернула свое кресло к экрану и слегка откинулась, приподняв ноги, чтобы со всеми удобствами скоротать время в компании Ретта и Скарлетт.

Когда мы добрались до «Ведь завтра будет уже совсем другой день», я встала и с наслаждением потянулась. Выглянула в иллюминатор — там была кромешная тьма. По моим ощущениям было около пяти вечера, но в этом часовом поясе время приближалось к девяти.

Нилима торопливо убрала экран на место и снова начала накрывать на стол.

— Спасибо вам за прекрасную еду и потрясающее обслуживание, — искренне поблагодарила я.

— Да-да, мы вам очень благодарны, Нилима, — сказал мистер Кадам и подмигнул ей, на что бортпроводница ответила сдержанным кивком и вышла.

Ужин тоже прошел тепло и дружески. На этот раз мы говорили о родине мистера Кадама. Его познания были бесконечны, и он очень красочно описал самые чудесные места и достопримечательности своей страны. Я сидела, словно зачарованная, и думала только о том, успею ли я хоть одним глазком увидеть что-нибудь из того, о чем он говорил. Мистер Кадам рассказывал о древних индийских раджах и неприступных твердынях, о полчищах захватчиков из Азии, о кровопролитных битвах… У него был потрясающий дар рассказчика, я словно наяву видела и переживала все, о чем он говорил.

На ужин Нилима подала нам цыпленка-марсала с гарниром из поджаренных на гриле цукини и зеленым салатом. Но моя радость по поводу здорового ужина с обилием полезных овощей оказалась преждевременной, поскольку на десерт Нилима принесла кексы «шоколадная лава».