Читать книгу "(Бес)конечность - Вадим Юрьевич Панов"

человек мыслящий, человек дерзкий? Он хорош тем, что ставит под сомнение любые законы. Те, которые его не устраивают. И чем более незыблемыми они кажутся, тем больше упорства это придаёт человеку. Мои предки поставили перед собой амбициозную задачу – захватить власть над всей планетой, чтобы все склонили головы пред нашим величием, и упорно шли к цели. Иногда было трудно, иногда приходилось отступать, заключать не самые выгодные союзы, прикидываться слабыми, вызывать жалость, но мы всегда умели вовремя ударить в спину, обмануть, уничтожить бывшего повелителя, чтобы занять его место. Мы знали, что любая подлость воздастся сторицей. И воздалось. Каждая погибшая в прошлом система управления, каждая цивилизация, досконально исследовалась нами. Мы находили ошибки и пытались не допускать их впредь. Это очень сложно, ведь речь идёт не о каком-то механизме, а о людях. О миллиардах людей. Нужно было понять, что не так? И мы неожиданно поняли: всё дело в удовлетворении. Любая система опирается на народ. Правитель увлекает подданных обещанием лучшей жизни и, если всё получается, подданные её обретают. А затем наступает пресыщение: враги повержены, жизнь удивительно похорошела, но хочется, чтобы она была ещё лучше. А потом – ещё лучше. Народу кажется, что ему недодают, народ требует больше, больше, больше… Система идёт вразнос, потому что сколько бы ресурсов ни раздавалось, людям всегда будет мало. А значит, наиболее устойчивой является та система, в которой народ получает минимум, вынужден выживать, но при этом остаётся доволен. Но если увлечь народ, а потом ничего ему не дать, система даже не возникнет. И тогда появилась идея такой системы, в создании которой народ не будет принимать участия. Он просто перетечёт в новую реальность, как использованное масло переливается из сковороды в канализацию. Принципиально новая система объявляется естественным этапом развития цивилизации, достижением всего человечества. Люди переселяются в агломерации, поскольку за их пределами им не гарантированы ни рабочие места, ни медицинское обслуживание, ни образование. В агломерациях им тоже ничего не гарантировано, но об этом никто не говорит. Несогласные уничтожаются, но об этом никто не знает, поскольку об этом никто не говорит. Вся информация поступает через Сеть, вся ненужная информация не выкладывается, а если вдруг правда оказывается в общем доступе – она мгновенно замусоривается. Она высмеивается. Ведь народу нравится смеяться. Когда народ смеётся – он не думает.

Шанти глубоко вздохнула, но промолчала.

– Происходит цифровая революция глобального масштаба, но народ не принимает в ней участия, а значит, ничего не может требовать, – продолжил Келли. – Народу предлагается цифровой мир, в котором каждый способен реализовать любые мечты. Главное – не забывать вовремя оплачивать электричество и подписки на сервисы. Иначе может получиться неловко: гигантский дворец, размером с целый остров, который ливер выстроил в «Яркости», исчезнет, потому что просрочена оплата премиум аккаунта на «Сайте твоей мечты». Или в какой-нибудь другой помойке. И придётся начинать сначала. И ведь начинают. Потому что там их жизнь. Их надежды. Их мечты. Их реальность. Наша система идеальна, потому что мы с народом пребываем в разных реальностях, Шанти. При этом они абсолютно зависимы от нас, поскольку мы знаем о каждом ливере всё. И мы же предоставляем ему электричество, еду, одежду, медицинские услуги… Что станет с ливером, если его вытолкать за пределы агломерации? Сдохнет от голода. Он это знает, но старается об этом не думать. И прячется от настоящего мира в Метавселенных.

– Зачем ты мне всё это рассказал?

– Затем, что я не просто верю и служу нынешней системе – я восхищаюсь ею. У меня есть идеал. А у тебя? Что ты сделала, заполучив уникальную технологию Гамильтона? Занялась выращиванием чувств у нейросети. Растратила свой талант на попытку спрятаться от тех, от кого спрятаться невозможно. – Раймонд помолчал. – Я рассказал тебе всё это, чтобы ты осознала разницу между человеком и собой. Человек пойдёт вперёд. А тебя казнят. И Марлоу мы сотрём к чёртовой матери, но только после того, как она увидит твои мучения.

– Ты такой же, как они. – Шанти очень хотелось держаться твёрдо, но стоило Келли упомянуть Марлоу, как на глазах девушки выступили слёзы. А голос дрогнул.

– Плоть от плоти. – Келли самодовольно ухмыльнулся и посмотрел на Глорию. – Странно, что лорд Саймон до сих пор молчит. Написал один радостный ответ и больше ни строчки.

– Ничего странного, – спокойно ответила рыжая. – Старый Саймон не получал твои сообщения. А единственный ответ написала я.

Раймонд вздрогнул:

– Что?

– Я взломала все твои средства связи, милый, – прежним тоном продолжила Глория. – Более того, Саймон уверен, что вертолёт действительно разбился и это часть игры против него. Против нас, если говорить более широко. И сейчас он бросил все ресурсы АНА на поиски машины.

Несколько мгновений ошарашенный Келли обдумывал услышанное, а затем сделал вывод:

– НРУ решила захватить технологию Гамильтона? – И покачал головой. – Не верю, это чересчур даже для вас.

– Правильно делаешь, что не веришь: в настоящий момент ревизоры мечутся в поисках вертолёта вместе с Саймоном.

– Но зачем?

– Потом узнаешь.

Малюсенький дрон стремительно врезался в шею Раймонда и сделал инъекцию. Несколько мгновений Келли продолжал стоять на ногах, затем процедил короткое ругательство и рухнул на пол.

– Он будет в отключке до тех пор, пока мы всё не закончим, – равнодушно сообщила Глория. И посмотрела девушке в глаза: – Это я хотела убить тебя в Швабурге. Не он – я. Ничего личного, Шанти, я действовала по протоколу, который требовал не оставлять следов. Он же хотел спасти тебя и впал в бешенство, решив, что я тебя убила. Мы не разговаривали почти месяц, до тех пор, пока он не узнал, что ты жива. – Короткая пауза. – Я не извиняюсь за то, что пыталась тебя убить. Но если бы я знала, как он к тебе относится, я бы наплевала на протокол. И, в общем, я рада, что тебе удалось спастись – я переживаю, когда мы с ним не разговариваем.

– Ты – сестра Кандинского, – выдохнула Шанти.

– Да. – Глория переступила через Раймонда, распахнула шкаф и кивнула на одежду: – Одевайся, он хочет тебя видеть.

– Это с самого начала была его операция?

– Это с самого начала была операция по твоему спасению, – рассказала рыжая. – Он знал, что ты обязательно влипнешь и приказал спасти тебя любой ценой. Я спасла.

– А технология?

Глория повернулась и жёстко посмотрела Шанти в глаза:

– Теперь технология Гамильтона является собственностью моего брата. Мы в «Инферно» уже двенадцать часов и, как мне кажется, акция вот-вот начнётся.

– Какая акция? – с замиранием сердца спросила Шанти.

И услышала равнодушное:

– Увидишь.

* * *

«Яркость», «Ватн», «Карамель», «Мир единорогов»…

Метавселенных много, на любой вкус, на любой кошелёк, на любые желания. В одних ты можешь жить почти реальной жизнью, в тех же агломерациях, только приукрашенных, и видеть себя таким, какой есть, только приукрашенным, благодаря «оболочке». В других ты можешь оказаться гномом или эльфом, пилотом космического корабля, исследующим луны Сатурна или далёкие звёзды. В третьих есть возможность погрузиться в нирвану и провести жизнь в созерцании растущего дерева. В четвёртых предложат удовольствия на любой вкус. В пятые лучше не соваться – можно потерять сбережения или персональные данные, под которыми будет совершено серьёзное преступление.

Цивилизация Метавселенных выводит людей на невероятные просторы, расширяет мир до бесконечности, увлекает. Надоест одно цифровое пространство – переходи в другое и начинай исследование нового мира. Всегда найдётся чем заняться и нет никакой нужды возвращаться в скучную реальность. В Метавселенных интересно. В Метавселенных безопасно. Бояться нужно реальности, в которой могут не только ограбить, но и убить. Или избить, сделав инвалидом. В которой можно попасть под колёса мобиля или сгореть в пламени очередного террористического акта. Реальность пугает, поэтому люди выбирают спокойные Метавселенные. В которых можно работать, накапливая виртуальные богатства и положение в обществе. Виртуальное положение в виртуальном обществе. А вечерами ужинать в прекрасных ресторанах, программы которых создадут ощущение вкуса стейка и красного вина, после чего можно расположиться в кресле на берегу океана, попыхивая кубинской сигарой и потягивая тридцатилетний виски. Виртуальный тридцатилетний виски. Из виртуального стакана, но какая разница, если ощущение