Читать книгу "Клятва на огне - Ирина Игоревна Голунцова"

Шото допустил мысль, что как только они уйдут, Аизава убьет цербера, чтобы не допустить его повторного появления. Глупо, однако это пугало. Как и тот факт, что Тодороки не единственные, кто знал об истинной природе причуды Наги.

* * *

Этот запах определенно принадлежал больнице, но одного я понять не могла — где в моей палате окна? Наверное, потому что это не палата, верно?

— Я ведь в подвале, верно?

— Верно.

— Потрясающе, — не скрывая враждебности, зашипела я, а затем резко дернула вверх руками, заставив кольца наручников звякнуть о перила койки. — А это зачем?!

Я проснулась довольно давно, но из-за отсутствия окон понятия не имела о времени суток. Злило и то, что меня пристегнули к койке, как опасного преступника, и не только наручниками, но и ремнями. Руки покрывали бинты, пряча свежие ожоги, но ни одному пластырю не удастся скрыть злость, которая закипала во мне все сильнее.

Едва не скрипя зубами от накатывающей ярости, я сдерживалась, чтобы не прибегнуть к причуде. Несмотря на дикую усталость, силенки бы отыскала, чтобы не просто вырваться из оков, но и сбить это надменное выражение с лица Старателя. Сжимая до боли кулаки, терпела его хмурый взгляд. От того, что он находился рядом, силы восстанавливались быстрее, как и негативные эмоции, от которых, как казалось, я вот-вот взорвусь.

— Ради твоего же блага, — наконец ответил мужчина.

— Блага? — зашипела я. — Из-за того, что я могу обратиться вновь и кому-то навредить, или же потому, что за мной могут прийти? А?! Отвечай! Ты, кусок дерьма!

— Значит, помнишь обращение? — нахмурился мужчина, проигнорировав мои крики, что разозлило еще сильнее.

— Конечно, я помню… конечно я помню, как твой голос в моей башке повторял «защити Шото любой ценой», конечно, я это помню! Как из-за этого меня едва не вывернуло наизнанку, как все болело, как эта гребанная причуда заставила меня перейти черту. Я все помню, все до последнего момента. О чем ты, блять, думал, если знал, что я способна на такое?! Я себя едва контролировала, чудо, что я узнала Шото по голосу, но я его не видела, все как в тумане!

В голове пусть и туман, но я помнила этот туман, как сражалась с парнем, обладающим причудой голубого пламени. Как одним ударом раздавила его клона, а затем едва не напала на студентов. Злости уже не было предела, меня забила мелкая дрожь от напряжения, и единственное, что оставалось, это прикусить язык. Я должна молчать, но…

— Кто остановил меня? — стиснув в кулаках простыни, я упрямо смотрела на Старателя, подмечая малейшие изменения в мимике. Он напрягся и смотрел перед собой.

— Мы не знаем, но кто-то из Лиги злодеев.

Пришлось перебороть желание зарычать подобно бешеной псине.

— Врешь.

— Я не вру. Я не знаю, кто это.

— Я же говорю, я все помню, так почему ты врешь? — оскалилась я, ощущая приступ удушья и раздражения одновременно. А еще подступающие к глазам слезы. — Воспламенение словом… вот что за причуда меня остановила. Это причуда моего отца… моей сестры!!!

Пусть и дернулась вперед, но ремни удержали меня на месте, как и слабость. Кольца наручников болезненно впились в поврежденные пламенем руки, но эта боль была несущественной в сравнении с ужасом осознания.

— Ты врал мне… все эти годы. Поэтому, да? Поэтому вы не хотели говорить обо мне, афишировать мое имя, верно?!

— Я понятия не имел, что кто-то из твоей семьи выжил.

— Хватить уже врать!

— Я не вру!

Неожиданно повысив голос в ответ, мужчина словно ударил меня невидимой битой по голове, выбив злость. Его неожиданная вспышка гнева подействовала не только на языки пламени, пляшущие у него на плечах, но и на меня. Страх. Словно безмолвная команда «сидеть», «место».

— Поместье Юмемия сгорело в огне, опознать тела было невозможно, поэтому мы решили, что все члены главной семьи погибли. Комитет безопасности приказал молчать об этом деле.

— Ну разумеется. Ты, блять, всех сжег.

— Я не хотел этого, но так получилось. — Грозно скривился Старатель. — Так получилось, что я стал твоим хозяином. Думаешь, я хотел, чтобы мне на шею повесили еще одного ребенка? Ребенка, от которого куда больше проблем, чем пользы, который хотел навредить моим детям…

— Ты, блять, сжег моих родных заживо! Я стала привязана по твоей же вине к убийце моей семьи, а ты еще говоришь, что это моя вина?! Если бы вы, герои, хоть немного думали, прежде чем разбрасываться своими способностями, этого бы не произошло! Если я тебе так осточертела, то почему не разорвать эту связь, ты же ее и установил. Как-то. Я не знаю как! Никто не говорит, как эта гребанная связь устанавливается!

— Да, я хотел, но в отличие от злодеев, у героев есть обязанности, герои следуют закону в интересах правительства, и я не могу разорвать эту связь. Таков приказ свыше.

— Охереть логика, — зашипела я, упав на подушки и отвернувшись. — Ну теперь-то вы меня что, совсем в подвале запрете? Если моя сестра жива… теперь понятно. Она ведь в Лиге злодеев, так?

— Не удивительно, учитывая ваше происхождение.

Он издевается что ли? Признаться, я опешила от услышанного, но глянув на мужчину, удивилась сильнее, потому что по его виду и не скажешь, что он осознавал суть произнесенных слов. Мало того, что заклеймил мою сестру преступницей, даже не разобравшись в ситуации — вдруг ее шантажировали? — так еще и меня наградил клеймом злодея. Потому что мы родились в семье бандитов, мафии.

— Если это действительно была твоя сестра, велика вероятность, что она возглавила остатки семьи Юмемия. Тебя она не забрала лишь потому, что ты бы ослабла, находясь вдали от меня, и вероятно, погибла бы.

Злость. Как же быстро от нее остались тлеющие угли. Что не говори, но Старатель обладал невероятной способностью подавлять других людей. Поэтому, чувствуя лишь безысходность, на фоне которой гнев подрагивал, как рыба, выброшенная на берег, я прикрыла глаза.

— И что теперь? — спросила я. — Запрешь меня в подвале или как? Посадишь на цепь, чтобы я не убежала?

— Ты не сможешь убежать, твоя причуда не позволит. Держать тебя взаперти также бессмысленно, раз твоя сестра не забрала тебя…

— Ее зовут Аямэ.

У этой девушки было имя — имя и смутные воспоминания из прошлого это все, что осталось у меня. Как она сейчас выглядела? Сохранила ли былую решительность, которой все так восхищались, а еще нежность и улыбчивость? Ей нравилось носить традиционную одежду, брат всегда говорил, что она похожа на принцессу в таких нарядах.