Читать книгу "Усадьба заложников - Николай Иванович Леонов"

что в течение следующего часа сыщик и водитель Илья устанавливали камеру наблюдения на кухне, проверяли и налаживали ее работу. Шел уже первый час ночи, когда Гуров наконец отправился спать.

Глава 8

Гуров привык просыпаться рано, даже если накануне лечь пришлось за полночь. Вот и в этот день он встал в восьмом часу. Умылся, прошелся по комнате, вдохнул живительный лесной воздух и решил сначала прогуляться по горной тропе, а затем искупаться в бассейне. «Ведь я здесь вроде как на отдыхе, – подумал он. – Надо пользоваться такой возможностью».

Он надел спортивный костюм и вышел из дома. И первым, кого он увидел, был садовник Егор Васильевич. Немолодой садовник вел себя странно: сначала пробежал мимо дома в одну сторону, потом вернулся, уже с лопатой в руке, снова куда-то побежал. Вид у него при этом был до того растерянный, что Гуров не мог не спросить:

– Егор Васильевич, у вас что-то стряслось?

– Стряслось, еще как стряслось! – отвечал садовник. – Настоящее несчастье случилось!

– Да что такое? – насторожился сыщик. – С кем несчастье?

– С клумбой, которую мы вчера с Ириной Васильевной сажали! – воскликнул Егор Васильевич. – Уничтожил кто-то клумбу, начисто уничтожил! Я теперь не знаю, как Ирине Васильевне об этом сказать. Она вчера так радовалась, когда мы все это высадили!

– Ну-ка, покажите это место! – приказал Гуров.

Садовник повел его вокруг дома, мимо теннисного корта и дальше, к бассейну. Здесь, немного в стороне от бассейна, сыщик увидел что-то, что на первый взгляд выглядело как куча грязной земли. Только приглядевшись, можно было различить среди комьев грязи отдельные синие, розовые, изумрудные лепестки – все, что осталось от росших здесь цветов.

– Этот злодей не только рыл, он еще и топтал, – объяснил Егор Васильевич. – Внимательно работал, ни одного цветка целого не пропустил. И ему этого мало показалось: он еще и лилейники затоптал – они здесь по соседству росли, и ирисам досталось, и розам… Как он при таком усердии весь парк не уничтожил, даже не знаю!

Первое, о чем подумал Гуров, увидев это злодеяние, – это о камерах наблюдения. Неужели действия ночного погромщика не попали ни на одну из них? Он поискал глазами камеры – и ни одной поблизости не обнаружил. И это было понятно: участок находился вдали от ограды, от теннисного корта, где часто проводили время обитатели дома, от плавательного бассейна. Ни управляющему Леонидову, который размещал камеры в поместье, ни самому Вершинину не пришло в голову, что за этим живописным уголком тоже надо наблюдать. Да и он, Гуров, не собирался размещать здесь дополнительные камеры. «Выходит, теперь придется купить еще аппаратуру, – подумал он. – Надо, чтобы вся территория парка находилась под наблюдением. А пока я буду этим заниматься, – тут же пришла ему в голову мысль, – этот злодей найдет следующую болевую точку, где можно нанести удар…» Но ничего другого он пока придумать не мог.

Однако следовало установить, кто совершил эту пакость. Гуров огляделся вокруг, не увидел того, что искал, и спросил:

– Вы лопату здесь не видели, Егор Васильевич?

– Нет, не видел, – отвечал садовник. – Хотя понятно, что лопатой орудовали.

– Пойдте в сарай, где вы держите инструменты, и постарайтесь найти лопату, которой здесь орудовали, – велел сыщик. – А я пока здесь осмотрюсь.

И он двинулся в обход клумбы, стараясь разглядеть на куче вырытой земли отпечатки обуви. Однако, как он ни старался, никаких четких отпечатков не увидел. Если тут и были какие-то следы, то они больше всего походили на следы слона – такие же большие и круглые.

Пока Гуров напрасно искал следы злодея, вернулся садовник.

– Вот она, лопата, которой он пользовался, – сказал он, вручая сыщику средних размеров лопату. – Он, злодей, конечно, постарался землю очистить, чтобы я не узнал, но я все равно понял, что этой лопатой сегодня ночью рыли.

Гуров лопату брать в руки не стал, а спросил садовника:

– У вас найдется пакет, чтобы ее туда засунуть? Или мешок?

– Мешок, пожалуй, найдется, – отвечал Егор Максимов. – Сейчас принесу.

– Подождите секунду, – попросил его сыщик. – Скажите еще вот что: какая обувь, по-вашему, могла оставить вот такие следы?

И Гуров указал на «слоновьи ноги» на клумбе.

Садовник вгляделся в эти отпечатки и уверенно кивнул:

– Да, есть у меня такие, я их «болотоходы» называю. Я их сам смастерил из старых валенок. Здесь есть болотистые участки в нижней части парка. И чтобы там ходить и не проваливаться, я соорудил такую обувь, вроде наших северных снегоступов.

– Понятно, – кивнул Гуров. – Тогда давайте я пройду с вами вместе в этот ваш сарай, своими глазами взгляну на эти «болотоходы».

Садовник провел его в другую часть парка. Здесь стоял аккуратный кирпичный сарай, окруженный со всех сторон посадками молодой туи. Зеленые пирамидальные стволы так закрывали сарай, что его даже с трех метров нельзя было увидеть. Егор Васильевич открыл дверь, включил свет, и Гуров увидел полки, заставленные банками с химикатами и краской, мешки с подкормкой, повешенные на специальные стойки лопаты, мотыги, грабли и прочий садовый инвентарь. В углу имелся шкаф для обуви. Максимов поставил лопату у двери, сам открыл этот шкаф, порылся в нем и достал пару чего-то, что походило на огромные унты, только без меха.

– Вот мои «южные снегоходы», – сообщил он. – Пожалуй, в них можно было оставить такие следы, что вы мне показали. Только в таком случае…

Тут на лице садовника Максимова появилось растерянное выражение, и он после некоторой паузы закончил:

– В таком случае этот злодей, выходит, залез в мой сарай? Но как он это сделал? Замок на месте, ключ у меня…

– А другого ключа от сарая ни у кого нет? – спросил Гуров.

– Почему же, есть, – отвечал садовник. – У Аркадия Борисовича есть, и у Ирины Васильевны тоже. Но ведь это не они клумбу затоптали!

– Нет, не они, – согласился Гуров. – Вы мне мешок обещали, лопату завернуть. И свои «болотоходы» тоже давайте. Вот, а теперь можете запирать сарай.

Гуров получил лопату, завернутую в старый мешок, и «южные унты» и с этой добычей направился к дому. Спустя минуту садовник его догнал.

– Погодите, Лев Иванович! – попросил он. – Вы мне так и не сказали, что мне теперь делать. Говорить мне Ирине Васильевне о таком злодействе или не сообщать? И с клумбой как поступить? Ее ведь, по-хорошему, заново надо засаживать…

– Ирине Васильевне сказать придется, – отвечал сыщик. – Только не торопитесь, не надо портить женщине настроение с самого утра. После завтрака скажете. А к клумбе пока не подходите, лучше займитесь чем-нибудь другим. Я сейчас вызову из города