Читать книгу "Архитектура Дома Наркомфина вчера и сегодня - Елена Борисовна Овсянникова"

архитектура» как руководство к действию (согласно рецензии Б. М. Коршунова)[97], с повторения ряда ее иллюстраций («Кошмар большого города» и др.) Милютин начал свою книгу «Соцгород». В этом отразилась положительная оценка в СССР суперурбанистического «плана Вуазен» Ле Корбюзье для Парижа (вместо старого центра возвести дома-башни) и его же конкурсного проекта для Москвы будущего (1930) на фоне критики приближенных к реальным условиям тех лет дезурбанистических предложений архитекторов из Германии и Швейцарии (Э. Мая, Г. Майера), участвовавших в этом конкурсе с проектами городов-садов вокруг Москвы.

Титульный лист книги «Соцгород» Н. Милютина. 1930

Милютин в своей линейно-поточной схеме промышленных городов, по сути, предложил компромисс – соединение двух западных аналогов в виде протяженных поселков, выстроенных вдоль промышленных предприятий в зеленых зонах.

Страница из книги «Соцгород» Н. Милютина. 1930

Согласно концепции Милютина, промышленный соцгород по своей структуре должен был представлять собой многослойную ленту, проложенную вдоль железнодорожных путей, предприятий, складов и развивавшуюся без ограничений. Параллельно этой градообразующей зоне предполагалась также линейная зона с научными и учебными институтами. Далее – лесополоса с автодорогой, а за ней – жилая зона с детскими учреждениями, столовыми, профилакториями, больницами, административными зданиями. Потом, также линейная, зона с парком и спортивными сооружениями, бассейнами. Затем – зона с совхозами и очистными сооружениями. Жилую зону Милютин приблизил к рекам и иным водоемам, использовавшимся в первую очередь для решения технических задач. В качестве примеров такого строгого регламентирования территории он показал свои «линейно-поточные» схемы планировки применительно к Магнитогорску, Сталинградскому тракторному заводу, автозаводу в Нижнем Новгороде. Кроме того, Милютин дал свой вариант конкретной организации нового быта, начиная от планировки общежитий со столовыми, детскими садами и яслями и заканчивая обустройством жилых комнат со складной мебелью. И его предложения были не только переложением на градостроительство идеи конвейера, как может показаться на первый взгляд.

Характерно, что, возможно из осторожности, Милютин не подписал свои авторские схемы, как не подписал и проектные чертежи Ивана Леонидова, раскритикованного в 1930 году. Но сама книга «Соцгород» была направлена на популяризацию новейших зарубежных воззрений вместе с предложенной им альтернативой, прежде всего в среде советских чиновников. Ведь архитекторам были известны все напечатанные в ней материалы, взятые из разных номеров журнала «Современная архитектура», за исключением опубликованных анонимно проектов Милютина.

К несчастью, он посвятил свою книгу коллеге по работе в правительственных кругах, председателю Всесоюзного совета по делам коммунального хозяйства при ЦИК СССР Александру Смирнову (1877–1938), который был репрессирован, что привело к ее негласному запрету, хотя предисловие к изданию было написано Н. Л. Мещеряковым, работавшим в редакции газеты «Правда». В итоге «Соцгород» изъяли из открытого доступа в библиотеках.

Подобным же компромиссом Милютина можно считать и учреждение им в 1930 году нового журнала «Советская архитектура» после закрытия журнала «Современная архитектура» и травли Леонидова как зодчего-фантаста. В этом журнале Милютин как главный редактор не только транслировал идеи Гинзбурга, но и дал высказаться представителям всех архитектурных объединений страны, пытаясь помирить их в преддверии создания единого Союза советских архитекторов.

Агрессивный подход Ле Корбюзье к историческим городам долго оставался ведущим в нашей стране, что нашло выражение в том числе в переписке Ле Корбюзье с Гинзбургом[98].

Отношение самого Милютина к наследию проявилось в его архитектурных проектах. Так, возглавляя в 1934–1937 годах Управление кинофикации РСФСР, он предложил сохранить собор в Вятке, превратив его в кинотеатр, и сделал для этого соответствующий проект. С другой стороны, в 1939 году он был начальником проектной мастерской Дворца Советов, проект которого был направлен на кардинальное изменение облика всего исторического центра Москвы. А в 1940 году Милютин защитил дипломный проект «Виадук от Центрального телеграфа на Красную площадь», в котором предлагал снос Воскресенских (Иверских) ворот Китай-города и Исторического музея для непосредственного соединения ул. Горького с Красной площадью, чтобы облегчить проезд тяжелой военной техники во время парадов.

На рубеже 1920–1930-х годов советские градостроители (в одинаковой мере и дезурбанисты, и урбанисты) хотели уйти от «мещанского уюта» городов-садов с индивидуальными коттеджами. Им виделись заводы – центрами композиции промышленных городов, а жилые кварталы – фаланстерами из типовых каркасных жилых зданий типа Дома Наркомфина.

Н. Милютин. Виадук от Центрального телеграфа на Красную площадь. Дипломный проект в Московском архитектурном институте. 1940. Из собрания Е. Милютиной

Примечательно, что после переиздания книги «Соцгород» в Праге (1931) милютинский принцип линейной планировки был взят на вооружение в Чехии и реализован в виде проекта, заказанного Ле Корбюзье владельцами обувного концерна Бата (город Злин)[99].

Ле Корбюзье трижды (в 1928-м, 1929-м и 1930-м) приезжал в СССР, проектировал для Москвы, выступал с изложением своего творческого кредо в Большой аудитории Политехнического музея, долгие годы состоял в дружеской переписке с братьями Александром, Виктором и Леонидом Весниными, Моисеем Гинзбургом, Николаем Колли и считал Москву «наиболее живым архитектурным центром». Он общался и с Милютиным, посетив его квартиру в Доме Наркомфина, а также упоминал официальную встречу с ним в числе других советских правительственных чиновников.

Однако Ле Корбюзье, в отличие от советских идеологов, в том числе и Милютина, думал о разнообразии типов комфортабельного жилища: «Вновь найденные “природные условия” избавят рабочее население от вечных скитаний. На выбор ему будут предоставлены три вида жилищ: индивидуальный дом города-сада, индивидуальный дом сельского типа с небольшим хозяйством, и, наконец, многоквартирный жилой дом со всеми удобствами, необходимыми для комфорта обитателей»[100].

Милютин в своей книге «Соцгород» высказался непосредственно после программных заявлений Ле Корбюзье и одновременно с публикацией в журнале «Современная архитектура» ответа Гинзбурга на критику со стороны зарубежной знаменитости проектов «Зеленого города». При этом милютинская концепция линейного соцгорода была компромиссом между урбанизмом и дезурбанизмом. Она отражала курс на индустриализацию СССР, имевший ключевое стратегическое значение. Однако на деле новые промышленные гиганты создавали при помощи зарубежных специалистов, которым строили комфортабельные коттеджи (таков сохранившийся до наших дней район «Березки» в Магнитогорске), тогда как огромные массы рабочих, а также репрессированных кулаков, сосланных на самые трудоемкие строительные объекты, ютились в землянках и бараках[101].

В заключение скажем, что книга «Соцгород» ярко отразила диалог русских и западных зодчих. Таким же диалогом с зарубежными коллегами были и реализованный проект Дома Наркомфина, и предложение по строительству его второй очереди.

Аналоги и «двоюродные братья» Дома Наркомфина

На сегодня исследователи выявили и обследовали целый ряд объектов, построенных на основе аналогичных с Домом Наркомфина принципов. Однако практически ни в одной книге их не сопоставляли с ним напрямую. Здесь мы рассказываем лишь о тех из них, которые или непосредственно были спроектированы коллективом во главе с Моисеем Гинзбургом, или создавались с использованием типовых ячеек Стройкома, или имеют квартиры в двух уровнях, поскольку домов с обобществленным бытовым обслуживанием было намного больше. Как правило, подобные дома-общежития были выстроены с традиционными жилыми комнатами вдоль общего коридора или же совмещали в разных этажах или корпусах коридорную и секционную компоновку. В своей чистоте формы и замысла выделяется