Читать книгу "И не будет других богов - Кирилл Юрьевич Ивлев"

удар у меня получился сильнее, чем ожидал. Разве это возможно? Выходит, что да. Это и есть те способности, про которые говорила де Ларье? Почему тогда Одон не избил меня так же быстро? Или они тоже не сразу проявляются?

Выходит, так, улегся удобнее, ночью не нападут, раз уж такой план придумали, завтра разберусь, на сегодня с меня хватит.

Де Самирье завтра наказывать будет за то, что меч из ножен достал, так еще и надо будет назвать ему имена командиров отрядов. С этими мыслями я забился тревожным сном, мне снилась улитка, что обгоняла коня. Глупость, в общем.

На следующий день, де Самирье ждал нас возле тренировочной площадки, сегодня он был в рубашке, сбоку висела кожаная сумка., в левой руке он держал меч в ножнах.

- Курсанты, мне стало известно, что один из вас нарушил мою волю. Нелл, выйди из строя.

Я вышел, было страшно, посмотрел на Дэна, тот только отвел глаза. Смалодушничал, значит. Ну, буду знать. Мастер тем временем продолжил: - Нелл, ты слышал мой приказ на прошлом занятии?

Я коротко кивнул.

- Есть что сказать в свое оправдание?

А что скажешь? Я испугался драки и выхватил меч? Какой драки? Сэр Лекси четко объяснил, что будет с теми, кто будет нарушать порядок еще после первого занятия у мастера меча. Сам сглупил, что уж. Отрицательно покачал головой.

- Ну и отлично. Не люблю тех, кто начинает оправдываться, ставай в конец площадки, принимай наказание.

Старик полез в сумку на поясе, я отошел к краю площадки и повернулся к нему, в руках у старика был кнут.

- Думаю одного, показательного удара для начала будет достаточно. Нелл, стой смирно, а не то промахнусь и рассеку тебе, не то, что хочу.

Не успел я понять, что происходит, как меня обожгло в груди справа, боль была сумасшедшая. Я сразу же согнулся. На рубашке была кровь, я попробовал зажать рану рукой. Старик еще и по челюсти зацепил, она дико, хотя грудь болела сильнее.

- Каждый раз, когда вы будете смотреть на Нелла, вы будете вспоминать, что бывает с теми, кто нарушает приказы командира. А ты, беги к магу, с тебя наказания хватит. Подлечит, приходи. Я видел твои вчерашние приключения на стене, неплохо для первого раза.

Я на подгибающихся ногах пошел в сторону башни де Ларье., в глазах темнело. Аккуратно постучал в дверь, но мне никто не ответил, отворил ее и заполз внутрь. Наставницы нигде не было, оперся на стену и поднялся на второй этаж, в кабинет. Он не сильно изменился с моего первого визита, разве что пропала койка в центре, да и куча одежды у двери. Де Ларье что-то писала, сидя за столом, не отрываясь, сказала:

- Я уж не думала, что у тебя хватит наглости подняться сюда, с чем пришел?

- Миледи, мне нужна помощь, я ранен.

Женщина сразу же оживилась, отбросила перо в сторону, посмотрела на меня и скомандовала ложиться на скамью, после расстегнула остатки рассечённой рубашки и положила обе руки на мою грудь

- Курсант, запоминай. При контакте лечить легче, чем ближе к пациенту, тем быстрее.

И на этом я отключился, не знаю сколько я был не в сознании, но пришел в себя сам. Наставница сидела рядом со мной, видимо ожидая пока я приду в себя.

- О, проснулся. Знаешь, я всегда была против таких наказаний, рана была слишком глубокая. Так же и убить можно. К сожалению, для тебя, мастер ударил тебя плеткой из кожи калиманских ящеров[3], шрам не убрать никогда. Ты почему не признался то?

А откуда она знает? Я осторожно приподнялся и посмотрел на себя, даже рубашка целая, что на счет шрама, так его и не видно. Попробовал лицо – на нижней челюсти, справа, полоска четко прощупывалась. Вот про что говорила наставница, потом решился ответить:

- А что бы это изменило? Меч то все равно я достал.

Де Ларье развела руками:

- Знаешь, меня огорчает, что мой ученик такой наивный и гордый, но, если будешь продолжать в том же духе, умрешь первым. Я все знаю, я же маг, не удивляйся, хорошо дрался, мне даже понравилось. В тебе все способности просыпаются, и это очень хорошо, ведь раньше откроешь, раньше научишься пользоваться.

А вот и самое время, подумалось мне, но вслух я сказал:

- Миледи, а можно вопрос?

- Да, задавай.

Осторожно подбирая слова, спросил:

- А что с нами не так? Я не слышал, чтобы маги так двигались быстро, как я вчера, сами. Источник как будто сам меня ускорил. Да и как мы можем быть магами, если мы старше возраста открытия Дара?

Глаза наставницы заблестели, женщина вскочила и красивым жестом откинула длинные волосы назад: - Отличные вопросы, ты как всегда, хорошие вопросы задаешь. Почему нельзя обращать мага старше шестнадцати лет? От ритуала сходят с ума, не выдерживает разум. В шестнадцать лет что-то в человеке ломается, безумие мага, что не умеет и не знает, как контролировать свою силу, это, поверь мне, ужасное зрелище.

Она сделала паузу, явно наслаждаясь эффектом, продолжила: - Эльфов обращают после двадцатилетия. Ты же слышал про эльфов? Эльфы великолепные маги и отличные воины. Да, не все эльфы маги, но все эльфы проходят через обряд посвящения. Это ритуал взросления, такой. После него у них открываются магические способности или невероятные, для простого человека, врожденные физические способности, ушастые сильны, быстры и выносливы. И после их обряда посвящения, они уже начинают обучаться, воин или маг, с выдающимися для человека способностями и абсолютно нулевым умением. Людям же, чтоб достичь тех же возможностей, которые эльфы получают с самого начала, необходимо учиться и тренироваться годами.

Один очень умный маг придумал способ, как позаимствовать у эльфов эту особенность, в части получения особенных силовых возможностей, а именно скорости. Весь секрет в крови эльфов, заклинание из магии крови и человек заимствует у эльфа, у которого взяли кровь эту особенность. Заодно, побочно, еще несколько, будь развитое предчувствие, отличная память или еще какое. Да вот только такие вещи в мире людей не законны, греховны, создание химер, пусть даже таких полезных как вы – повод для глотка расплавленного свинца в казематах церкви под присмотром Ордена Инквизиции. Многие пытались, как мне известно, да не у всех вышло.

От услышанного я даже не нашелся, что сказать, а просто замолчал и уставился на нее, она заулыбалась, довольно надменно, а