Читать книгу "Иллюзия страха - Дарья Демидова"

месте и грозной тучей восседал во главе стола. Он мельком глянул на вошедшую троицу, тяжело вздохнул и жестом приказал рассаживаться.

— Так, — он обвел всех тяжелым взглядом. — Рассказывайте.

Все тут же уставились на Кирилла, и он поспешил открыть толстую тетрадь, куда записывал все важное по этому делу. Сколько таких тетрадей у него пылилось в архиве неизвестно, но на каждое расследование он заводил новую, а то и не одну.

— Итак, по второму убийству. Анфиса Макарова, — начал Кирилл, по ходу листая тетрадь и делая какие-то пометки. — Девочка из обеспеченной семьи, до недавнего времени жила в свое удовольствие — тусовки, вечеринки, путешествия, пока не встретила будущего мужа. Вышла замуж, недавно родила, но продолжила вести активную социальную жизнь... Ну... как это называется? — Кирилл щёлкнул пальцами, пытаясь что-то вспомнить.

— Блогерша, — подсказал Ворон.

— Да! Точно! Вела свой блог в сети, — он сделал очередную запись в тетради. — По словам родственников и знакомых, с мужем у них все было прекрасно. Он носил ее на руках. Соцсети ничего не дали — никто из подписчиков и комментаторов не проявлял откровенной вражды, не угрожал.

— Ясно. Это общие фразы, Калинин, мне нужно что-то интересное, — нахмурился начальник. — Что-то, что поможет в поимке преступника, иначе Правление поимеет нас без вазелина.

— Что мне вам сказать? У нас ничего нет, — всплеснул руками Кирилл. — На камерах в квартире Макаровой пусто, а в спальне они вообще не стояли! На вскрытии картина одинаковая! Никаких следов! Он к ним не прикасался. Но, может, вы нам расскажете что-то интересное, чтобы я мог думать дальше. Вы, Ворон и Демон.

Константинов крякнул, усмехнувшись, и раздраженно бросил:

— Плохо, что ничего нет! У меня тоже ничего нет, — развел руками. — Карпов божится, что не спал с Васнецовой. Да даже если бы и спал? Ну спал и спал, все спят. Вот если бы он имел отношение еще и к Макаровой, тогда другой вопрос.

— Не имел, — уверенно заявил Иван. — Я проверил, они вообще никогда не пересекались. Макарова с шестнадцати лет разъезжала по заграницам, да и в те клубешники, где тусила, Карпова не пустили бы. Там фейс-контроль — все, кто старше тридцати, идут лесом.

— Ну продолжай, раз уж начал, — предложил Константинов, и Воронов оказался в центре всеобщего внимания.

— Ну-у-у, — задумался Иван, — общего у них реально мало. Обе молодые, красивые блондинки, обе из обеспеченных семей. Только Макарова в отличии от Васнецовой свою богатую беспечную жизнь любила и мужа себе выбрала под стать — Никита тоже из этой когорты — мальчик-мажор. А вот Васнецову богемная жизнь предков тяготила. Она почти никогда в ней не участвовала, лишь периодически появляясь на приемах, организованных ее маман. Предпочитала учиться и делать карьеру. Мужиков не имела... ну так, была парочка студентов из людей, но в последнее время погрузилась с головой в диплом и в свет не выходила.

— А общие знакомые? Соцсети? — уточнил Кирилл.

— Да нет же! Вообще разные миры, — отмахнулся Иван. — Богема и элита против расслабленных бизнесменов. Родители Макаровой выскочки по мнению некоторых.

— Типа Морозовых, — выплюнул в сторону Марк, но Константинов услышал.

— Вот Алексей Морозов как раз и возьмёт нас всех за яйца, если не будет результатов, а будет очередной труп! — треснул по столу начальник.

— Не смешите! — наигранно засмеялся Марк. — Этой семейке нет дела до каких-то слабеньких акудзин...

Сказал и сразу замолчал, нахмурился. Встал с места и подошел к окну под удивленные взгляды коллег.

— Демон? Продолжай, что ты там стоишь? — потребовал Константинов.

— Мы что-то упускаем... — Марк прикрыл глаза.

— Ясень пень, мы что-то упускаем! — передразнил начальник. — Надо перестать упускать и начать выдвигать рабочие версии.

— Мы смотрим на это как люди, — повернулся ко всем Марк. — Мы все читали уголовный кодекс, рассматривали настоящие дела, учились у настоящих следователей и криминалистов, но мы не люди.

— Спасибо, кэп, — хмыкнул Богданов.

— Мы смотрим камеры, внешность, связи, но и жертвы, и убийца не люди — они акудзины. Их всех объединяет сущность, — не обращая внимания на ничего не понимающие взгляды, продолжал Марк. — Обе девушки слабые акудзины. Так ведь?

Он повернулся к Ивану за подтверждением своих слов.

— Ну да, — на секунду задумавшись кивнул друг. — У Васнецовой дед был человеком, а Макаровой мать — человек.

— То есть теперь у нас два фактора, объединяющие жертв — внешность и слабость сущности.

— Хочешь сказать, что убийца испытывает ненависть к тем, у кого слабая сущность? — сощурился на Демона Кирилл.

— Хочу сказать, что это рабочая версия, которую надо проверять, — строго сказал Марк. — Вряд ли наш маньяк охотится за блондинками. Если он просто псих, то достать людей гораздо проще. Мотив. Я не могу понять мотив.

Он сел на место и залпом допил кофе.

Все молчали, пока Лежаков не спросил:

— Делать-то чего в итоге?

Его поддержали несмелым роптанием, многие бросали косые взгляды на Кирилла, которого назначили по этому делу главным, но Ищейка, которая обычно распутывал дела в два счета, сейчас не мог ничего сделать, просто потому что не находил ответа на самый главный вопрос — как кто-то мог выпить акудзина?

— Марк, что там с библиотекой? Нам нужна информация о сущности — возможно ли ее забрать, выпить... там... уничтожить?— он устало глянул исподлобья на друга как на последнюю надежду.

— Я начал поиски в этом направлении, но не закончил, — Марк устало потер виски. — Мы все не спали прошлой ночью, так что предлагаю сначала отдых, а затем обмен информацией, чтобы каждый еще раз просмотрел фото, протоколы и прочее — может, кто-то что-то заметит. Нам важны даже самые незначительные детали.

Он обвел всех тяжелым взглядом, остановился на Кирилле, давая понять, что на его поддержку друг всегда может рассчитывать, и повернулся к Константинову:

— Олег Дмитрич, мы не сможем ничего сделать, пока не поймем мотив...

— И когда мы его поймем? — устало отозвался тот, понимая, что еще не раз придется краснеть перед Правлением.

— Думаю, совсем скоро. Разрешите, я пойду в библиотеку, у меня есть несколько версий о том, где можно найти нечто интересное о сущности.

— Иди.