Читать книгу "Идеальный мир для Лекаря #13 - Олег Сапфир"

А ты всё со своими танцами и музыкой…

— Отец, но я думал, что ты…

— Что я всё за тебя сделаю? Дай поговорить с командиром твоей гвардии, нужно обсудить с ним пару моментов.

— Он попросил разжаловать его в простолюдины. Я сам лично сорвал с него погоны, теперь он обычный крестьянин! — гордо заявил сын. — Такие трусы нам не нужны!

— Мудрый ход, однако, — задумчиво проговорил старый герцог. — Ну, тогда тебе остается только одно.

— Что же, отец?

— Беги! — в телефоне послышались короткие гудки.

* * *

Могу сказать, что Хорьков старший — мудрый человек. Как и бывший начальник гвардии. Весь этот разговор подслушивали мои голуби с микрофонами. Благо, герцог общался с отцом по громкой связи, и потому всё удалось расслышать.

Самое приятное, что слухи действительно множатся на удивление быстро. Я сообщил про восемь Родов, а Хорькову доложили об одиннадцати. Интересно, а что будет, если эта цифра станет больше, чем количество всех Родов в Архангельске?

Два дня мои войска занимали один объект за другим. Зачищали лагеря и склады, захватывали блокпосты, тогда как деревни, в основном, обходили стороной. Ими можно заняться и потом, тем более, что некоторые жители, в любом случае, захотят остаться в своих родных местах. Крестьянам плевать, кто их господин и кому платить налоги. Главное, чтобы этих налогов было как можно меньше, а помощи от аристократа как можно больше.

И за эти два дня мы захватили все земли, что ранее принадлежали Снегирёвым. Что я могу сказать? Было одновременно и сложно и легко. Легко потому, что захватили мы эти земли всего за два дня, и зачастую войска противника просто разбегались по лесам или сбегали в город. А сложно потому, что… Два дня пришлось сражаться и носиться по этим землям без остановки. Причем, у нас набралось немало раненых. Не было времени заниматься их излечением на месте. Так что подлатал самые тяжелые случаи, и отправил всех в лазарет. Потом придется еще четыре дня потратить на их восстановление.

Хотя мои бойцы одни из лучших, и они всё это время рвались в атаку, но всё равно голуби смогли нанести врагу куда больше урона. Они постоянно летали над землями Хорьковых и сбрасывали взрывчатку на головы врага. Был даже случай, когда мои люди не могли взять одну заброшенную деревню. Там заняли оборону пятнадцать элитных снайперов и не позволяли никому даже высунуть голову. Причем, все они — наемники. И их винтовки стреляли артефактными пулями на расстояние до трех километров. Вот только это им не помогло. И спустя шесть выклеванных глаз мои люди всё же смогли приблизиться и навязать им ближний бой.

— Нет, — Виктория помотала головой. — Я не могу поверить. Это невозможно…

Мы разместились в штабе и наблюдали за экранами. Основные бои уже закончились, и оставалось лишь проконтролировать окончательную зачистку и закрепление войск на границах.

— Я, честно говоря, тоже не думал, что мы сможем восстановить графство, — удивленно признался Черномор. — Но то, что мы его еще и расширили… — он помотал головой, не в силах подобрать цензурное выражение своих чувств. — Михаил, а ты чего такой грустный?

— Просто я понимаю, сколько нам это всё укреплять и заселять… — вздохнул я. — Ладно, отдохнули и хватит. Черномор, нужно вывезти все производства и военные объекты подальше от границ с землями Курчатова. Сельхозтехнику в наши ангары, там она будет под защитой.

Нельзя ничего оставлять без защиты, враги спать не будут. Кто-то точно попытается поживиться не только землями Курчатова, но и нашими тоже. Так что лучше перестраховаться. Приказал также вывезти всё из особняка Хорькова. Но для этого нужен хотя бы один маг земли. Всё же там есть не только то, что завез туда герцог. Имущество Снегирёвых спрятано в специальной замурованной комнате под особняком. Да уж, долго оно там пролежало… Я уже и забыть успел.

Отдал последние приказы и отправился в кабинет. А пока шел, мне позвонил Черепанов.

— Я всё понимаю, — сразу проговорил он. — Ты отбитый лекарь, и всё такое… Но почему меня обвиняют в том, что я помог тебе убить Курчатова?

— Ну… как-то так, — пожал я плечами.

— Конакова тоже обвиняют! И еще целых тринадцать Родов! — расхохотался Черепанов. — Что вообще происходит? Половина аристократов города сейчас либо ссорятся друг с другом, либо угрожают, либо уже объявили друг другу войну. И мне, кстати, тоже поступают угрозы. Я не против, если кто-то нападет. Война, сам знаешь, это весело, но я не могу понять одного… Чего ты меня не позвал? И как ты вообще убил этого Курчатова? Нет, вопросов всё же больше. Я в этом вашем Архангельске просто рыбкой торгую, и всё! Кого это могло так обидеть?

Да, досталось ему, и правда, ни за что. Но за него можно не переживать. Особняк Черепанова расположился на самом берегу моря, и рядом стоит военный флот. Одной только артиллерией можно смести целую армию, так что вряд ли кто-то будет даже пытаться.

Как и сказал Николай, аристократы уже начали рвать на части имущество Курчатова. Их не напугало мое предупреждение, а напротив, лишь ускорило принятие решения. Даже Конаков захватил спорные шахты. Возможно, стоило бы объявить войну и ему, как никак, я предупредил. Но те шахты действительно были спорными, потому не стал поднимать шум. Правда, некоторые отметки в голове всё же сделал. Не стоит забывать подобное, мог хотя бы позвонить, ради приличия.

— Не пойму только, почему у нас столько союзников, и никто не помог, — вздохнул я, когда ко мне в кабинет зашел Черномор.

— Ну, а ты как хотел, Михаил? — усмехнулся старик и присел напротив, налив себе чая в чашку. Ха! Вот будет сюрприз, когда он поймет, что это коньяк. — Когда уничтожали род Тамуровых, никто не предложил помощь. Когда Лайкиных, тоже помощников не нашлось. Рода появляются и исчезают, это нормально. И если Род сам не в состоянии себе помочь или не заключает оборонительных договоров с союзниками — это его проблемы.

— А ты чего пришел, кстати? — вижу, как посветлело лицо старика, когда он сделал первый глоток «чая».

— Да хотел доложить, что три приграничные деревни на землях Хорьковых совершенно пустые, — усмехнулся он.

— Испугались войны и сбежали? Ну, это нормально, — пожал я плечами.

— Да, но