Читать книгу "Художник Кошмаров - Владислав Андреевич Бобков"

побрякушек, которые для деревенских выглядели невероятно крутыми, для меня же делали из него клоуна.

И хоть я не сомневался, что он явно что-то умеет, очевидно, он находился очень далеко от по-настоящему уважаемых мастеров управления ци. Добавить сюда относительную бедность торговца и станет понятно, что это лишь «лягушка на дне колодца».

— Господин Ируми способен взять на службу совершенствующегося! — громко закричал Цэнь, демонстративно играя на чувстве гордости торговца. — Воистину Небеса помогают тем, кто этого достоин.

Я подавил усмешку. Горделивый торговец похвастался своим крутым воином, и старейшина умело показал, что это заметил. Социальный ритуал был совершен, и все остались довольны.

Дальше все завертелось и встречу быстро прикрыли, видимо, больше хвастать Ируми было нечем.

А вот работы для меня, как и для других деревенских быстро прибавилось. Требовалось перетаскивать и выкладывать на быстро сколоченные лавки привезенные товары и продукты.

Больше всего жителей «Сгоревшего медведя» интересовали стальные и бронзовые инструменты, посуда и бытовые предметы.

Расплачивались же они через обмен, предлагая заранее запасенные продукты, шкуры и мешочки риса.

Впрочем, я не особо наслаждался этой ярмаркой, помогая накладывать овса, загонять и расседлывать лошадей в стойлах.

Попутно я благодарил Хана за то, что ему уже доводилось это делать, иначе у меня были бы огромные трудности, так как я совершенно ничего не знал о лошадях.

Последние, к слову, мне совсем не понравились, так как были злобными тварями и постоянно норовили исподтишка прихватить меня своими здоровенными зубами, а то и лягнуть.

Лишь к самой ночи мы обустроили животину и перенесли вещи торговца на постоялый двор.

На свою циновку я упал полностью вымотанным и заснул, по ощущениям, ещё в воздухе.

Последующие два дня хоть и были легче, но тоже представляли из себя мало приятного.

Мы четверо должны были выполнять любой приказ торговца и он, ничуть не стесняясь, этим пользовался, так как в его собственном караване было очень мало слуг.

Правда, ходя между воинами и прислушиваясь к их разговорам, я узнал немало полезной информации.

— Представляешь, отряд Куна весь порешили. — один из воинов придирчиво оглядел свой меч, после чего принялся вновь водить по нему точильным камнем.

— Да быть того не может. Кун же был опытным воином, да и парней брал к себе умелых. Что случилось? — засомневался второй воин, обладатель модного зеленого шарфа, явно снятого с кого-то богатого. — Неужели на совершенствующегося натолкнулись?

— Если бы, торгаш, к которому он пошел в охрану, решил сэкономить и двинулся по шестому тракту.

— Это который уже как полгода не очищали от зверья?

— Ага, так ещё и охраны взял поменьше. Куну бы отказаться, а торгаш ему половину золота от тех, кого не взял, предложил. Вот Кун и позарился на золото.

— Ну и дурак. Я бы ни за что не согласился.

— Ха! Не гневи богов, не ты ли убил того бродягу, когда тебе понравились его сандалии? И были бы хоть хорошие сандалии, так рухлядь полная.

— Я… Да ты… Да пошел ты!

Казалось бы, обычный разговор, но послушав ещё парочку подобных диалогов, я чуть лучше понял то, как устроена экономика и торговля в этих землях.

Если особо не вдаваться в детали, которые я особо и не знал, территория за пределами, деревень, поселков, крепостей и городов зачастую смертельно опасна.

Я это подозревал и раньше, но теперь был окончательно уверен. Выйди я сейчас за ворота и с легкостью мог бы не дойти и до города.

В итоге, дабы по «венам» цивилизации, дорогам, хоть кто-то мог передвигаться и торговать, владетелям земли приходилось раз за разом устраивать планомерные чистки вдоль самых активно используемых трактов.

Выглядело это просто. Снаряженная армия или хорошо укомплектованный небольшой отряд начинал путь из точки А в точку Б и убивал всё, что смело к нему приближаться или бросаться в атаку. Заодно на протяжении всего пути они специально издавали громкий шум, дабы привлечь как можно больше внимания.

Учитывая же чрезвычайную агрессивность зверей, они тут же бежали на звуки труб и барабанов, после чего бесславно дохли, впрочем, иногда успевая убить или подрать того или иного воина.

После таких чисток тракты начинались активно использоваться, так как чистка помогала лишь на время из-за переселения дальних животных на освободившиеся земли.

Убитые же звери опять же приносили пользу экономике в виде дорогих шкур, костей, мяса и, конечно же, камней духа, обладающих, судя по словам местных, огромной ценностью даже у сект и духовных школ.

Были тут и свои нюансы. К примеру, если зверьё было особо лютое или какая-то из армий погибала, то князья были вынуждены обращаться к школам и сектам, которые за соответствующую плату высылали уже своих специалистов.

И как теперь понятно из разговора выше, какой-то торговец решил, что ему повезет и решил проскочить сквозь давно не чищенный тракт.

Но всё имеет свойство заканчиваться, закончилось и пребывание здесь торговца. Скупив у крестьян большую часть излишков продуктов, он двинулся дальше, а деревня вновь вернулась к своей прежней жизни.

Я же наконец-то смог вновь вернуться к тому, что заботило мои мысли все эти дни.

*****

— Наконец-то! — Лиан не была довольна образовавшейся паузой, о чём сразу и сказала при встрече. — Я уж думала ты никогда не придёшь!

— Но я пришел. И ты и сама прекрасно знаешь, почему я был недоступен. — прервал я вал критики. Сотрудничество началось, и пора было начать расставлять рамки и приоритеты, дабы одна молодая особа не села мне на шею. — Или ты решила сама меня кормить и пустишь жить в свой дом?

— Ещё чего! — мгновенно всполошилась Лиан, покраснев как маков цвет. Мои слова с учетом местной культуры были тем ещё намеком. — Да как ты вообще мог такое предложить?!

— Я ничего не предлагал, — невинно улыбнулся я. — Просто, если ты хочешь, чтобы я уделял время лишь тебе, то будь добра меня и кормить.

— Да ты… совершенно бесстыдный!

— Хорошо, посмеялись и ладно, — я предложил кипящей девушке сесть напротив и, чуть походив из стороны в сторону и успокоившись, она так и сделала. — Как и обещал, я постараюсь раскрыть тебе тайны человеческих взаимоотношений и моё собственное видение того, как человек должен смотреть на мир. Ты готова начать, ученица?

Последнее слово я сказал специально. Местная культура очень трепетно относилась к концепции ученичества.

Учитель для ученика зачастую становился практически на уровень родителей, если и вовсе не выше.

Общество так же высоко ценило статус учителей. Каким бы великим мастер не был, он проигрывал тому мастеру, что воспитал себе