Читать книгу "Право Вызова. Книга Вторая - Максим Злобин"

как эта дура падает на свою жертву с неба; спастись от такого просто невозможно! А ещё страшней представить то, как блохомедведя умудрились изловить. Быть может, из берлоги вытащили?

— Фотографию⁉ — возник передо мной ряженый хуила в фетровом котелке и фиолетовых галифе на вырост.

Похоже, циркачи решили не терять времени попусту и срубить с пробки немножечко бабла.

— Давайте же, господа! Медведик дрессированный! Медведик не кусается!

— Илюша, ну пожалуйста! — Васька кинулась обниматься. — Давай сфоткаемся!

— Илья Ильич! — хитиновая туша Святопроста навалилась на меня с другой стороны. — Меня ведь сегодня чуть не убили! Ну пожалуйста! Мне нужны положительные впечатления!

— Ну ладно-ладно. Сколько?

Жаба, конечно, душила, но для сестрёнки… для сестрёнки ничего не жалко. Я перевёл клоуну тридцать рублей и передал разблокированный телефон.

— Встаньте поближе! Да! Вот так! Отлично! Теперь улыбнитесь!

Я улыбнулся изо всех сил.

— Улыбнитесь лучше! Ну что за кислые лица⁉ Давайте вместе скажем 'Сы-ы-ы-ы-ОХ-ЁБ-ТВОЮ-МАТЬ-ОСТОРОЖНО!!!

Тут я почувствовал, как меня схватило что-то очень сильное и когтистое…

Глава 8

Про боярышник и запонки

— Уээ-Э-э-Э! — взревел блохомедведь и потащил мою руку меж прутьев клетки.

— Мишенька, брось! — заметался в панике клоун. — Мишенька, фу! Не надо!

— Уээ-Э-э-Э!

Пу-пу-пу…

А говорили ведь, медведик не кусается. Кусается, падла, да ещё как! Медведик заграбастал меня и потянул внутрь. Один рывок и вот, я торчу в клетке аж по самое плечо. Прутья больно врезаются в грудь и лопатку, а зверюга треплет мою руку, как тряпичную игрушку.

— Пристрелите его нахуй! — закричал я на клоуна.

— Нет-нет, он сейчас отпустит!

— Уээ-Э-э-Э!

Ага. Понятно. Заебись. Спасать меня никто не собирается. Народ вокруг лишь охает и ахает. Надеюсь, семейное фото с редкой химерой того стоило.

Но что мне теперь делать-то? Если косолапую сволочь не остановить, сейчас она начнёт жрать меня живьём, я отъеду в обморок от болевого шока и уже никак не смогу повлиять на ситуацию. Надо выпутываться самостоятельно; и быстро. Вот только как? Что мне доступно? Мезень и магия тринадцатой школы.

Тринадцатая до сих пор не раскачана.

Ну что ж, тогда ударимся в иллюзии. Я чуть напрягся и сделал так, чтобы от моей руки воняло максимально неаппетитно. Мишке в нос пахнуло гнилью и тухлятиной.

— Уээ-Э-э-Э!

Твою-то мать, ну да, они же падальщики. Медведик от такого только раззадорился. И более того, похоже он решился оторвать мне руку. Длиннющие блошиные ноги упёрлись в прутья клетки, и мишка на манер кошки перед прыжком задвигал жопонькой туда-сюда.

Оттолкнуться готовится!

— Уээ-Э-э-Э!

Не знаю, как именно мне в голову пришла эта идея, — думаю, не обошлось без защитных механизмов психики, — но в самый последний момент я сконцентрировался, напряг звездовидку и слил всю ману на преображение в клюкволюда.

— Уээ-Э-э-Э!

Миша оттолкнулся, в плече у меня что-то щёлкнуло, — так щёлкает шляпка одуванчика, когда отстреливаешь её большим пальцем, — и зверюга улетела на противоположный край клетки. В зубах химера сжимала зелёную руку. Мою руку…

* * *

ДВА ДНЯ ТОМУ НАЗАД. ТВЕРЬ. НИИ ХИСИК.

Научно-исследовательский Институт Химеро-Строения и Клонирования — так расшифровывалась аббревиатура НИИ ХИСИК.

И именно здесь, в качестве младшего научного сотрудника, работал некто Лампосвет Несутин. Молодой талантливый учёный, который буквально горел своим делом; жил им и во что бы то ни стало хотел оставить громкое имя в истории генной инженерии.

Однако в отличии от сотен таких же, — молодых и горячих, — у Лампосвета был чёткий план. Он знал, в какую сторону хочет копать. Он понимал и цель, и средства. У него было всё, для того чтобы перевернуть мир, кроме… разрешения отца.

— Отец! — Лампосвет сорвался на крик. — Ну пожалуйста!

— Во-первых не отец, — строго ответил Несутин-старший, ведущий научный сотрудник института, — а Вячеслав Григорьевич. А во-вторых, я не до конца понимаю, что ты хочешь этим добиться.

— Послушания!

И Лампосвет вновь рассказал об основной цели своего эксперимента, которая и впрямь заключалась в послушании. Если опустить детали, — которые без хотя бы средне-специального химеро-строительного образования будут непонятны, — Лампосвет хотел привить клонам гены пчелы. Управлять получившимися существами он собирался при помощи феромонов.

— Только представь, отец! Верные и безоговорочно послушные клоны! Клоны, которым не нужен ни перерыв, ни отдых! Такие клоны смогут существовать в любых жилищных условиях, браться за любую тяжёлую физическую работу, а стоимость их содержания снизится в разы! Да мы похороним машиностроительную отрасль! Нам больше не будут нужны ни конвейеры, ни трактора, ни…

— Стоп! — Несутин-старший ударил кулаком по столу. — Замолчи! Основной принцип русского имперского клонирования состоит в том, что у клонов есть разум и свобода воли. И это правильно.

— Пф, — Лампосвет покачал головой. — Лирика с романтикой. Инфантильный бред и морализм. Отец, я думал ты учёный и стремишься к…

— А-ну молчи! Молчи и слушай! Наши клоны появляются на свет уже сформированными, неповторимыми личностями именно потому, что работа, которая им предстоит, подразумевает наличие человеческого фактора! Так было и так будет! И не тебе лезть в это дело со своими придумками!

— Но ведь отец…

— Я всё сказал!

Злой как чёрт, Несутин-старший встал из-за стола и двинулся к выходу.

— И не смей сегодня вечером даже упоминать об этом! Я не разрешаю проводить тебе подобные эксперименты, и никто не разрешит!

Вячеслав Григорьевич громко хлопнул дверью. Лампосвет остался один.

— Ну это мы ещё посмотрим, — пробубнил он себе под нос.

На вечер в НИИ ХИСИК было назначено пробное производство клона с крыльями…

* * *

Талантливый бизнесмен, помещик, маг мезени, любимец женщин и… овощ.

Ну да. Оказалось, что в этой своей форме я был больше растением, чем животным. Как только я углубился в мысли на эту тему и внимательно проследил за ощущениями в теле, я вдруг понял, что неосознанно посасываю из воздуха углекислый газ и вырабатываю кислород. Ну нихуя себе какой я полезный! Назвал эту тему фотосинтезом Прямухина.

Надо бы, наверное, дома поговорить с Брусникой или Мохобором и уточнить, чувствуют ли они то же самое. Странный, наверное, будет разговор…

Ладно. Вернёмся к главному.

Когда медведь оторвал мне руку, больно не было. Ну то есть было, конечно, но не под стать повреждениям. Я как будто не конечность потерял, а дёрнул заусенец. Это первый примечательный момент. Ну а второй, — ещё более примечательный, — заключался в том, что рука уже отросла.

Не без помощи Бигдика, — дед вложил в меня весь свой запас маны, — но ведь отросла! Получасовой сеанс ракульской магии на заднем сидении джипа, и я был как новенький. Осталось только проверить, останется ли рука со мной, когда я превращусь обратно в человека.

Проверил. Осталась.

Вся моя команда пребывала под большим впечатлением. Особенно Васька. По хитрым девчоночьим