Читать книгу "Дневник восьмиклассника - Юрий Ра"

сам себе менеджер по рекламе, импресарио и спортивный агент! — Одиннадцатая пятилетка стартовала под девизом «Эффективность и качество!» Это что значит, как тебя? А, Корчагин, что это значит?

— Это значит, что «Экономика должна быть экономной!» А с эффективностью и качеством мы покончили в прошлой пятилетке. — Откуда он вообще мою фамилию знает? Вроде Мишка не был на слуху в школе ни как хулиган, ни как отличник. Или я что-то не знаю? Или ему стучат, в том числе по поводу мои последних выступлений на публике. Не тех, что с гитарой, а в лёгком весе. И это самый вероятный вариант. С другой стороны, самые правдоподобные варианты не всегда верные, если иметь в виду одного одержимого. Или всё-таки попаданца? Хотя тут никакой разницы лично для меня. Смогут изгнать мой дух — значит одержимый, останусь на веки вечные в теле Корчагина — попаданец.

Даже самому интересно стало от такой постановки вопроса. А самое смешное — не очень я держусь за это тело и эту жизнь. И дело не в том, что уверовал в жизнь вечную, жизнь духовную. Просто некомфортно мне тут. И мятая газета вместо нормальной туалетной бумаги, и коржики по восемь копеек, и торт этот бисквитный, который наполовину из масла с диким количеством сахара. Или там вместо масла маргарин? Ну хоть не пальмовый. Прямо сказка голодающего — сладко и жирно! Обувь эта страшная достала — на улице всё холоднее, скоро ботинки менять. Новые колодки на ноги набьют. Пальто это из гардероба вытащила мать на днях, от нафталина проветрить на балконе. Это же не пальто, а издевательство! Внешний убогий видок, с ним можно смириться, но функциональность, удобство… где-то на уровне плинтуса. Сначала даже обрадовался, когда пальтишко мне сильно мало оказалось. А потом выяснилось, что «надо покупать новое». Стопудово будет такая же хрень.

—… Я к кому обращаюсь?

— А? Прошу прощения, задумался.

— О чем это ты мог задуматься, когда с тобой директор школы разговаривает?

— Так вот же, Олег Александрович, о ваших же словах! Вы всё правильно сказали — качество надо повышать. Углублять вовлечённость школьников, то есть нас в процесс, заинтересованность в результате. Тут что примечательно: наш учитель нашел то, чем смог нас всех заинтересовать. Мы теперь не просто железки обтачиваем, а делаем понятное и интересное дело — коньки для роликового кружка. Знаете, какой энтузиазм во всех классах теперь!

— Да? Молодец, это ты хорошо подметил, Корчагин. Далеко пойдешь. А то мне докладывали, бузишь всё время, в конфронтацию вступаешь с учителями.

— Кто, я⁈ Я не. У нас с учителем литературы возникло разногласие по поводу активной общественной позиции.

— Ну-ка, ну-ка, будет даже полезно заслушать и вторую сторону.

— Я считаю, что активный неравнодушный член общества не должен заниматься оголтелой критикой всего и вся. Критиканов хватает, а ты что-то конкретное предложи, дело сделай! Напиши книжку, посади дерево, собери тонну макулатуры или хотя бы старушку через колено, то есть через дорогу переведи.

— Ну тут я с тобой согласен. Так в чём конфликт?

— Галина Ильинишна при всей своей принципиальности не готова смириться с фактом, что ученики могут иметь мнение, отличное от её собственного. А уж не восхищаться её любимым Добролюбовым — это вообще преступление. За такое можно и от занятий отстранить, как она считает.

— Ха-ха-ха! Насчёт Добролюбова ты здорово подметил. Виссариона Белинского она тебе, может, и простила бы… А так да, за такое может и обидеться.

— Вот и ходит теперь обиженная.

— Это ты сейчас в каком смысле выразился?

— Я безо всякой задней мысли. Не про воровские понятия, если вы об этом.

— Я тоже не про это.

Вид сбоку: Прихожих вдруг осознал, что разговаривает с восьмиклассником, а не с ровней. Просто он забылся на минутку, не ощущая перед собой подобострастия или хоть какого-то пиетета. Стоит, понимаешь, излагает своё видение вопроса и не боится директора. А не боится, значит что? Не уважает? Или чувствует свои силы? Сказать, что он истосковался по такому простому общению с обычными людьми было бы неправдой. Шеф сознательно, даже старательно выстраивал в своей школе эдакий халифат на минималках, хотя и не признавался себе в этом. Зато он осознавал — чтобы его власть здесь была безграничной нужно соблюдать несколько правил. Поддерживать замкнутую информационную систему; угождать начальству в той мере, чтоб к нему никто не лез; создавать атмосферу благополучия не только для верхов, но и для низов. Народ должен искренне любить своего халифа, тогда отдельные диссиденты будут купироваться самими феллахами. В смысле членами коллектива школы, учениками и учителями.

Вот этот, который сейчас стоит перед директором, он кто? Понятно, что сын начальника сектора в горисполкоме. Папа шишка небольшая, но всё ж шишка, шишечка. Которая может больно ужалить или даже натянуть, если сына репрессировать. Сам Миша Корчагин (молодец я какой, даже имя вспомнил!), он идеалист и беззаветный проводник коммунистических идей и идей товарища Прихожих? Да нет, по глазам видно, что скорее циник. И это тоже хорошо, циники могут быть также полезны, как и идеалисты. А в чем-то даже полезнее. Просто надо знать, на какие акции бросать комсомольцев с горящим взором, а на какие — вот таких циников, получающих оплату за свою преданность. Временную проплаченную гарантированную в рамках контракта преданность.

Надо будет его классному руководителю объяснить, что я с мальчиком поговорил, он мне понравился, можно продвигать комсомольца по общественной линии. Причем, не обязательно по комсомольской, не обязательно формально.

— Коллеги, хватит круги нарезать, я уже увидел — затея рабочая! Так что подъезжайте сюда и рассказывайте, как вы видите кружок. Просто кататься после уроков — это несерьёзно. Мне нужен план развития, нужно понять перспективы этой инициативы преподавательского коллектива. Так что жду от вас план работы. Подчеркиваю — совместный план. Трудовое обучение с вовлеченностью школьников в результат своего труда, кооперация классов при изготовлении спортивных снарядов, подготовка юных спортсменов. Особо надо подчеркнуть возможность продолжения тренировок хоккеистов и конькобежцев в летний период там, где нет круглогодичного льда.

— Так его нигде нет, Олег Александрович.

— То-то же! Вы хоть понимаете перспективы? Всё, я вам практически разжевал и в рот положил. Действуйте. И не вешайте носы, не нами сказано — инициатива имеет инициатора. А то в следующий раз вы захотите космический корабль построить в школьном дворе, так хоть задумаетесь над последствиями.

Два оболтуса-учителя покатились в сторону лестницы. Вот же молодежь, они думали, что будут просто кататься с учениками. В этой школе без пользы для учреждения и Прихожих лично ни одна букашка не ползает. А если решится, будет иметь бледный вид. Не верите — спросите у белочек из Живого уголка.

Я не прислушивался к тому, о чём директор беседовал с учителями. Не было нужды, его громкий голос одновременно низкий и сиплый вольно разносился над плацом, заставляя всех попавших в поле его поражения проникнуться важностью момента. Бывает проникающая радиация, а бывает проникающая информация, оказывается. Если кто-то решил, что я сейчас с головой нырну в эту роликовую инициативу, то он ошибся. Спорт — это здорово, это полезно, но мне интересно только в качестве развлекухи. Или как прикладное средство решения каких-то моих вопросов. Увы или к счастью, но я пока не вижу, какую пользу может принести мне вся эта байда. Разве что… разве что статью написать в какой-нибудь «орган комсомольской печати», обожаю этот уродский канцелярит, на котором местное население ухитряется не только писать, но и разговаривать. Есть подозрение, что кто-то этими словесными конструкциями и думает.

Может показаться, что я не смогу так писать. Отнюдь! Это смешно, это забавно, это стёб в его высшем проявлении. Одно дело, когда мы на корпоративах зачитывали оды и адресы в честь юбиляров, подражая тому или иному стилю. Совсем другой масштаб, если получится написать этим идиотским кондовым языком что-то, что напечатают в прессе. Стыдно, мерзко? Да ни капли! Они сами себе злобные Буратины, если купятся. Похоже, я уже решился на аферу со статьёй. Осталось понять доступный мне масштаб: городская газета, областная или «Орган Центрального Комитета ВЛКСМ», то есть Комсомолка. И дело не в моих талантах или амбициях, дело в административном ресурсе. Весь мой ресурс — возможности шефа, которых я толком не представляю. Вдруг он чей-то знакомый или даже родственник? Оттого