Читать книгу "1991. Заговор? Переворот? Революция? - Леонид Млечин"

Принес. Они читали вдвоем с зампредом по кадрам Пономаревым.

Тот грозно вопрошал:

— Вы будете выполнять наши указания, установки партии?

— Не буду, потому что вы ведете нас к разгрому! Столкновения с народом неизбежны, по типу Восточной Европы.

Пономарев уверенно произнес:

— У нас это не произойдет! Этих экстремистов мы прижмем.

Иваненко настоял на абзаце, где шла речь о необходимости департизации органов. О том, что чекисты не должны выполнять указания одной партии, когда складывается многопартийная система.

Все это становилось реальностью. 17 апреля 1991 года Верховный Совет РСФСР принял закон «О милиции», в котором говорилось: «В милиции не допускается создание и деятельность политических партий и их организаций».

Виктор Иваненко:

— И критика в адрес центра прозвучала в моем докладе: во многих бедах мы видим враждебные происки, обвиняем иностранные разведки, а виноват иногда наш собственный центр, его нераспорядительность, его нежелание идти на назревшие реформы. И правильно я тогда сказал. Экономика шла по нисходящей. Полки магазинов пусты. Людям есть нечего. Надо переходить на рыночные отношения. Но рынок — это красная тряпка для руководства КГБ и для партийной верхушки… Денег в казне нет, а мы рассуждаем об ускорении, о перестройке и ничего не делаем. И у многих сотрудников КГБ это вызывало естественное желание прислониться к другой силе, которая что-то предлагает. А кто предлагал? Борис Николаевич Ельцин, его команда.

Совещание состоялось в середине июля 1991 года, за месяц до путча. Оно широко освещалось в прессе и по телевидению. Зал был полон. Многие из союзного КГБ, из аппарата Крючкова пришли послушать необычные для этого здания речи. Совещание произвело на сотрудников КГБ впечатление. Во-первых, председатель КГБ РСФСР заявил о необходимости департизации органов. Во-вторых, выступил Ельцин и сказал: вы нужны демократической России, ваш труд нужен, ваша работа нужна. Но только вы реформируйтесь, меняйтесь и подчиняйтесь закону, законной власти.

Сергей Степашин:

— Борис Николаевич и мы с ним приехали на Лубянку, в зал, где проходят коллегии. Выступил Крючков. Не запомнился. А вот Борис Николаевич выступил хорошо. Тогда у него сильная команда была, интеллектуалы. И Ельцин понравился, похоже, аудитории. Я потом уже, когда сам возглавил Лубянку, спрашивал чекистов, как вы воспринимали Ельцина? Они отвечали: на выборах в восемьдесят девятом году мы все за него голосовали. Ребята в КГБ уже понимали, что в стране происходит. Они знали обстановку лучше, чем многие товарищи из политбюро. Поэтому к Ельцину не было такого резкого антагонизма. Борис Николаевич прекрасно выступил. Оценивая состояние экономики и предупреждая о ее возможном крахе, говорил о коррупции, взяткоемкости власти. Я сидел в президиуме и видел глаза этих мужиков, отнюдь не сторонников тогдашней российской власти. Они откликнулись на его слова.

Ельцин сказал:

— Важно превратить Комитет государственной безопасности в эффективный институт демократического государства. Думаю, что такую цель разделяют и чекисты, и граждане России.

Он уважительно говорил российским чекистам:

— Не время сводить счеты. Недопустима борьба с инакомыслием в органах. Армия, МВД, КГБ не должны становиться ареной политической борьбы.

Всем понравилось.

Высокий и немногословный Ельцин с его твердым характером более всего соответствовал вошедшему в плоть и кровь представлению о начальнике, хозяине, вожде, отце, даже царе, и желанию прийти к лучшей жизни, которое должно совершиться по мановению чьей-то руки. Как выразился один замечательный историк, в самом глухом уголке самой религиозной страны на нашей планете не встретишь такого упования на чудо, какое существует в России, в которой атеизм многие десятилетия был одной из опор государственного мировоззрения.

С докладом выступил председатель КГБ России Ива-ненко.

Декларировал принцип работы комитета:

— Российская госбезопасность сплачивается на основе служения закону и законной власти.

Он непривычно для этих стен оценил ситуацию в стране:

— Основная причина нынешней критической ситуации видится нам не в борьбе за власть, как часто говорят, различных деструктивных сил, а в неспособности прежних структур центральной власти вывести страну из кризиса. Длительное топтание на одном месте происходит, на наш взгляд, от непонимания суровой реальности. Все больше наших граждан, переживающих мучительные трудности и лишения, ждут решительных перемен к лучшему и уже не верят в прежний деформированный бесчеловечный государственный строй.

Председатель КГБ России полностью разошелся в оценках с председателем КГБ Союза.

Виктор Иваненко:

— Ну, после моих слов Крючков просто схватился за голову. Он понял, что со мной бесполезно вести воспитательную работу, что я для них потерян.

— На совещание вы пригласили только начальников управлений?

— От крупных органов приехали по два-три человека, скажем, начальник управления и заместитель. От небольших — как правило, начальник.

— Виктор Валентинович, вы хотели, чтобы какие-то определенные люди с мест приехали, те, кого вы считали единомышленниками? Или это решалось без вас — кто приехал, тот и приехал?

— Приезжали руководители. Из них процентов шестьдесят — мои единомышленники. Я их знал, бывал у них. Назначения шли через меня, через Инспекторское управление. А процентов сорок — к сожалению, люди старой формации. Интересно, остро выступил Валерий Борисович Ям-польский, председатель КГБ Чувашии. Он поддержал мою идею о департизации, о том, что пора законодательство менять. Многие говорили о том, что надо искоренять фаворитизм в кадровой работе. Но, к сожалению, это и сейчас актуальная тема. Фавориты, они всегда были при власти.

— То есть, вас поддерживали шестьдесят процентов кадрового аппарата?

— Да, у нас была серьезная поддержка. Я убеждал Бориса Николаевича, что многие руководящие работники комитета ждут демократических реформ и поддержат их, они не будут вашими противниками. Он не верил. Он помнил, что органы КГБ его подслушивали. Ну, это всегда болезненно воспринимается, когда тебя подслушивают, заглядывают в твою частную жизнь.

Многие выступавшие на совещании поддержали создание КГБ РСФСР. Говорили: следует сосредоточиться на профессиональных заботах, а не играть в политические игры. Но, скажем, начальник Ленинградского управления генерал Курков высказался и против создания самостоятельного КГБ РСФСР, и против департизации органов госбезопасности.

Виктор Иваненко:

— Совещание проходило на Лубянке, на шестом этаже, в зале коллегии. Продолжалось два дня. Первый день был забойным — присутствовал Ельцин. На второй день выступали начальники управлений. Потом подвели итоги, сказали: учтем ваши предложения.