Читать книгу "Девушка из его прошлого - Трейси Гарвис Грейвс"

– Милая моя, да ты просто загляденье, – говорит она и ставит на стол наши напитки. – Я так рада снова видеть тебя здесь.

– Привет, Рита, – говорит Анника и делает большой глоток через соломинку. – Здесь я открыла для себя итальянскую содовую, – объясняет она, когда Рита уходит к соседнему столику. – Она такая вкусная. Обычно я беру вишневую, но лимонную тоже люблю. Хочешь глоточек?

– Нет, спасибо. – Я делаю довольно большой глоток из своего стакана. – Не хочешь меня просветить?

Сначала Анника не понимает, о чем это я, но затем на ее лице появляется озарение.

– А, ты об этом! Мы с моим бывшим парнем устроили настоящий скандал, когда в последний раз здесь ужинали. Ну, точнее, он устроил. Он всегда кричит, когда раздражен. Дженис называла его взвинченным. Ну она по-всякому его называла, но это было самое приятное.

– Почему ты ничего не сказала? Мы могли бы пойти в другой ресторан.

– Ты спросил, нравится ли мне, как здесь кормят, а мне очень нравится. Наверное, это мое любимое меню во всем городе. Мне нравится, что они не сильно его меняют. И Николас сказал, что если владелец когда-нибудь снимет какое-то из моих любимых блюд, то он приготовит его как фирменное специально для меня. Мне надо только его заказать.

– Тебя не беспокоит то, что случилось в прошлый раз, когда ты тут была?

– Ресторан же не виноват.

– Значит, вы поссорились? – допытываюсь я.

– Все началось в такси по дороге сюда. Райан хотел, чтобы мы поехали в отпуск с его лучшим другом и его женой. Как-то я случайно услышала, как она говорит, что я странная, поэтому я сказала, что не понимаю, почему она вообще хочет ехать с нами в отпуск. Я и раньше говорила, что не смогу отправиться в круиз, потому что у меня морская болезнь.

Я киваю, потому что знаю, что у Анники слабый желудок.

– И ты знаешь, как я ненавижу ощущение песка под ногами.

Я действительно знал. Трава – прекрасно, но песок и грязь – под запретом. Самое любимое – прохладный кафельный пол в жаркий день, а на втором месте шел мягкий ковер.

– Но дело в том, что он никогда меня не слушал. Райан всегда говорил что-нибудь вроде «ничего страшного» или «все будет хорошо». Но я знала, что для меня ничего не будет хорошо. Мы все еще спорили, когда Клэр нас усадила. Потом он сказал, что попросит своего друга отменить круиз, но что касается пляжа, это не обсуждается, потому что жена его друга очень любит воду. Я фыркнула, сказав, что на самом деле она очень любит водку, потому что в последний раз, когда мы пошли с ними ужинать, она выпила так много, что отключилась прямо за столом. За ужином я несколько раз пыталась привести ее в чувство, но она просто вырубилась. А потом Райан сказал: «Неужели ты не можешь постараться разок?», и я понятия не имела, о чем он говорит, потому что мы же просто сидели и ужинали. Что тут стараться? Наверное, я сказала ему не то, что он хотел услышать, потому что он сказал: «Знаешь, каково это – быть с кем-то, у кого внешность как у тебя, а потом она открывает рот и все портит?», а я ответила, что нет и что я понятия не имею, о чем он говорит. Лицо у него стало совсем красное. «Это пустая трата времени, – выпалил он. – Я больше не могу это терпеть». Потом Райан встал и начал очень громко кричать, что я сумасшедшая, поэтому персонал ресторана вынудил его уйти.

– Анника, это ужасно. Не могу поверить, что он так с тобой разговаривал.

Неудивительно, что все здесь так добры к ней.

– Обычно он так себя не вел и, когда мы только начали встречаться, был довольно милым. Тина сказала, что наши проблемы связаны с тем, что мы говорим на разных языках. А Дженис сказала, что он, вероятно, сорвался и что он вообще придурок, впрочем, она никогда его не любила.

– А что случилось потом?

– Клэр подошла, чтобы убедиться, что я в порядке, и предложила большой кусок чизкейка. Десерты тут правда очень вкусные.

– А после этого?

– Я съела чизкейк и пошла домой. Дженис была права. Райан был придурком. Когда я вернулась домой, он ждал меня в моей квартире, потому что у него был ключ. Он казался спокойнее, но продолжал вспоминать все те случаи, когда я говорила или делала что-то не так. Мне очень захотелось заплакать. Но потом я вспомнила, что никто не может заставить меня чувствовать себя неполноценной без моего согласия.

– Это Дженис сказала?

– Нет, Элеонора Рузвельт. Но именно Дженис дала мне книгу с цитатами, и я запомнила их все. Еще мне очень нравится та, где говорится, что женщина похожа на чайный пакетик: никогда не узнаешь, насколько чай крепкий, пока он не попадет в кипяток. Потом я сказала Райану, что мне не нравится, как он со мной обращается, и что он по-настоящему мил только тогда, когда хочет секса.

Анника произносит это очень громко, и пара за соседним столом резко поворачивает к нам головы.

– Потом я сказала ему, что все кончено и что он должен вернуть мне ключ.

– Господи!

– Я знаю. Мне вообще не следовало давать ему ключи. Так или иначе, с тех пор я его не видела.

Изначально я планировал сказать в конце вечера, что сегодняшнее свидание прошло намного лучше, чем первое в колледже, но теперь я не уверен, что это так.

– Ты могла попросить меня отвести тебя в другое место. Я бы, конечно, так и сделал.

– Но почему?

– Ты и твой бывший бойфренд пережили здесь публичный и, насколько я понял, очень громкий разрыв.

– Ты совершенно прав. Это была своего рода катастрофа. – Анника оглядывает остальных посетителей ресторана. – Но я не думаю, что кто-то из этих людей был тут в тот вечер. Это было почти год назад.

– Я рад, что ты сказала ему, что все кончено.

Я, наверное, слишком долго смотрел на нее, потому что Анника отвела глаза и улыбнулась, а щеки у нее слегка краснеют. Она отложила меню.

– Я даже не знаю, зачем его открыла. Я не могу заказать ничего, кроме фаршированных ракушек.

На десерт мы едим пополам кусок чизкейка, а затем Анника прощается со всеми, и мы выходим за дверь.

– Тринадцать – тридцать три, Саут-Уобаш, – говорю я водителю, когда мы садимся на заднее сиденье такси. – Ничего, если я ненадолго зайду? – спрашиваю я Аннику.

– Да. Я хочу тебе кое-что показать. – Она кажется невероятно взволнованной.

– Ты меня заинтриговала. – Зная Аннику, это может быть что угодно.

Она живет на шестом этаже, и когда мы заходим в ее квартиру, сразу же возникает ощущение чего-то знакомого. Комнаты находятся в состоянии организованного хаоса, смысл и упорядоченность которого доступны только самой Аннике. Все чисто, потому что Анника не любит, чтобы ее жилое пространство было грязным, но я даже не пытаюсь понять, что тут к чему. На кухонном столе стоит ряд коробок с хлопьями для завтрака. Все они фирмы «Чирио», но с разными вкусами. Рядом с каждой коробкой стоит ярко-синяя миска, и в каждой уже лежит ложка. Рядом с блендером выстроились дорожные стаканчики. На плите стоит чайник, а на стойке слева – кружки, из каждой свисает веревочка от чайного пакетика. Все вместе выглядит как линия ее собственного маленького конвейера.