Читать книгу "Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - Екатерина Романова"

— Кто за нами гнался? Триада? Императорские гончие? Гоблины-мафиози?

— Фрейя, — меланхолично заметил Гардиан, нарочито медленно перелистывая страницу.

— Фрейя? — повторила задумчиво, вспоминая, где слышала это имя. — Подожди… Фрейя… та самая, которая из Нижнего мира? По… по… повелительница валькирий?

Милые бранятся (похоже, они собираются этим всю книгу заниматься)

Другой Фрейи в мире нет. А, если бы и нашлась отважная назваться таким именем, прожила бы она недолго. Повелительница валькирий не терпит конкуренции и не любит, когда посягают на что-то, что она считает своим. Как, например, имя. В давние времена несколько сотен невинных Фрей погибли от ее меча только за использование имени.

— Ей-то ты чем не угодил?!

— Отказом.

— Отказом в чем?

Мне подарили красноречивый взгляд поверх газеты.

— Ей тоже нужен браслет? — не унималась я.

Гардиан свернул газету и, бросив на край круглого столика, взял чашку с кофе. Так можно обнимать любимую женщину: медленно, интригующе, но в то же время бережно. Хотя, о чем это я? Вряд ли моему собеседнику известны слова с корнем «любовь».

— Нет, — его губы медленно коснулись краешка фарфора. Маленький глоток, за которым ошеломительное: — Ей нужна ты.

Хорошо, что еда закончилась, иначе бы я поперхнулась. И от того, как Гардиан пьет кофе (ну серьезно, нельзя же пить его так!), и от того, что нужна Фрейе. Вообще, когда говорят, что ты нужна повелительнице валькирий, то дело жо… в смысле, это очень плохо.

— Поясни, — пыталась сохранить спокойствие, но голос предательски охрип.

— Она думала, что ты моя невеста, — сделав еще один глоток, Гардиан медленно поставил чашку в блюдце и, скрестив ладони, посмотрел на меня, в ожидании реакции.

Я усмехнулась. Показала пальцем на себя, на Гардиана, снова на себя. Усмехнулась еще раз.

— Так это… Все-таки, Шаамни — обручальный браслет, да?

Такая мыслишка и раньше пробегала, да и помнится, что-то такое Гард сам говорил. Но мне до последнего хотелось верить, что произошла какая-то ошибка. Впрочем, почему нет. Она как раз-таки произошла!

— Только не говори, что мы помолвлены, — меня, почему-то, распирал смех. Сходила, называется, за цветочком. Спасла, называется, жизнь другу. Хотя другу в итоге все-таки помогла, но цену заплатила неподъемную. Куда мне теперь девать столько килограмм внезапно свалившегося счастья, да еще с приплодом в виде веселой компании всех мастей?

— Не совсем.

Я с облегчением вздохнула — начало обнадеживает.

— Не стоит думать, что ты избранная или какая-то особенная. Шаамни выбрала тебя потому, что рядом не было других кандидатур. Она почувствовала, что ты спасешь ей жизнь, поэтому и сделала носителем.

Спасу жизнь браслету? Интересная игра слов.

— Так почему бы не избавить меня от почетной обязанности? Раз уж я не какая-то особенная, слезла бы она с меня, и дело с концом. Очевидно, что ты не собираешься ее уничтожать. Слышишь, браслет? Он друг. Хороший! Иди к дяденьке…

Глянула на Гардиана, который, к слову, уже сухой и красивый (последнее зачеркнуть!), то есть одетый, сидел рядом со мной как ни в чем не бывало, не испытывая и тени угрызения совести за безобразия в уборной.

— Ладно, с хорошим я перегнула. Но он точно тебе поможет. Защитит от плохих нелюдей, он это умеет. Слезай, Шаамни, — пропела елейным голоском и положила ладонь на стол, чтобы древнему артефакту было сподручнее. Мало ли у нее какой-нибудь магический остеохондроз и беднягу заклинило в кольцевой позе.

Мы некоторое время с надеждой смотрели на браслет, но ничего не происходило. Страшно представить, но в голове промелькнула мысль, что он так органично смотрится на моем тонком запястье, словно я родилась с ним.

— Я не знаю, что пошло не так, — честно признался Гардиан. Знаете, а это подкупает, когда мужчина вот так запросто признается, что не всеведущ. — Но теперь ты носитель и…

— Давай-ка притормозим, — я почесала мочку уха. — В нашем квартале носителями называют тех, к кому не стоит близко приближаться, поэтому ты смени терминологию, ладно? У меня нехорошие ассоциации.

— Не стоит приближаться? — меня не поняли.

Закатила глаза и пояснила:

— Гонорея, сифилис, триппер, другие постыдные болезни. Проказа, оспа, чума…

О, квартал прокаженных — кладезь редких, заразных, отборнейших болезней! А их носители клеймятся прямо в лоб первой буквой заболевания, так что ты сразу знаешь, с кем имеешь дело, и чем тебя могут наградить.

Гардиан резко подался вперед и произнес, оказавшись вплотную ко мне:

— Мы едем в мой дом, а это приличное место. Поэтому, во имя Исконной магии, оставь эти квартальные привычки, словечки и обороты при себе. Ничто так не красит женщину, как закрытый рот. В твоем случае — это золотое правило.

Открыла рот, чтобы наговорить гадостей, но промолчала. Во-первых, справедливо. Во-вторых, я выбралась из квартала. Пора вспоминать, каково это быть леди. К тому же, не терпится посмотреть, как вытянется физиономия этого самодовольного чудовища, когда увидит, на что я способна! Главное, не сорваться. Жизнь в квартале здорово меня поломала.

— Молодец, быстро учишься, — с сарказмом заметил он.

Ладонь для пощечины вылетела сама собой. Это уже рефлексы, хотя, прогресс налицо, в квартале я бы сжала кулак и двинула в челюсть.

— Я не бью женщин, — меланхолично заметил Гардиан, играючи перехватив мою ладонь и уложив на белоснежную скатерть. — Но применю наказание, распространенное у вас, людей, за непослушание.

Его глаза нехорошо сверкнули. Я бы даже сказала — с предвкушением. Ведь у нас, людей, за непослушание положена порка. Жена, сестра, дочь. Холопка, прислуга, крестьянин, аристократка, даже наследница престола — наказание одно. И ладно просто порка, так ведь человечество так в этом деле поднаторело, что невольно возникают вопросы, наказание это или реализация садистских поползновений? Порка крапивой еще куда не шло, полезно даже, а вот розгами…

— Ты не посмеешь! — прошипела, вгрызаясь в него ненавидящим взглядом.

— Испытай меня! — тихо, спокойно, откидываясь на спинку кресла.

На кой мне это надо? Скрестила руки на груди и отзеркалила позу наглеца. Не дождется. Выпороть меня захотел! А сможет? Глянула на него украдкой и насупилась еще больше. Этот — точно сможет, еще и удовольствие получит.

— Ты не безнадежна. Это радует. На кровати…

— Знаешь что, — не выдержала и впилась пальцами в подлокотники стула, чтобы удержать себя от необдуманных пощечин. — Я вижу, что тебя тошнит от моего общества. К счастью, это взаимно, в чем ты недавно имел удовольствие убедиться. К чему мучить друг друга? Тебе нужен браслет, мне — освободиться от тебя как можно скорее и сохранить руку. Для этого нам вовсе не обязательно общаться. Заключим сделку. Я клянусь не убегать с браслетом, а ты обещай, что перестанешь ко мне цепляться и сделаешь все, чтобы наше с тобой, скажем так, сотрудничество, закончилось как можно скорее. Сделаем вид, что незнакомы! Может, я тихо-мирно посижу, да хотя бы здесь и подожду, пока ты придумаешь способ снять с меня эту штуковину?