Читать книгу "Темный путь - Анни Кос"

Жизнь шла своим чередом, весна уступила права лету, с юга пришли вести: жена Эйдана писала, что им удалось договориться с первыми тремя лесными родами, что давало хольдингам возможность свободнее путешествовать сквозь леса. Однако Скиитле настаивал, что на дальнейших переговорах должен присутствовать кто-то их ближайшего окружения конунга, и Лид, скрепя сердце, простился с другом.

Тем временем настала пора очередного посвящения. Конунг в душе радовался, глядя на то, что поколение, принявшее звание воинов всего несколько лет назад, уже может учить молодняк. В начале лета Лид утвердил Халу в звании третьего всадника дворцовой стражи. Теперь на плечи Халы легли заботы о безопасности всего дворца.

Первые дни Йорунн, совершенно неожиданно для брата, стала проводить больше времени в зале советов и библиотеке, нежели в прогулках на свежем воздухе, больше напоминающих попытку сбежать. Это было крайне удачно, потому что давало возможность Хале привыкнуть к новым обязанностям. Лид объяснял себе поведение сестры явной симпатией к новому третьему всаднику, но держал свои мысли при себе, не желая подталкивать единственного близкого человека к принятию такого важного решения.

Лето вошло в полную силу, наполнило степной воздух знойным звоном. На дорогах королевства царило оживление — торговцы спешили в город с первыми в этом году дарами земли, а многие жители города с удовольствием покидали пыльные улицы, перебираясь на лето в маленькие селения к родственникам. Удушающая жара еще не началась, но хольдинги хорошо знали, что в городских стенах она переносится тяжелее, чем на открытой земле.

Лид пребывал в приподнятом настроении, пока все складывалось относительно удачно. Дела на юге потихоньку продвигались, Эйдан всегда славился умением слушать и слышать. Тем неожиданнее было то, что кошмары конунга вернулись. Точнее, вернулись они один-единственный раз, но Лид вскочил, весь покрытый холодным потом. С трудом успокоив дыхание и омыв лицо водой, конунг решительно направился к сестре.

Йорунн тоже спала неспокойно, волосы ее разметались по подушке, слабый лунный свет из окна бросал на лицо бледные тени. Лид аккуратно присел на край кровати и положил руку на плечо сестры. Та, почувствовав прикосновение, вздрогнула и проснулась.

— Лид? Что ты тут делаешь? — сонно пробормотала она, кутаясь в покрывало и подтягивая колени к груди. — Разве уже утро?

— Нет, ночь только в середине, — конунг убрал руку, чтобы не пугать сестру. — Но мне стало беспокойно за тебя, решил проверить, как ты.

— Мне снился сон, — сонно ответила она, — дурной и долгий. Хорошо, что ты пришел.

— Мне тоже снился кошмар.

Йорунн отметила, что черты лица брата слегка искажены смятением и печалью. Встревоженно она провела пальцами по его щеке, убрала за ухо непослушную русую прядь волос.

— Посидим немного вместе? — тихо предложила она. — Как в детстве.

— С удовольствием, — по лицу брата скользнула легкая улыбка.

— Забирайся, — Йорунн подвинулась, освобождая место. — Знаешь, мне гораздо спокойнее, когда ты рядом. А что тебе приснилось?

— Ты — неожиданно ответил Лид и Йорунн с удивлением поняла, что в его глазах плещется тщательно скрываемый страх. — И я. И буря, которая рушила все кругом. А потом нас с тобой словно оторвало друг от друга и понесло в разные стороны.

— А эта буря была в степи? — осторожно уточнила Йорунн. — Пылевая буря, как бывает летом, но гораздо сильнее?

— Откуда ты…? — изумился конунг. — Мы же не могли видеть этот сон оба? — полувопросительно, полуутвердительно воскликнул он. — Опиши, что было дальше!

— Земля под ногами проваливалась, было очень страшно. Мы с тобой стояли очень близко и держали друг друга за руки. А потом нас разделило, как будто ветром в разные стороны потащило.

— И я потерял тебя из виду, — хмуро закончил Лид. — Скажи, ты видела что-то подобное прежде?

— Нет, ни разу, мне вообще кошмары редко снятся. Как думаешь, почему мы видим один сон на двоих?

— Не знаю, сестра, не знаю, — тихо сказал Лид, крепко сжав ее руку. — Но будь аккуратна. Сердцем чувствую, что-то должно произойти очень скоро.

Йорунн непонимающе моргнула и прижалась щекой к плечу конунга.

— Я никогда не оставлю тебя, брат. Ни по своей воле, ни под принуждением. Буду рядом столько, сколько потребуется.

— Спи, родная, — Лид погладил ее по волосам. — Спи, пока есть время. Я буду охранять тебя вечно, — тихо прошептал он, глядя, как закрываются ее глаза.

Вокруг них сгустилась и застыла ночь, пронизанная блеклым светом заходящей луны. На какое-то мгновение Лиду показалось, что браслет на руке Йорунн мягко пульсирует еле заметным светом, но додумать эту мысль конунг не успел — сон сморил и его.

10. Смутные времена

Сегодняшний день вымотал Халу до состояния, когда хочется только одного: развернуться и ускакать за горизонт, послав в бездну всякого, кто осмелится подойти к третьему всаднику дворцовой стражи ближе, чем на полет стрелы.

Утро не предвещало беды и началось вполне мирно. Как всегда на рассвете запели петухи, как всегда Хала поднялся и быстро привел себя в порядок. Уже около полугода у него была своя комната прямо во дворце. Пусть небольшая, пусть окна ее выходили на задний двор и были маленькими, но это была по-настоящему его собственность.

Впервые за всю жизнь молодой человек не делил спальню ни с такими же сиротами, что жили, как и он сам, в приюте Храма всех Богов, ни с товарищами по службе, которых он обрел в Витахольме. Теперь в его распоряжении была широкая кровать, сундук для одежды, несколько полок для личных вещей, пара кресел и стол для книг. Возможно, кому-то обстановка в комнате показалась бы небогатой, даже аскетичной, но третий всадник дворцовой стражи не был избалованным и привык к простоте.

Покинув комнату, Хала привычно отправился в сторону кухни, где уже вовсю пыхтели печи, булькала вода в кастрюлях, пахло суслом и свежим хлебом. В такое раннее время никто, кроме слуг, еще не суетился, все только начинали просыпаться, но Хала следовал привычке, приобретенной при храме: в это время начиналась первая утренняя служба, и все воспитанники должны были присутствовать на ней.

Одна из поварих, милая полноватая женщина средних лет, заметила его и тут же поставила на стол две тарелки. В одной была щедро пересыпанная сухими грибами ароматная каша, на второй лежал свежий хлеб, еще теплый после печи. Вслед за этим на столе оказалось белое масло, кувшин воды, настоенной на травах, и несколько ломтей холодного мяса. Хала втянул носом дразнящий аромат и блаженно улыбнулся, а затем принялся за еду, молча слушая разговоры на кухне.

Сегодня кухонная прислуга обсуждала две новости: вчерашнюю драку, которую затеяли на улице пришлые люди, и странную речь, которую произнес один странствующий жрец, невесть как пробравшийся в Витахольм. Нет, разумеется в городе было множество странствующего народа, торговцев, бродячих музыкантов, наемных воинов или просто любопытных, но таких, как этот жрец, не видели уже давно.