Читать книгу "Всё получится! - Морин Чайлд"

Она не дала ему времени возразить, сказать, что он сам в состоянии позаботиться о собственной дочери, она просто поспешила обратно к дивану. Там она взяла любимую книжку Эмили, и комнату наполнил ее голос – ровный, ласковый, мягкий. Майк стоял в тени и смотрел на обеих. Эмили потянулась к Норе, и та сжала детскую ручку. Что-то теплое и в то же время пугающее шевельнулось в сердце Майка: так долго они с Эмили были одни, он не привык видеть рядом с ней еще кого-то. Но было ясно, что Эмили нашла в Норе что-то, в чем она очень нуждается. К чему тянется.

И это испугало его. Ведь когда-нибудь Нора исчезнет, и что тогда будет с его дочкой?

Два часа спустя прежней Норы уже не существовало, все ее помыслы о жарком соитии испарились, и каждая частичка ее души принадлежала Эмили. Девочка, лежавшая в кроватке со своими любимыми мягкими игрушками, была такой маленькой, такой беспомощной... Щеки у нее пылали, глаза горели лихорадочным блеском.

– Прочитай еще раз, – попросила она, и ее хриплый шепот отозвался ответной болью в горле самой Норы.

– Сейчас, солнышко.

Она притянула ребенка к себе, и детская ручка обвила ее шею. Теперь голова Эмили лежала у нее на груди, и даже сквозь ночную рубашку Нора чувствовала жар прильнувшего к ней маленького тела.

Беспокойство разрывало ум и сердце Норы. Она во второй раз читала книжку, изо всех сил стараясь отвлечь Эмили от ее страданий. Читая сказку о заболевшем кролике и его друзьях, Нора думала только о том, как уютно жмется к ней Эмили. Она была в отчаянии оттого, что Эмили заболела, и все-таки ей было хорошо, потому что она чувствовала себя нужной, любимой, потому что Эмили было спокойно с ней.

– А в пятницу я еще буду болеть?

Нора умолкла и заглянула в устремленные на нее голубые глаза.

– Не знаю, милая, а почему ты спрашиваешь?

– У Мэнди из нашего класса будет день рождения, мы останемся у нее, и вообще...

Нижняя губа Эмили скривилась, и из левого глаза выкатилась большая слеза.

– Солнышко мое, не надо плакать...

– Кто заплакал? – спросил Майк.

Нора оглянулась. Он стоял босиком на пороге комнаты, прислонившись к косяку и сунув руки в карманы джинсов.

И давно он здесь стоит?

– Это я, папа.

Из глаз Эмили покатились новые слезы.

Майк нежно улыбнулся, подошел и сел возле дочки, напротив Норы.

– Не волнуйся насчет дня рождения, малышка, – тихо сказал он и погладил девочку по щеке, – ты поправишься.

– Правда? – Губы Эмили тронула слабая улыбка.

– Правда. А сейчас постарайся уснуть.

– Ладно.

Девочка теснее прижалась к Норе. Майк покачал головой:

– Может, ты ляжешь?

– Нора мне читает.

– Да-да, – с улыбкой подтвердила Нора, – я ей читаю.

Майк улыбнулся уголком рта, отчего у Норы внутри опять запылал огонь. Медленно вздохнув, она заставила себя отвести от него взгляд и опустить его в книжку, но сквозь пелену жаркого влечения едва различала буквы.

В чем дело? Почему, стоит его увидеть, как ей тут же хочется сорвать с себя одежду и броситься к нему?

– Можно, я тоже послушаю?

Его низкий голос как будто оцарапал ей спину.

– Ты тоже обними Нору, папа, – предложила Эмили.

Нора перевела дыхание.

Майк услышал и посмотрел так, что у нее закружилась голова.

И это было хорошо.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эмили крепко спала, температура у нее упала, но все-таки Нора еще не решалась уехать. Майк смотрел на нее из коридора: в мягком свете ночника, льющемся из угла... как же она чертовски хороша.

Он наклонился вперед и оперся обеими руками о дверные косяки с такой силой, что дерево, к его изумлению, затрещало. Зная, что она его сейчас не видит, он пристально вгляделся в нее. Ее блузка, девственно чистая в час ее приезда, теперь была измята, волосы спутались, а в усталых глазах застыла тревога.

И все же желание жгло Майка изнутри еще сильнее, еще невыносимее, чем несколько часов назад, и причиной тому не только ее красота, хотя, Бог свидетель, и красота играет не последнюю роль. Главное – какая она, как заботится она об Эмили, как беспокоится о девочке, как читает ей в очередной раз сказку – Майк не сомневался, что она давно выучила эту сказку наизусть.

Это неумолимое, сжигающее желание только разгоралось в течение последних недель, особенно когда Майк оглядывался вокруг. Цветы в доме, смех, звенящий в каждом уголке, где прежде сгущалась тьма, тепло, наполнявшее его душу вопреки всем его усилиям...

И избавиться от этого желания не было никакой возможности, потому что он не мог дать Норе то, чего она искала. На такой риск он не пойдет. Если бы он искал счастья для себя, то, наверное, уступил бы своим чувствам, но ему надо думать об Эмили. Он должен уберечь ее от нового предательства. Даже ценой отказа от женщины, которая сейчас ему нужнее, чем глоток воздуха.

Как будто почувствовав на себе его взгляд, Нора повернула голову, их глаза встретились, и Майк понял, что он в ловушке. Нора встала, наклонилась, погладила Эмили по головке, снова выпрямилась и прошла по комнате.

Остановилась она только возле остывшего уже камина. На каминной полке стояли фотографии в рамках, в основном снимки Эмили, но было и несколько других.

– Это твои родители? – спросила она, не оборачиваясь.

– Да, – отозвался Майк, отступая от нее футов на пять. – Они живут на севере, недалеко от Рено.

– Да, отсюда-то неблизко. – Пальцы Норы скользнули по дубовой каминной доске к следующей фотографии. – А это кто?

– Моя сестра. – Майк снова засунул руки в карманы джинсов. – Она с семьей живет в Монтане.

– Далеко вы разбежались.

– Так уж получилось.

Родные Майка никогда не были близки между собой. Они навещали друг друга, перезванивались, обменивались электронными письмами, но тесных связей не было.

– Жалко, – проговорила Нора очень тихо и задумчиво. – Я от своих родных иногда на стенку лезу, но не могу себе представить, что их нет рядом.

– У меня есть Эмили.

– Тебе ее хватает?

– Она для меня – все.

Только теперь Нора повернулась к нему – в глазах у нее стояли слезы. Этого он никак не ожидал. Он шагнул к ней и остановился в растерянности, не зная, что делать дальше: слезы всегда обезоруживали его.

Она вытерла щеки обеими ладонями, шмыгнула носом и судорожно вздохнула, словно утопающая, потом опустила голову, слабо улыбнулась и повторила:

– Она для тебя все, это ясно, стоит увидеть вас вместе. – Она еще раз глубоко вздохнула и добавила: – Знаешь, я завидую вам.