Читать книгу "Найден, жив! Записки о поисковом отряде «Лиза Алерт» - Ксения Кнорре Дмитриева"

Но самый горячий наш сезон – это время, когда в лесах появляются грибы и ягоды. Особенно много заявок на поиск обеспечивают нам грибы, и часто – в те годы, когда их долго не было и вдруг они в огромных количествах вырастают. Тут наше азартное, а во многих регионах часто только этим и зарабатывающее население хватает корзинки, ведра и пакеты и бежит в лес. При этом о правилах безопасности почти никто не вспоминает или даже не знает, и в лес уходят в темной одежде, пренебрегая запасом воды и еды, не берут с собой телефон, «чтобы не потерять» (объяснение, которое неизменно вызывает истерику у всех поисковиков после нескольких суток поисков какой-нибудь бережливой бабушки), легко одеваются, потому что идут «на полчасика», не берут ни карты, ни компасы, ни свои ежедневные таблетки, потому что «всю жизнь здесь ходят» – и в результате вечером (потому что днем потерявшийся и его родные еще надеются, что он вот-вот выйдет) у нас начинается «алярм, алярм». Стоят наготове «ангельские» вертолеты, встают на всякий случай на горячую линию дополнительные операторы, пешие поисковики проверяют рюкзаки, оперативные дежурные прозванивают координаторов: кто сегодня может взять поиски? Этой ночью нужен будет каждый!

Работа на прочес

Если координатор на поиске в природной среде предполагает, что потерявшийся уже может лежать (человек потерялся давно, травмирован, обездвижен из-за того, что пропустил время приема таблеток, и так далее), он начинает работу на прочес. Это значит, что поисковые группы должны более тщательно и плотно, чем при работе на отклик, осматривать свой квадрат и стараться заметить лежащего. Это сложно, особенно если потерявшийся ушел в лес в темной или камуфляжной одежде (а в большинстве случаев так и есть).

Спасение бобра

Сегодняшние заметки – с зоологическим уклоном.

Опять лето, опять Дмитровский район, опять дедушка, который знает лес как свои пять пальцев и собирает грибы на продажу (то есть такой, который заблудиться не должен по определению), опять первая ночь – безрезультатно. Приехало неожиданно много народу, подтянулись местные, в ночном радиоэфире – толпа переругивающихся «лис»: площадь поиска большая, сигнал проходит плохо, поэтому время от времени одна из «лис» возбуждается от того, что слышит отклик на свои крики, после чего выясняется, что это кричала другая «лиса», и так далее.

(Кстати, личное открытие – если надеть гортексные штаны[3] на голое тело, их запросто пробивает крапива.)

Утром собираемся большой компаний во главе с собакой домой.

Пять утра, едем, любуемся солнцем над лесом, золотисто-голубым туманом над полями, фотографируем, ахаем, охаем.

Небольшой участок дороги в ремонте – обе обочины отгорожены бетонными блоками. Машины внезапно тормозят и сигналят, я на всякий случай сбрасываю скорость почти до нуля и вижу, что с нашей стороны, почти под колесами, медленно и понуро бредет что-то большое, лохматое, похожее сзади на мохнатую толстопопую свинью, волоча за собой длинный плоский лысый хвост.

Боже мой, как же мы все заорали! Я, естественно, тут же остановила машину на обочине, и мы, три девицы, понеслись к бобру наперегонки. Он, бедняга, неизвестно как попал на этот ремонтируемый участок, а уйти никак не мог – тыкался туда-сюда, совался под колеса фур, и мы, разумеется, немедленно занялись операцией по его спасению – стали скакать перед его носом и шуметь, чтобы он шел в правильную сторону. Он устало смотрел на нас умными поросячьими глазками. Ему все это сильно не понравилось, но он не стал убегать. Вместо этого он присел на попу, как бы в задумчивости, и… кинулся на меня. Наскок, еще наскок, и он на моих ногах. Я заорала так, что у самой заложило уши, тут же вспомнила о том, что они перегрызают бревна, и о том, что в Подмосковье вовсю ходит бешенство, и он от меня так же устало отполз. Дальше я с ним уже контактировала на расстоянии, а девчонки прыгали, направляя его в нужную сторону, вместе перекрывали дорогу фурам, когда он отправился на другую сторону шоссе, и наконец выгнали его в природу. (Спасателей хлебом не корми – дай кого-нибудь поспасать, даже если это приходится делать практически насильно.)

Когда мы вернулись в машину, там разрывалась от лая собака. С ощущением не зря прожитого утра мы двинулись домой. Естественно, это приключение настроило нас на жизнерадостный лад. Все тут же высказались на тему, кто из координаторов что сделал бы с бобром: Дулин посадил бы его в штаб регистратором – говорят, он всегда это делает в непонятной ситуации, Гриша нарезал бы бобру задач и послал бы его развозить ориентировки… Бобру еще повезло, что мы не стали оказывать ему первую помощь, а то делали бы тут искусственное дыхание изо рта в рот, чтобы порадовать отрядных медиков…

Отсмеявшись, девчонки вспомнили две истории про диких животных, такие #отрядныебайки.

В одном случае, так же как и мы только что, ребята «чесали» подмосковный лес и вдруг передали в штаб по рации, что видят трех верблюдов. В штабе поинтересовались, что курила «лиса», но решили, что недосыпание коварным образом мстит поисковикам, и отложили выяснение вопроса о верблюдах до возвращения группы. Представляю себе глаза координатора, когда вернувшаяся «лиса» предъявила фотографию трех мирно пасущихся в подмосковном ночном лесу верблюдов. Оказалось, там действительно какой-то питомник, откуда по ночам верблюдов отпускают гулять в лес.

С того же поиска прекрасная фраза: «Кинологическая группа передает „заре“: собака не может работать – в квадрате верблюд».

В другом случае возникли сомнения в адекватности бабушки, которая потерялась в лесу. Она заблудилась с телефоном и в ответ на вопросы поисковиков, что она видит, сказала, что рядом пасутся зебры. Ее начали спрашивать, как они выглядят – она возмутилась и сказала, что выглядят как обычные зебры: с шерстью и рогами. Видение списали на возраст бабушки и отложили этот разговор до ее нахождения, но, когда бабушку все-таки нашли, стали выяснять про зебр. Она их подробно описала, и выяснилось, что бабушке встретились зубры – дело происходило в Приокско-Террасном заповеднике…

Поиски и дикие животные

Если спросить обычного человека, особенно ребенка, что в лесу страшнее всего, он, скорее всего, ответит: дикие животные. Дети еще часто называют маньяков-убийц, взрослые – беглых преступников.

На самом деле чисто статистически встретить маньяка в лесу гораздо сложнее, чем в городе (просто потому что меньше людей), а если в лесу скрывается беглый преступник, то с большой долей вероятности лес будет битком набит разыскивающими его представителями служб, соответствующей техникой и так далее.

Что же касается диких зверей, да, риск с ними встретиться, особенно если мы говорим о глухой чаще, а не о лесе в двух километрах от МКАДа, безусловно, есть. Детям мы объясняем, что большинство животных убежит, постарается избежать встречи с людьми, но встреча с медведем где-нибудь в Сибири или со стаей волков в брянских лесах несет определенные риски.