Читать книгу "Ты мое счастье - Ася Лавринович"

Каким-то чудом мне удалось притянуть Богдана и мальчишку ближе к берегу. Тогда Волков сначала положил на землю нашего спасенного, а затем, цепляясь за мох, который рвался в руках, выкарабкался сам. Мальчик был в сознании, хотя выглядел совсем паршиво. Лицо бледное, как у утопленника. Втроем мы разлеглись на земле и, тяжело дыша, уставились в небо. Я зачем-то крепко прижимала к себе заляпанный грязью сук. Вокруг все так же противно пищали комары. Сквозь ветви деревьев проглядывало небо. Такое торжественное и голубое… Я почувствовала себя брошенной на дно колодца, из которого нельзя выбраться. Оставалось лишь любоваться кусочком яркого неба. Хотелось как можно скорее покинуть это место, но не было сил.

Не выдержав, я снова разревелась. Ни Богдан, ни Миша даже не посмотрели в мою сторону. Мне не верилось, что все позади. Все живы. Я закрыла глаза, и передо мной снова возникло перепуганное лицо мальчика. Все это было похоже на страшный сон, будто произошло не с нами, а с кем-то другим. Словно я наблюдала за всем со стороны, в кинотеатре. Мне было очень страшно, но я никак не могла уйти с сеанса.

Я осторожно подняла голову и оглядела свое грязное светлое платье и забрызганный болотной жижей кардиган. О парнях и говорить нечего. Они походили на два куска грязи. Серая толстовка Богдана так и потонула в болоте. Мы еще некоторое время молча полежали на земле, пока дыхание не выровнялось. В лесу было так тихо, что я услышала сквозь комариный писк, как неподалеку от нас застучал дятел.

– А грибы где? – наконец спросил Богдан.

– Какие грибы? – не поняла я. От пережитого стресса ничего не понимала. Из головы совсем вылетели слова Миши.

– Белый, вешенки, – подсказал Богдан.

– Ведро с грибами утонуло, – подал тихий голос Миша. – Оно первое – фьють! А мы просто по кочкам прыгали… Мы здесь не впервые.

– Ц! Допрыгались! – цыкнула я.

– А друг твой где? – Богдан тоже поднял голову и внимательно осмотрелся по сторонам. Будто сейчас в любую минуту из ближайшего куста голубики мог выскочить друг тонувшего мальчишки.

– Говорю ж, на помощь пошел звать, – всхлипнул мальчик.

Я старалась припомнить, попадался ли нам кто-нибудь по пути на опушку. Но нет. Мы не встретили ни единой души.

– Мы из коттеджного поселка. На одном велике приехали, в кустах его спрятали…

– Ладно, пойдем, – кивнул Богдан. – У нас там машина на обочине припаркована. Тебя все-таки врачу нужно показать. И родителям сообщить.

Миша заплакал еще горше. Пришлось нам вдвоем брать его под руки и вести в сторону дороги.

– Офигенно хлопья поели, – сказал Богдан, поглядывая на меня поверх макушки мальчика, светлые волосы которого слиплись от грязи. Лицо Богдана тоже было забрызгано болотной жижей. Я же только сейчас почувствовала, как все тело ломит от напряжения. Царапина на ноге зудела, а от комариных укусов все со страшной силой чесалось. Мокрая грязная юбка облепила ноги. А еще нас теперь повсюду преследовал запах грязи и водорослей.

– Я даже не успела планеты вырезать, – кивнула я.

Богдан снова выразительно посмотрел на меня, а я нервно, с горечью рассмеялась. Миша с удивлением взглянул на нас снизу вверх.

На выходе из леса мы обнаружили брошенный велосипед.

– Это Борькин, я думал, он на нем уехал, – сказал Миша.

Богдан подхватил велик, и мы зашагали дальше. Солнце начало припекать, и я почувствовала, как засохшая грязь стягивает кожу. Не представляю, каково Богдану и Мише, которые были с ног до головы измазаны в жиже.

На обочине мы встретили другого мальчишку, всего в слезах. Судя по тому, как Миша припустил ему навстречу, это и был тот самый Боря.

– Я никого не нашел, – вытирая слезы рукавом, пробасил он. – Шину проткнул! Думал, ты уже утонул…

Мальчишки обнялись, и я снова заревела. Богдан недовольно осмотрел наше мокрое царство.

– Ну все, хорош вам! Развели сырость, – смущенно сказал он.

– А телефона у тебя разве нет? – спросила я у Бори, когда все понемногу успокоились. Этот вопрос мне пришел в голову после того, как Богдан достал из бардачка машины свой смартфон.

– Да какой телефон? – покачал головой Боря. – Тут и связи-то нет.

Я тут же подумала о том, что, быть может, мама пыталась мне позвонить в ту самую минуту, когда я тянула ребят из топи. И тут меня бросило в жар. Мой-то телефон был в кармане кардигана! Я полезла в заляпанный жижей карман, но тот был пуст. Вполне возможно, что мой телефон потонул в болоте. Я так расстроилась, но расстраивать Богдана еще больше не хотелось. Поэтому пока о своей потере умолчала.

Велосипед Бори уместился в багажнике. Волков все-таки поворчал по поводу грязного салона, будто теперь, когда мы спасли человека от гибели, чистота в машине имела какое-то значение.

– Где ближайшая больница, знаешь? – спросил он у Борьки.

Миша, свернувшись калачиком на заднем сиденье, тут же уснул.

– Знаю, – с готовностью закивал Боря. – В райцентре. Папа в начале лета руку ломал, с чердачной лестницы упал. Я с ним и с мамой на рентген ездил.

Тогда Богдан протянул мальчику трубку.

– Следи за антенной. Как появится связь, из взрослых кому-нибудь позвони. Желательно – его родителям.

Ехали молча. Чтобы хоть как-то нарушить напряженную тишину, Богдан снова включил альбом Placebo. Но теперь мне почему-то не хотелось кричать о свободе и, открыв окно, слушать рев теплого ветра. Сейчас голос Брайана Молко, наоборот, нагонял тоску. Все, чего хотелось в эти минуты – стянуть с себя испачканную мокрую одежду и скорее принять душ.

В приемном отделении больницы на нас удивленно косились все посетители. Пока Мишу осматривали врачи, мы с Богданом устало приземлились на стулья. Борька в то время умотал встречать встревоженных родителей Миши, которые вот-вот должны были подъехать к больнице.

– Хорошо, что мы все-таки пошли посмотреть, что там случилось, – наконец сказала я, откинувшись на спинку стула.

В больнице, узнав о произошедшем, нам предложили принять ванну и остаться на обед. Хотя после всех событий мне по-прежнему кусок в горло не лез.

Богдан посмотрел на меня. Грязь засохла на его лице, а волосы теперь стали совсем темными. У Волкова даже на ресницах был комок уже застывшей жижи. Богдан не сводил с меня взгляда, а я настороженно пялилась на него в ответ.

Думала, Волков снова начнет хмуриться, как тогда, в лесу, когда я неуместно пошутила про невырезанные ракеты, но Богдан вдруг широко улыбнулся.

– Хорошо, – согласился он. – Мне все понравилось.

– Не скажу, что я от случившегося в восторге, – обескураженно начала я. – Просто все так счастливо закончилось… Он ведь мог погибнуть.

– Еще ни разу в жизни у меня не было такого выброса адреналина, – с восхищением проговорил Волков.