Читать книгу "С любовью, Старгерл - Джерри Спинелли"

Потом во внутреннем дворе у Принглов мы жарили на гриле курочку, хот-доги и вегетарианские бургеры, а поедали их на закрытой веранде с кондиционером. Не спрашивай, как он это сделал, но специально для меня мистер Прингл умудрился приготовить на гриле картофельное пюре.

Вечером смотрели салют на бейсбольном поле Американского легиона[21]. Мы с Пусей расположились на покрывале в позе бобслеистов в бобе и наблюдали, как в небе взрываются огни и разливаются разноцветные водопады. Во мраке вспыхивали тысячи обращенных к небу лиц людей, лежавших на пледах или сидевших на садовых стульях; тысячи ртов одновременно испускали восхищенный вздох, когда над ними вспыхивали крупные «мясистые» жемчужины и погружались в безмолвие между залпами из задранных ввысь орудийных дул. Похоже, там собрался весь город – за исключением Бетти Лу. Интересно, хоть в окно ей салют было видно? А еще я подумала о человеке в шапке-шлеме мшисто-зеленого цвета. И о Чарли, муже Грейс. И о Перри. Возможно, они тоже тут, смотрят в небо так же завороженно, как все остальные?

5 июля

Сегодня утром я взяла с собой на Волшебный холм не только фонарик, «воки-токи» и коврик, но и кое-что еще. А именно:

– веревку длиной 15 метров;

– колышек для крокета;

– большой тяжелый молоток;

– шпатель.

И вот что сделала: вбила колышек посредине поля. Обвязала вокруг него один конец веревки, другой протянула в восточном направлении и принялась ждать рассвета. Как только взошло солнце, я при помощи веревки провела идеально прямую линию между ним и колышком. Затем рядом с тем концом, что был обращен к светилу, воткнула в землю шпатель.

Ну что, догадался уже, зачем все это? Я сооружаю календарь. Как в Стоунхендже. Именно таким способом наши предки отслеживали свое положение во времени. Каждый четверг теперь стану зарывать новый шпатель (я купила целый набор в магазине «Все за доллар», они похожи на маленькие белые весла из резины). Осталось двадцать два четверга до 20 декабря, когда я вкопаю последний. К тому времени получится этакая арка из шпателей, четверть круга. Внешняя дуга арки по еженедельным замерам обозначит путь, пройденный восходящим солнцем над горизонтом – до 21 декабря, то есть до зимнего солнцестояния. Это будет самый короткий день в году, когда светило свернет с дорожки к северу и направится к югу. Тогда же начнется зимний сезон, но и летний в некотором роде тоже – ведь с 21 декабря день потихоньку, но неуклонно станет удлиняться.

Древним людям, однако, не верилось, что этот процесс будет повторяться из года в год. Они боялись, что светлое время может скукоживаться – пока совсем не исчезнет. Вот почему эти племена устраивали празднества в честь солнцестояний – чтобы уговорить Солнце повернуть вспять и вернуть свет.

Я собираюсь торжественно встретить зимнее солнцестояние. Приглашу массу народа. Может, мистическая составляющая этого праздника и улетучилась, но мне очень хочется поделиться со всеми чудом в глазах Пуси.

6 июля

Вот уже третий день температура не опускается ниже 32 градусов – самая настоящая тепловая волна. Причем здесь ее переносить тяжелее, чем в Аризоне. Неудивительно, что ты уехал из Пенсильвании. Здесь жара не просто обжигающая, а влажная. Ходишь все равно как в облаке из горячей овсянки. Сидишь – как на кипящем чайнике. И еще… ну да ладно, вижу, ты мне совсем не сочувствуешь.

В общем, сегодня я охлаждала себя в библиотеке. Сидела за столом, читала стихи Мэри Оливер[22] и вдруг краем глаза уловила какое-то легкое «летящее» движение и такой же легкий звук: «плим». С моего места был виден проход между книжными стеллажами до самого конца. Звук, кажется, донесся именно оттуда – из пространства между полками. И тут снова метрах в пяти от меня что-то пролетело между стеллажами (что-то похожее на лимонную косточку) и – плим! – ударилось в окно библиотечного зала. Долго гадать мне не пришлось: «Этот парень. Перри».

Когда спустя минуту раздался третий «плим!», я почувствовала: с меня хватит, с шумом захлопнула книгу и громко затопала по проходу. Он, скрестив ноги, сидел между полками на полу, загораживая дорогу, читал книжку и посасывал лимон. Я остановилась и уставилась на него сверху вниз. Сначала мне показалось: он просто демонстративно делает вид, что меня не замечает. Но секунду спустя в мысли закралось сомнение. Похоже, его захватило содержание книги. Рядом на полу лежала опустошенная кожура половинки лимона. Другая, у него в руке, совершала вращательные движения около рта.

Откровенно говоря, я удивилась, застав его не за комиксом, а за настоящей книгой. Ну, то есть не совсем настоящей. Очень уж тонкой. Обложку я не могла рассмотреть, и меня это взбесило: всякий раз, когда я вижу, как кто-то читает, мне просто необходимо узнать, что именно. Иногда, если дело происходит в поезде или в зале ожидания, я дохожу даже до откровенной грубости – изгибаюсь таким образом, чтобы все-таки рассмотреть обложку. Но вернусь к библиотеке.

– Я прекрасно вижу, что ты видишь, что я здесь стою, – сказала я.

Голова мальчика дернулась вверх, голубые глаза расширились – никто не сыграл бы застигнутого врасплох человека лучше.

– Ага-ага, «Оскар» тебя заждался, – добавила я.

– Че? – проговорил он, по-прежнему не снимая с лица маски удивления.

– Ладно, замяли. Ты опять плюешься косточками. И знаешь: одно дело – плеваться снаружи. Но здесь…

Он выстрелил изо рта еще одним «снарядом»: «Пту-у-у!»

– …библиотека. – Я пнула его в ногу.

Он тут же пнул меня в ответ. Это меня поразило. Было больно. Я выхватила у него из рук книгу. Это оказалась «Ундина»[23]. Пьеса французского автора.

Он выхватил ее у меня. Я изо всех сил постаралась испепелить его самым страшным взглядом, на какой способна, и тут же почувствовала себя очень глупо – опыт испепеления взглядом у меня небольшой. В любом случае эта попытка прошла даром, потому что парень тут же сунул нос обратно в книгу и всем своим видом вновь изобразил Персонажа, Которому Невдомек, что Рядом Кто-то Есть.

Я сообразила, что мне ничего не остается, кроме как развернуться и уйти. Так я сделала. Но тут же вернулась и уперла в него указующий перст: «А еще держись подальше от Пуси!»

Он опять не реагировал.

7 июля

Ну, скажу я тебе, «Ундина» – последнее произведение, какое я только могла бы себе представить в руках этого мальчишки. Это драма о девушке, которая не просто девушка, но еще вроде как русалка. Ее можно назвать волшебницей или колдуньей, но, по мне, в ней очень много человеческого. На все она смотрит глазами ребенка. Всегда счастлива, поет. Живет у пожилой пары в лесу у озера, и когда мимо проезжает рыцарь по имени Ганс, он кажется ей самым прекрасным существом из всех, кого она когда-либо встречала. Ей теперь ничего не нужно – только выйти за него замуж, жить с ним счастливо и умереть в один день. Но все оказывается не так просто. Ей приходится выйти в мир, который не понимает и не принимает ундин. В конце концов люди отвергают ее и изгоняют в пучину вод, из которых она когда-то вышла. Возлюбленный Ганс умирает на берегу. К счастью и по милости божией, его образ стерся из ее памяти, и позже, когда из воды она снова видит его тело, красота Ганса снова поражает ее воображение, и она восклицает: «Как бы я могла его полюбить!»