Читать книгу "Игра в Реальность - Елена Райдос"

Потребовалось совсем немного времени, чтобы я с ужасом осознал, что довольно смутно помню свою комнату в Убежище. Вот же идиот. Вместо того, чтобы сконцентрироваться тогда на обстановке, я блаженно заснул в обнимку с вышитым на подушке медвежонком. Рассиживаться, изображая из себя медитирующего было бессмысленно. Я встал с дивана и выглянул в окно, киллера на скамейке не было. Меня охватила натуральная паника. Я начал метаться по квартире в поисках то ли оружия, то ли места, где можно было спрятаться. Забежав в спальню, я с сомнением заглянул во встроенный шкаф. Навряд ли это место можно было счесть хоть каким-то укрытием, но лучшего не было, разве что запереться в туалете.

Мой взгляд пробежался по верхней полке и упал на старую замызганную диванную подушку, сосланную на антресоль за неприглядный вид. И тут меня осенило. Если я не могу воспроизвести в памяти обстановку комнаты в Убежище, то свои мелодраматичные переживания из-за дурацкой подушки я уж точно запомнил. Я лёг на кровать и уткнулся лицом в подушку на которой спала мой Светик. Надеюсь, с ней всё будет в порядке, ведь Охотнику нужен был только я, дикий Программист, нарушитель спокойствия мироздания. Мне всё ещё было страшно, но неконтролируемая паника уже отступила, как отступала всегда, когда я, проснувшись ночью от страшного сна, утыкался лицом в Симпатяжку, как будто он мог защитить меня от всех напастей.

Бедный мой меведик. Его участь оказалась незавидной. Как-то зимой я долго и тяжело болел. Мне назначили уколы, но я наотрез отказывался заголять требуемое место и сопротивлялся так яростно, как будто меня собирались резать на части. Тогда медсестра, которая приходила к нам домой ставить уколы, пообещала подарить мне настоящий шприц с иголкой, чтобы я мог лечить своих игрушечных зверей. Перед таким подарком я не смог устоять и сдался. Выздоровев, я принялся играть в доктора. Понятное дело, все мои игрушки оказались очень тяжело больны, и приходилось делать им уколы по нескольку раз в день. Игра мне довольно быстро надоела, но к тому времени все мои плюшевые игрушки, включая Симпатяжку, были уже накачаны водой под завязку и вскоре сгнили, так как мне не пришло в голову, что бывших больных нужно было просушить.

В этот момент мои воспоминания прервал тихий звук, шедший, по всей видимости, от входной двери. Неосторожно сбросив на пол объект своей так и не состоявшейся медитации, я вскочил на ноги. Если уж мне суждено было умереть, то не хотелось бы, чтобы убийца обнаружил меня в постели, спрятавшего голову под подушку. Я же не страус, в конце-то концов. Вокруг было темно. Секунду я постоял, не понимая, что же произошло. Когда глаза немного привыкли к темноте, я с облегчением разглядел очертания моей комнаты в Убежище. Значит, всё-таки сработало. Странно, ведь я даже ещё не попытался воссоздать ситуацию с медвежонковой подушкой. Как обычно, вместо того, чтобы заниматься делом, провалился в воспоминания. Но ведь получилось, хоть и непонятно как. Нужно будет расспросить Учителя, как действует механизм перемещения.

Пока меня не было, кто-то выключил в комнате освещение и, как его обратно включить, я не знал. Помнится, в прошлый раз Учитель делал какие-то пасы рукой. Я попробовал помахать руками, разумеется, безрезультатно, и уже было совсем собрался бросить это бесперспективное занятие и посидеть в темноте, как вдруг случайно заметил на столе лампу с вполне обыкновенным выключателем. Как же я мог не заметить её раньше? Я нажал на кнопку, и комната осветилась мягким светом. Сразу стало уютно как дома. Я осмотрелся и к своему удивлению обнаружил ещё один выключатель сбоку у двери. Всё-таки всего этого в прошлый раз точно не было. А может быть, это чужая комната? Вот будет незадача, если объявится хозяин. Да нет же, комната та же, и подушка с медвежонком лежит на своём месте. Может быть, по виду из окна я смогу определиться, в своей ли я комнате? Я прислонился лбом к оконному стеклу, пытаясь разглядеть картинку за окном. Там по-прежнему была зима. Огромная жёлтая луна сияла на том же месте, где я её видел в последний раз, освещая высокие ели и горные пики. Значит, комната та же, и с моего ухода прошло совсем немного времени.

Впрочем, это не важно, главное, мне удалось скрыться от Охотника. Стоп. Что же это получается? В том месте, откуда я ухожу, время как бы останавливается? Значит, когда я вернусь в свою квартиру, то как раз попаду в лапы Охотнику. И в чём тогда смысл сбегать в Убежище? Я, что же, теперь навсегда тут застрял, если не хочу, чтобы меня пристрелили? Или Учитель выдаст мне оружие для самообороны? Бред какой-то. Было ясно, что без помощи знающих людей мне в этой ситуации не разобраться. Нужно было скоротать время до утра. Не будить же моего наставника среди ночи. По моему персональному времени было раннее утро, и спать совершенно не хотелось. Компа тут, увы, не было, так что единственное, что оставалось — это нарыть что-нибудь интересненькое в библиотеке.

Я подошёл к книжным полкам и открыл рот от удивления. Такой библиотеки я никогда не встречал. Все книги были толстые, в потёртых кожаных переплётах, явно читаные по многу раз. На корешках виднелись надписи преимущественно на незнакомых языках. Я раскрыл одну книгу на пробу. Листы были желтоватые из очень плотной бумаги, написание букв было непривычным. Разобрать, что там написано, я не смог, если честно, я даже не понял, на каком языке написан текст. Вот ведь засада. Ну и зачем мне эта старинная библиотека, если я не могу прочитать, что в этих книгах написано. Я поставил взятую книгу на место, и тут мне на глаза попалась надпись на корешке вроде бы на русском. С трудом разобрав название, я обомлел, мои глаза полезли на лоб. Это было Евангелие от Андрея. Это Первозванного, что ли? Я, конечно, что-то слышал об апокрифах, но мне всегда казалось, что такая литература должна находиться исключительно в закрытых хранилищах Ватикана. Оказывается, врут альтернативщики. Вот же оно, запретное Евангелие, прямо в моих руках.

В азартном предвкушении доступа к сакральному знанию я уселся с книгой за стол. Однако мой исследовательский пыл очень быстро иссяк. Да, эта книга была написана на русском, только совсем не на том русском, которым пользуются мои современники. Читать её было очень трудно, а понять смысл прочитанного практически невозможно. Для начала там было значительно больше букв, чем содержится в современном алфавите. Некоторые буквы я вообще раньше не видел и понятия не имел, как они читаются. Большинство слов звучали непривычно, хотя вроде бы похоже на современные аналоги, но были и совершенно незнакомые слова, должно быть, вышедшие из употребления. Мне вроде бы даже удалось разобрать смысл нескольких фраз, но пользы от этого было немного. О чём хотел поведать миру Андрей Первозванный, я так и не узнал. Промучившись с книгой около часа, я наконец сдался и отправил её обратно на полку.

Можно было бы попытать удачу с ещё одним фолиантом, но облом с Евангелием напрочь отбил у меня охоту к чтению старинных рукописей. За окном всё ещё было темно. Послонявшись по комнате и повалявшись на диване, я решил, что пришло время самостоятельно исследовать дом. В коридорчике горел тусклый свет, так что мне даже не пришлось пробираться на ощупь. Освещение в каминном зале включилось само, как только я спустился с нижней ступеньки лестницы. В общем, пока всё складывалось удачно. В зале имелось три двери. Две из них, похоже, были наружными, а одна вела в какие-то другие помещения. По понятным причинам я дёрнулся сначала во внутреннюю дверь, но она, к моему разочарованию, оказалась заперта.