Читать книгу "Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима - Джон Превас"

Весь следующий день карфагеняне пытались переправить через реку 37 слонов. Когда их подвели к берегу, животные, шедшие впереди, отказались входить в воду. Даже несмотря на достаточно жестокие понукания погонщиков. Инженеры связали между собой несколько плотов, каждый из которых достигал в ширину от 12 до 15 м, и протянули их через реку, создав своеобразный пирс длиной около 60 м. Когда пирс стал устойчивым, на его дальнем краю установили дополнительные плоты, которые удерживались на месте при помощи шкивов и канатов, привязанных к деревьям на берегу. По замыслу слоны должны были парами взойти на пирс, а затем перейти на плоты. После чего плоты отвязывали от пирса и за канаты буксировали к противоположному берегу.

Слоны скептически отнеслись к этой идее. Они подходили к кромке воды и не делали ни шагу дальше. Инженеры разбросали по пирсу землю и траву, чтобы он был похож на естественную переправу, но животные все равно отказывались заходить на него. Один из погонщиков решил выместить свою злобу на самце и раздразнил слона до такой степени, что животное в ярости напало на него. Человек прыгнул в воду, пытаясь спастись, и самец бросился за обидчиком. Еще несколько слонов последовало за ним, находясь уже на грани бешенства из-за понуканий своих погонщиков. Оказавшись на глубине, животные успокоились и позволили течению вынести их на другой берег.

Но большая часть слонов оставалась на западном берегу, отказываясь двигаться. В конце концов двух самых послушных самок вывели вперед, и погонщики аккуратно заманили их на пирс. Как только слонихи оказались на пирсе, самцы послушно последовали за ними. Но, когда плоты отвязали от причала и они стали дрейфовать на середине реки, животные запаниковали и перевернули часть из них. Несколько погонщиков утонули или были раздавлены насмерть, но слоны, похоже, обнаружили твердую почву под ногами на дне реки и, согласно одному из источников, просто перешли на противоположный берег, пользуясь хоботами как дыхательными трубками[35].

Пока Ганнибал переправлялся через Рону, Сципион высадился в Массилии. Из предосторожности он отправил 300 своих лучших всадников разведать территорию к северу от города. Ганнибал с той же целью выслал на юг 500 нумидийцев. Кавалеристы столкнулись друг с другом и вступили в бой. Схватка была довольно яростной, пока всадники Ганнибала не отступили, чтобы вернуться и сообщить командованию о близости римлян. Когда слухи об этом распространились по лагерю, карфагеняне инстинктивно начали готовиться к бою.

Но у Ганнибала были другие планы. Он отказался ввязываться в конфликт и предпочел поберечь силы, держа в уме свою главную цель — Италию, до которой хотел добраться с минимальными потерями и как можно быстрее. Разгром римлян поднял бы боевой дух солдат и вызвал мимолетное чувство эйфории, но в стратегическом плане не сыграл бы никакой роли на этом этапе кампании. Поражение могло положить конец всем его замыслам, но даже в случае победы потери были бы столь существенны, что могли поставить под угрозу планы в Италии. К разочарованию воинов, Ганнибал решил избежать битвы и сконцентрироваться на переходе через Альпы.

В это время в карфагенский лагерь прибыла делегация бойев, сражавшихся с римлянами в долине реки По. Ее возглавлял вождь племени Магал. Они только что перешли через Альпы, и их прибытие отвлекло пунийцев, огорченных несостоявшейся схваткой с римлянами. Бойи сообщили Ганнибалу, что война с римлянами в Северной Италии уже началась и что они пришли помочь его армии перейти через горы. Это лишь укрепило решение Ганнибала не вступать в битву со Сципионом и отправиться прямиком в Альпы. Высадившись в Массилии, римляне лишь подтолкнули карфагенян к поиску другого маршрута в Италию.

Кратчайший путь пролегал на восток от южных пределов Роны, немного вглубь от средиземноморского побережья, через плоскую равнину в сторону низкого горного хребта, известного как Приморские Альпы. Большая часть маршрута пролегала по широким долинам, что сулило легкий переход через территорию, ныне называемую Провансом. Римляне позже построят свою главную дорогу из Италии в Испанию как раз вдоль этого маршрута, а два тысячелетия спустя испанские, французские и итальянские инженеры проложат здесь автомагистрали.

Но даже этот путь не был полностью безопасен. Главная угроза поджидала Ганнибала и его войско на начальном этапе, так как они оказались бы в опасной близости к Массилии и возможной схватке с римлянами. Рельеф местности к северу от города идеально подходит для генерального сражения, которого Ганнибал на тот момент хотел избежать любой ценой. Даже если бы он сумел обойти римлян у Массилии, угроза возникла бы вновь, когда его войско достигло бы другого греческого города — Никеи, современной Ниццы. В этот город было легко переправиться по морю из Массилии, так что, когда пунийцы добрались бы до него, римляне уже могли их поджидать. Даже если бы Ганнибалу вновь удалось избежать столкновения, еще большая опасность могла таиться в горах за Никеей. И хотя этот хребет самый низкий во всех Альпах, его населяли лигуры — столь воинственные племена, что Риму удалось их подчинить лишь два века спустя во время правления императора Октавиана Августа. Чтобы отпраздновать победу над лигурами, Август повелел воздвигнуть большой храм над горным перевалом возле современного Монако, известным как Ла-Тюрби. Храм сейчас восстановлен, и из него открывается замечательный вид на Монако, а также на море и Альпы на севере.

Ганнибал решил отказаться от этого пути и быстрым маршем отправился на север вдоль восточного берега Роны, стремясь оторваться от римлян, если те последуют за ним. Сделав это, он намеревался повернуть на восток и перейти Альпы через какой-либо из доступных ему перевалов. Когда Сципион узнал, что Ганнибал переправился через реку, он, должно быть, не мог поверить, что карфагенское войско могло передвигаться с такой скоростью, и осознал, что серьезно недооценил противника. Стало очевидно, что целью Ганнибала была Италия, и Сципион понял, что должен остановить его или хотя бы задержать. Но к тому моменту, когда его армия достигла места, где располагался карфагенский лагерь, было уже слишком поздно. Теперь перед Сципионом стоял выбор: попытаться догнать Ганнибала или отправиться в Италию и дожидаться, пока тот перейдет горы. Римский консул решил, что преследовать пунийцев будет ошибкой, поскольку у него и так имелось преимущество, а у его войска не было одежды и снаряжения, необходимых для перехода через Альпы. Сципион поступил более рассудительно и вернулся в Массилию, отправил войско в Испанию под командованием своего брата Гнея и подготовился к тому, чтобы собрать новую армию в Италии.

По мере продвижения карфагенского войска на север вдоль Роны среди солдат стали распространяться слухи об опасностях, поджидающих их в Альпах. Передаваясь из уст в уста, истории становились все более зловещими. Пунийцам предстоял долгий марш через неизведанную территорию под страхом угодить в засаду местных племен в узких ущельях, не говоря уже об опасностях, связанных с восхождением, голоде, холоде и множестве самых разных природных угроз для жизни. Все в этом списке могло привести к смерти. Это подрывало боевой дух измотанных долгими месяцами похода мужчин. Ганнибал столкнулся с угрозой мятежа. Был объявлен общий сбор, и Ганнибал при поддержке бойев обратился к солдатам в попытке развеять страхи и пробудить в них храбрость и отвагу. Он начал со страстного обращения: «Откуда взялся этот внезапный страх среди вас — тех, кто последовал за мной из Испании, чтобы уничтожить Рим и освободить мир? Что же пугает вас, тех, кто пересек Пиренеи и бился там с дикими племенами? Чего страшитесь вы, те, кто переправился через воды могучей Роны и одолел воинов, поджидавших вас на другом берегу? И теперь, когда до Альп рукой подать, и вы стоите на пороге своего врага, вы готовы отступить? И что такое, по вашему мнению, эти Альпы? Это не более чем еще одни высокие горы. И никакая высота не страшна для людей, объединенных великой целью!»