Читать книгу "Ложная женщина. Невроз как внутренний театр личности - Альфред Щеголев"

Усталость от самой себя, ужас от пребывания наедине с собоюзаставляет ее искать каких-то внешних впечатлений, разнообразящих ее жизнь ибудоражащих ее воображение иллюзиями радужной перспективы. Она хочет не жизни,а какого-то театра; мир, лишенный религиозной глубины, представляется ей неправдоподобным, она лучше чувствует себя в театре, жизнь сама по себе пугает иранит ее. Все спутано в системе ее ценностных ориентации, материализованное сознаниене просветляет ей тайну ее души. Оскверненная бездушием, никому не нужнаяженственность становится для невротизированной женщины причиной еебессмысленного, несуразного существования в мире социума. Всю жизнь своюпроживает она со скорбным надрывом в душе, всю жизнь мучается собою, не в силахобратиться к радости и любви. Плод ее души не рождается в мир, он остается вней, погибает и разлагается в ней. Неужели это апофеоз социальной эмансипацииженщины?

* * *

Как для существования жизни необходимы ферменты, так длятворческого становления личности в человеке нужно вдохновение. Оно нужно какмужчине, так и женщине, ибо личность, в определенном смысле, духовноандрогинна, то есть сочетает в себе признаки мужского и женского существаодновременно. Личность есть достижение цельности существования вовзаимооплодотворяющем духовном единении мужества и женственности – двухипостасей души, единенных в третьей – личности. Личность есть завершенный,целостный, полноценный человек.

Ложная женщина по самому устройству своей души не может бытьтем «чудным мгновением», которое высекает искру вдохновения для творческогоогня личности. Иногда она может вызвать вожделение, но вдохновение – вряд ли.Ее существование никак не способствует подлинному творчеству жизни, без котороговсе бытие человека теряет смысл. Ее удел – способствовать формированию душприземленных, конформных, зависимых, несвободных, невротичных... Истиннаяженственность уходит из мира, и страшно видеть, что индивидуум есть, а личностинет; психика есть, а души нет; мысли есть, а смысла нет; работа есть, атворчества нет; интеллект есть, а мудрости нет; сознательность есть, а добранет; рассудок есть, а великодушия нет; художества есть, а красоты нет; сексесть, а любви нет, и т. д. и т. п.

Похоже, что человек предпочел социальное духовному, а потомувстал на верный путь самоуничтожения, ибо социальное в человеке не может бытьсамоцелью.

* * *

В своей работе я намеренно не привожу конкретных жизненныхпримеров, живых фактов биографии тех женщин, которые смогли бы насыщенно и яркоиллюстрировать описываемые мною типы ложной женщины. Между тем такие женщинысуществуют в жизни – иначе не мог бы явиться соблазн описать их типологию, ноописывать их конкретно в связи с щепетильностью темы считаю для себя некорректными невозможным. Каждый читатель, я думаю, сам для себя найдет примеры – коихвокруг него множество, подтверждающие существование этих типов женской личностив современном обществе.

И самое главное.

Быть может, эта маленькая книжка заставит задуматься мужчино том многом, что теряют они вместе с исчезновением женственности с лица земли.

Часть II. Невроз как внутренний театр личности

Несколько заметок-размышлений о невротизме и театре

Быть одним, а казаться другим, – не это ли составляетсущность актера.

Н. Евреинов

...Нет границы между тем, чем хочет быть человек, и тем, чемон является. Своим повседневным лицедейством он показывает, насколько видимостьможет создавать бытие.

А. Камю

Идея сопоставить жизнеощущение невротика и актера не нова. Ктакому сопоставлению располагает само представление об актере как о невротике ио невротике как об актере.

Мне хотелось бы понять общие грани их мироощущения.

Почти перед каждым высказыванием здесь можно было быпоставить: «на мой взгляд...», «мне кажется...», «я думаю, что...» Я пытаюсьрассмотреть и понять лишь определенный пласт театрального феномена, непретендуя на универсальность моего понимания рассматриваемых явлений.

Так я вижу и так понимаю.

Менее всего эти заметки можно назвать научными, они основаныисключительно на субъективном видении и осмыслении природы театра и невротизма,в них нет опоры на объективную методологию, на научную достоверность. Ихследует принимать как свободную импровизацию на интересную и увлекательнуютему.

Объективное исследование опиралось бы в данном случае нанаучный метод, оно пыталось бы исключить из рассматриваемых явлений всесубъективное, все сугубо личное и пристрастное, оно пыталось бы доказывать своиположения и утверждения, пыталось бы вычленить в них лишь объективнодостоверное, логически понятное.

Я не следую по этому пути, так как в противном случае,представляется мне, нельзя было бы увидеть в рассматриваемом мною явлении то,что вижу я. Вполне осознанно я остаюсь в субъективном плане видения интересующегоменя предмета, наивно, быть может, полагая, что человек сам по себе – ужеметод, способ видения и понимания мира, в котором он живет.

Что роднит невротика и актера, какие невидимые, интимныенити связывают воедино театр и невротизм, в каком душевном сплаве проявляетсяих глубокая родственность?

В определенном смысле театр представляется мне проекциейличности невротика на социальный экран его существования, он есть социальнаяэкспозиция невротизма, и потому без понимания глубинных истоков невротизманевозможно ясно и отчетливо понять природу театра. Но, с другой стороны, театрпозволяет раскрыть и понять структуру невротизма и, будучи социальным экраномвнутренних противоречий невротической личности, делает незримую, скрытую изагадочную природу невротизма достоверно видимой и явной, явленной.

Театр, говоря широко, можно понимать как резонансное явлениеневротизма в обществе. Такой подход заставляет говорить о театре не только какоб искусстве, а о невротизме – не только как о разделе психиатрии.

Театр и невротизм в глубине неотделимы один от другого.Выражаясь несколько абстрактно, можно сказать: невротизм – это «что» театра,театр – это «как» невротизма.

Невротизм и театр, иначе говоря, относятся друг к другу каксодержание и форма невротического существования.

Бытует вполне устоявшееся мнение, что известнойтеатральностью пронизана клиническая картина истерии – той известной формыневротизма, при которой демонстративность, наглядность, драматизм, сценичностьповедения невротика доминируют в прочей многообразной симптоматике, но другиеформы невротизма, якобы, не имеют отношения к театру. Это верно, если подтеатром подразумевать исключительно сцену, но понятие театра – значительношире.

В этих заметках я пытаюсь говорить о театре в более широкомпонимании и в более емком значении, не сводя его к одной только сцене и ееэстетике, не пытаясь выразить целое через его часть. Именно осмысление театра вего полном объеме дает понимание невротизма как театрализации.