Читать книгу "Дурные дороги - Эли Фрей"

Был одет в синюю футболку и джинсовые шорты.

Всех, кто располагает какой-либо информацией о преступнике, просим позвонить по телефону…

Я со страхом разглядывала фоторобот. Похоже на меня или нет? Мне самой казалось, что не особо, но если взглянуть со стороны?.. Ох, я в полной жопе. Меня искали все, кому не лень.

Кто-то присвистнул.

– А кого он замочил?

– Ржавого. Когда мы на стреле были с московскими бонами.

– Ни хрена себе! Это вот этот вот загасил Ржавого? ― удивился один из панков и указал на меня. Я вздрогнула и задержала дыхание, не сразу поняв, что указывают все же не на саму меня, а на лист в моих руках. Меня отпустило. Имя Ржавого было у всех на слуху. Одна я узнала о нем только в день, когда снесла ему башку? ― Как можно замочить Ржавого? Мне кажется, анриал. Он столько жестких махачей пережил.

– Мы все в шоке были. Пацан мелкий, щуплый. Битой его добил. А главное, хрен знает, откуда он свалился. Он не наш. Как будто с неба упал. Мы его не видели, раз ― и он уже разносит черепушку Ржавого.

– Молодец, пацан, ― сказал другой панк с уважением. Новость компании явно понравилась; видимо, никто здесь не выносил ни Ржавого, ни его скиновскую банду. ― А вам что до парниши?

– Дуче ищет его. Защитить хочет.

Я сглотнула подступивший к горлу ком. Парень продолжил:

– Боны прочесывают все Днице. Тоже ищут его. Найдут ― четвертуют. Говорят, какая-то шмотка его у них. Они теперь с доберманами ходят, по запаху натаскивают их. Так что пацан не жилец, если Дуче не поможет. А он готов помочь. Без пацана нас всех положили бы, бонов больше было. А как Ржавого загасили ― так сразу остановили бой. Мы в долгу.

У меня подкосились ноги. Шмотка! Вот черт… у меня была толстовка, когда мы с Тотошкой шли к лагерю, а потом… я оставила ее на крыше и забыла. Боны нашли кофту. Черт… Теперь даже маскарад не поможет, псы рано или поздно возьмут мой след. Все как в кошмарах.

Знаете, мне всегда было страшно прожить жизнь невидимкой. Никем. Хотелось оставить след в истории, чтобы меня помнили, любили, уважали. Кажется, я это сделала, мой след ― проломленная башка Ржавого. Уличные банды Днице будут из поколения в поколение передавать легендарную историю о дне, когда неизвестный пацан спас задницу Дуче. Но, черт, не такой след мне хотелось оставить!

– Ха, Дашка! А он на тебя похож, этот пацан.

Я очнулась от мыслей. Бык стоял рядом и смотрел то на меня, то на фоторобот. Парни Дуче тоже заинтересованно меня разглядывали. Сердце оборвалось, ноги стали ватными. Что ответить? Как себя повести? Посмеяться или показать, что я обиделась? Но пока я размышляла, антифа, убедившись, что я ― девчонка, а Бык всего лишь шутит, перестали обращать на меня внимание, и я выдохнула.

– А где вы взяли этот фоторобот? ― спросила я.

– Да они сейчас много где расклеены. На вокзале, у магазинов, на заборе вдоль дорог. Мусора в это дело вмешались, кто-то настучал.

Просто потрясно. Моя рожа на всех заборах с огромной красной надписью «Внимание, розыск!». Да я просто звезда!

Дучевские парни вскоре свалили. Зато подошли новые панки, у каждого было по баллону пива и по бутылке водки. Их появление в компании встретили бурными возгласами. Врубили музыку погромче, подставили стаканы. Все сразу забыли об антифа, которые пришли, поболтали и ушли. Все опять пили, орали и прыгали.

…Ели мясо мужики, пивом запивали.О чем конюх говорил, они не понимали…[2]

И только я одна никак не могла выбросить случившееся из головы.

Накатила волна ярости. Я взяла пустую водочную бутылку, подбросила и со всей дури ударила носком «гада». Бутылка разбилась вдребезги. Да что ж за жизнь-то такая? Не жизнь, а ползанье в вонючих кишках дохлой коровы. Когда уже я найду этот гребаный выход?!

Без двадцати одиннадцать я стала собираться домой. Маринка поцеловала меня на прощание.

– Приходи сюда завтра. Будем ждать.

Я неопределенно кивнула.

– А я тебя провожу. ― Бык подошел ко мне.

Я испуганно сказала:

– Да я лучше сама…

Мне не хотелось, чтобы Бык узнал, где я живу. Вдруг под предложением проводить он подразумевает что-то другое? Например, хочет второй раз засунуть меня башкой в дерьмо?

– Не, я провожу.

Отговориться я не смогла, и мы пошли к моему дому. Кто бы мог подумать ― я и Бык! Бык, который топил меня в канализации, провожает меня! Когда мой мир успел перевернуться? Всю дорогу Бык трещал о какой-то фигне, но я не слушала его: погрузилась в себя и думала о своих проблемах ― о дучевской банде и фотороботе.

Уже возле подъезда Бык спросил:

– Придешь к нам завтра?

– Может быть.

– Приходи. Буду ждать. ― Он протянул мне кулак, больше похожий на утюг. Я слегка стукнула своим кулаком по его костяшкам. Ау! Это больно.

– Ты классная девчонка, Даш. Расстроюсь, если не придешь. ― Он обвел взглядом мою фигуру, подмигнул и ушел.

Я еще несколько секунд стояла с открытым ртом, глядя Быку в спину. Он что, сделал мне комплимент? Собирается меня склеить? Да ну! У тебя мания величия, Сова. Иди домой. И все-таки… кажется, я выигрываю эту игру. Бык не узнает меня. В его огромной башке просто не может появиться мысль о том, что пацан, которого он ищет, вовсе не пацан.

Может быть, если эта проблема решилась так легко, то и другая вскоре решится? Боны забьют на поиски, и я смогу наконец вздохнуть свободно??

* * *

На следующий день, в Маринкиных шмотках, маминой панамке и темных очках, я ввалилась к Тотошке в окно.

– Пошли до рельсам. Поговорить надо.

По дороге к нашему тоннелю, идя по шпалам мелкими шажками, я рассказывала другу обо всем ― об антифа, припершихся к панкам, о Дуче, который меня ищет, о бонах и доберманах. Я протянула Тотошке смятый лист ― мой фоторобот, содранный со столба на автовокзале.

– Я б не узнал, честно. Совсем не похоже. ― Тотошка вернул мне листок.

Потом я рассказала о том, как Маринка привела меня к панкам и на месте их тусовки я столкнулась с Быком. Моя история закончилась тем, как Бык проводил меня домой.

– Он клеит тебя! ― возмутился Тотошка.

– Уж лучше так, чем гоняться за мной с криками «Убью, совиный выродок!».

Тотошка сердито запыхтел себе под нос.

Уровень воды в тоннеле снизился: ее было по колено. Из Тошкиного рюкзака я достала баллон с красной краской, который мы всегда брали с собой, мало ли что придумаем. Я сняла обувь и полезла в тоннель, Тотошка ― следом. Я подошла к надписи «Сова + Тотошка = 100 % дружба», немного подумав, зачеркнула 100 и написала сверху 70.