Читать книгу "Тайна врат Аль-Киира [= Конан-триумфатор ] - Роберт Джордан"

— Хочешь, я найду того, кто подсыпал яд? — спросил Борос.

Мгновение Конан смотрел на него, приоткрыв рот.

— Ты можешь это сделать? — спросил его Конан удивленно. — Разрази тебя Эрлик, достаточно ли ты трезвый для таких опытов? Если ты с твоим застарелым алкоголизмом сделаешь ошибку, я с тебя шкуру спущу.

— Я тверез, как жрец Митры, — заверил его Борос. — И даже трезвее, чем большинство из них. Эй ты, девочка, вино было отсюда?

Он указал на хрустальный графин, который стоял на столике возле кровати, наполовину полный рубиново-красным вином. Тивия открыла рот, но не произнесла ни звука. Борос тряхнул головой.

— Ладно. Я больше ничего не вижу, так что вино может быть только отсюда. — Он, кряхтя поднялся и снова пошарил в своем кисете.

— Он действительно трезвый? — тихо спросил Конан у Махаона.

Ветеран нервно потрогал три тонких золотых кольца, качавшихся в его правом ухе.

— Надеюсь, что так. Фабио обычно радуется его обществу, но пить не дает.

Киммериец вздохнул. Чтобы избежать раскаленного пыточного железа, он вынужден доверять человеку, который по ошибке может привить им всем проказу.

Куском угля Борос нарисовал знак на крышке стола вокруг графина с вином. Он начал медленно петь, так тихо, что все остальные из находившихся в спальне почти не слышали его. Левой рукой он всыпал в графин порошок из пергаментного сверточка, одновременно выводя правой странные пассы в воздухе. В хрустальном сосуде засветилось что-то красное.

— Здесь! — Борос уронил руки. — Действительно, совсем просто. — Нахмурив лоб, он уставился на графин. — Киммериец, отравитель совсем близко. — Я вижу это по свечению.

— Кром! — пробормотал Конан. Люди, ломившиеся в двери, отхлынули назад, в коридор.

— Чем ближе к вину убийца, тем сильнее оно светится, — пояснил Борос.

— Давай дальше! — приказал Конан. Борос схватил графин и поднес его вплотную к Махаону. Свечение ярче не стало. Он пошел, держа сосуд, к двери и протянул его по направлению к стоящим там людям. Свечение побледнело. Неожиданно волшебник-недоучка прижал наполненный вином сосуд к груди Наруса. Тощий солдат испуганно шарахнулся. Свечение не изменило своей окраски.

— Какая жалость, — пробурчал Борос. — Ты выглядишь как раз так, как должен выглядеть убийца. Стало быть, остается только...

Все взгляды обратились к Тивии, которая все еще прижималась спиной к стене. Она посмотрела на мужчин с отвращением, потом резко тряхнула головой, однако продолжала молчать. Борос шагнул к ней, держа графин в вытянутых руках. С каждым шагом огонь разгорался все ярче, пока, наконец, не стало казаться, что графин охвачен оранжевым пламенем. Тивия отвела взгляд от светящегося сосуда.

— Нет! — закричала она. — Это какой-то трюк. Кто бы ни подсыпал яд в вино, он должен быть сведущ в чародействе.

— А, стало быть, не только отравитель, но еще и колдун? — сказал Борос почти ласково.

С диким проклятьем Конан прошел через комнату.

— Правду, девушка! Кто заплатил тебе?

Она качнула головой.

— Я против того, чтобы подвергать женщин пыткам, — продолжал он. — Но возможно, Борос найдет какое-нибудь заклинание, которое вырвет у тебя правду.

— Хм. Мне нужно подумать, — проворчал старик. — Да, думаю, что как раз кое-что подходящее имеется. Возраст! Чем больше времени тебе потребуется для того, чтобы рассказать все как было, тем старше ты будешь становиться. Я должен предупредить, что это действует быстро, дитя мое. Я бы на твоем месте сказал бы все сразу, иначе легко может статься, что ты покинешь эту комнату сморщенной старухой.

Глаза Тивии перебегали с ужасного киммерийца на старика, имевшего такую добродушную внешность и тем не менее мучившего ее страшной угрозой.

— Я не знаю его имени, — прошептала она, сжимаясь. — Он был в маске. Он дал мне пятьдесят золотых и порошок. Пятьдесят остальных я должна получить после смерти Тимеона. Больше я сказать не могу.

Всхлипывая, она скользнула на пол.

— Что бы вы со мной ни сделали, я больше ничего не знаю.

— И что нам с ней делать? — спросил Махаон. — Передать ее правосудию?

— Ей отрубят голову за убийство аристократа, — сказал Парус. — Жалко. Она слишком хорошенькая, чтобы умереть, да и прикончить такого болвана, как Тимеон, — это почти не преступление.

— Нам невыгодно отдавать ее судейским крючкотворам, — сказал Конан.

Ему хотелось бы продолжать разговор наедине с Махаоном и Нарусом, но дверь была открыта, и большая часть отряда толкалась в коридоре. Если он сейчас закроет дверь, останется, наверное, не больше дюжины. Он глубоко вздохнул.

— Из-за убийства мы потеряли нанимателя. В обычном случае это означало бы конец Вольного Отряда. — Невнятное бормотание в коридоре стало громче. Он возвысил голос почти до крика. — В обычном случае, я сказал. Но Тимеон поддерживал графа Антимидеса, который рвется унаследовать трон Вальдрика. Возможно, мы сможем поступить на службу к нему, если предадим ему убийцу.

По крайней мере это шанс, подумал он. За одно это Антимидес может присмотреть для них работу.

— Антимидес? — В голосе Махаона звучало сомнение. — Киммериец, говорят, что он — один из немногих аристократов, кто не имеет видов на трон Вальдрика!

Из коридора донеслось согласное гудение.

— Когда Тимеон напивался, он много болтал, — возразил Конан. — Он говорил о хитрости Антимидеса, которая всех обманывает, и о том, что он сам станет одним из могущественнейших людей Офира, когда Антимидес сядет на трон.

— Похоже на то. — Махаон кивнул. — Но возьмет ли нас Антимидес к себе на службу? Если он делает вид, что стоит в стороне от драки за власть, то Вольный Отряд может вызвать подозрение относительно его истинных намерений.

— Он нас возьмет, — сказал Конан с уверенностью большей, чем он испытывал на самом деле. — Или использует нас каким-либо иным способом. В этом я могу поклясться.

И кроме того, подумал он, это единственный выход, который нам остается.

— Это колдовство с постарением, — неожиданно сообразил Нарус. — Мне кажется, довольно странный вид чародейства, даже для таких странных людей, как наш волшебник. Где ты научился этому, Борос?

— Сыр во всем виноват, — ответил Борос, хихикнув. — В молодости я с ума сходил по хорошо выдержанному сыру. И так я изобрел колдовство превращать свежий сыр в старый. Поскольку я транжирил на эти глупости свое время, мой хозяин здорово выдрал меня. Ну, чтобы быть честным до конца, скажу, что сильно сомневаюсь, может ли это колдовство вообще иметь какое-либо влияние на людей.

— Ты обманул меня! — проскрежетала Тивия. — Сын шелудивой суки!