Читать книгу "Клуб первых жен - Оливия Голдсмит"

Жизнь без него казалась Анни пустой. Нужно было заполнять месяц, неделю, день. Как-то занять ближайшие пять минут. И ждать ей нечего, и беспокоиться не о чем. Анни скучала по сыновьям, по доктору Розен. Анни будет скучать по Сильви и Пэнгору. И ей очень не хватало Аарона. Он нужен ей. Анни безумно хотелось удержать его.

На мгновение она почувствовала вину, думая о том, как беспомощна, наверное, была Синтия. «Мне следовало бы горевать о ее смерти. Но как?» – подумала Анни. Она не хотела, чтобы горечь утраты Синтии и близкий отъезд Сильви омрачили ее надежду, обретенную вновь. «Я живу. И надежда помогает мне жить, – думала Анни. – Аарон позвонит, и я надеюсь, что мы будем вместе. Но бедняжка Синтия так и останется лежать в могиле. Что она сказала тогда в больнице, в тот ужасный день?» Мать Синтии никогда не любила ее, и это стало проклятием на всю жизнь. У Синтии в жизни никогда не было любви.

«Господи, Боже милосердный, – взмолилась Анни, – пусть Аарон любит меня…»

Потом она прошла в спальню и стала переодеваться, собираясь в спортзал.

* * *

«И зачем я только на это согласилась?» – раздумывала Бренда, поднимаясь с Анни на лифте в зал аэробики Карнеги-Холла, хотя ответ на этот вопрос был ясен. Бренда выглядела отвратительно и чувствовала себя не лучше. Даже Анжела как-то обронила это. У Тони в школе скоро будет праздник на свежем воздухе, и Бренде не хотелось подводить сына. Она поморщилась, вспомнив, как одноклассники дразнили его из-за отца. Нет, надо что-то со всем этим делать. К тому же Бренде было любопытно, как упражняются богачи и знаменитости. Она знала, что Берни и Рой тренировали исключительно избранных. Но если они такие же, как Зигфрид и Рой, ей не хотелось бы попасть в состав их группы.

Анни и Бренда вошли в комнату, которая напомнила ей спортзал колледжа Джулии Ричман. Только вот пахло там по другому. Бренда последовала за Анни в раздевалку.

– А может, я сегодня пойду только к дантисту? Это не так больно, да и дешевле обойдется, – взмолилась Бренда, не раздеваясь, но и не пытаясь уйти. Анни оставила этот протест без внимания.

– У тебя есть пять минут. Давай, Бренда. Как-никак, но это мое «лекарство» для тебя. Потом ты будешь чувствовать себя гораздо лучше, я обещаю, – улыбнулась Анни.

«Она сегодня просто молодец», – подумала Бренда с оттенком зависти. Анни легко стянула с себя юбку и свитер, демонстрируя худое, стройное тело. Бренда наблюдала, как Анни развешивает вещи на вешалке и достает из сумки спортивный костюм. Сама она не двигалась.

– Ну же, Бренда, у нас ведь не день в запасе. К тому же Берни и Рой не любят, когда мы опаздываем.

На секунду Бренда чуть не возненавидела эту «дрянь». – К черту их всех. Мне приходится звонить в инженерные войска, чтобы они помогли натянуть на меня чулки, а ты хочешь, чтобы я ходила на аэробику, где требуется задирать ноги выше головы, – Бренда повертелась, изображая танцующего гиппопотама из «Фантазии», потом пожала плечами. – Ну, хорошо, хорошо, черт бы вас всех побрал. – И стала раздеваться.

– Вот увидишь, Бренда, тебе понравится. Ты даже пристрастишься, это как безвредный наркотик. Если я пропускаю хоть одно занятие, я чувствую себя виноватой. Понимаешь, этакое чувство вины католички.

«Какого дьявола она сегодня так жизнерадостна? – подивилась про себя Бренда. – Кажется немного рассеянной».

– Послушай, я наполовину католичка, наполовину еврейка. И насколько мне известно, чувство вины есть только у евреев. Католики берут его взаймы.

– Знаешь, если я пропускаю пару занятий или больше, я выхожу из формы, а потом чувствую себя униженной.

– Э, унижения и оскорбления – это дело Роя и Берни. И похоже, оно у них неплохо идет.

Как можно медленнее Бренда переоделась в спортивный костюм, купленный в магазине под названием «Для забытых женщин». Вернувшись из раздевалки, она взглянула на себя в жестокое, в полный рост зеркало и поняла смысл названия магазина. Потом прошла вслед за Анни в зал и сразу же узнала трех женщин, разминавшихся на ковре. Одна была суперзвездой всех прошлогодних «мыльных опер», та самая, на которой чуть не женился Люк. Вторую звали Лалли Сноу. Старая сука из высшего общества. Бренда и Дуарто работали вместе с Лалли над организацией благотворительной ярмарки в пользу инфицированных и больных СПИДом. Ярмарка должна была состояться через неделю. Бренда ненавидела эту старую змею. Молоденькая девушка – Хайма Мэлиссон – была дочкой одного из нуворишей, пытавшаяся пробиться в высший свет Нью-Йорка. Дуарто занимался отделкой ее нового городского дома.

– Анни, – прошептала Бренда, – ты только посмотри, кто здесь. Я так не могу.

Анни пожала плечами. Как раз в этот момент вбежала Мелани Кемп, в щегольском трико, в тщательно подобранных гетрах. Кокетливая лента придерживала ее волосы. Мелани была одной из тех «светских дам», кто сначала отделывает дом мужа, а затем дома «своих друзей». Дуарто ненавидел таких женщин.

В другом углу зала открылась дверь, и оттуда выбежали Рой и Берни. Оба были мускулистыми, светловолосыми, с короткими стрижками. «Прости, Господи, ну, прямо близнецы, – подумала Бренда. – Черт побери, и не отличишь. Атлеты. С военной выправкой. И жизнерадостные. До омерзения веселые».

– Прекрасно, девочки, потанцуем.

Рой, а может быть, Берни, включил музыку. Из колонок заревел Марвин Гэй, «Лечение сексом». Берни, а может, Рой, стал выделывать хореографические па. Его брат-близнец переходил от одной женщины к другой, выравнивая и исправляя осанку.

– Мне хотелось бы поприветствовать еще одного члена нашей группы – Бренду. Бренда, ты уже знаешь Хайму, Мелани, Барбару, Лали и Анни. А теперь не стесняйся и следи за тренером.

Для разминки женщины немного потянулись. Задыхаясь, Бренда бормотала себе под нос: «Я же вам не балерина какая-нибудь, дайте же наконец передохнуть!» Она увидела, как Анни подавила усмешку, и попыталась сосредоточиться на упражнении. «И что это она смеется?» Темп музыки нарастал. Мах левой, мах правой, прыжок, еще прыжок. Мах левой, правой, четыре прыжка. Бренда тяжело дышала, пытаясь угнаться за остальными.

К ней приблизился Берни.

– Я уверен, Бренда, ты можешь делать мах гораздо выше, – заявил он, профессионально улыбаясь.

– Как раз до промежности, – предупредила та, также улыбаясь в ответ. За несколько минут Бренда совершенно выбилась из сил. «Так вот отчего умер Боб Фосс!» – подумала она.

Лицо ее блестело от пота, лоб сердито наморщился. Но Бренда видела, какой бодрой была Лалли. «Боже правый, она, должно быть, вдвое старше меня, а весит вполовину моего». Бренда чуть не умирала, но ни за что не хотела сдаваться перед Лалли. Она держалась, задыхаясь, эти сорок убийственных минут. Наконец занятие подошло к концу.

Братья-близнецы подошли к Бренде поговорить. «А идите вы к дьяволу», – подумала Бренда, рухнув на пол и судорожно хватая ртом воздух.

– У тебя случаем не месячные?