Читать книгу "Черная вдова - Анатолий Безуглов"

— Принцип действия? — спросил капитан, который не хотел пока лезть во все тонкости.

— Если включить прибор и направить ультрафиолетовое излучение из той лампочки на определённое вещество, то оно будет люминесцировать под светофильтром зелёным светом, — ответил инженер. — Например, вы можете пометить этим веществом какой-нибудь предмет. При обычном свете метка не видна! Но стоит направить излучение этой лампы в рукаве рубашки — и вы увидите метку, а окружающие нет.

— Насколько я понял, устройство должно быть спрятано под одеждой, так?

— уточнил Виктор Павлович.

— Разумеется, — усмехнулся Гриднев. — В этом вся и хитрость!

— Ну а для чего оно понадобилось Глебу Ярцеву?

— Фокусы всякие показывать! Понимаете, у нас был на гастролях Юрий Горный. Он умеет отгадывать мысли, находить спрятанные кем-нибудь из публики предметы и так далее, — рассказывал электронщик. — Глеб побывал на его выступлении, прибежал ко мне и предложил идею этого устройства. В общих чертах, конечно. Для карточных фокусов. Изюминка состояла в том, чтобы работать одному, без напарника. Я просидел ночь, и наутро схема была уже готова. Бери детали, паяльник и монтируй! Работы дня на три-четыре, не больше. Но Глеб сказал, что надо успеть до его отъезда в Южноморск, то есть послезавтра… Ладно, говорю, постараюсь, но только для надёжности нужен драгметалл на контакты. Их здесь очень много: и тут, и тут, и здесь… — тыкал пальцем в снимок Гриднев.

— Какой именно драгметалл? — поинтересовался Жур.

— Серебро, — ответил инженер. — А золото — ещё лучше! Глеб, не долго думая, достал из кармана золотой браслет. Хватит, спрашивает, на контакты? Я говорю: с маковкой! Ну а оставшееся золотишко и камешек, говорит он, оставь себе. Ну, как бы плата за работу… Я, естественно, запротестовал: зачем мне лишнее? Не хапуга ведь какой-нибудь! Глеб смеётся: потом, говорит, сочтёмся! Сколько раз, мол, ты старался для меня бесплатно. И верно, было такое. Короче, выложился я полностью. За двое суток дай бог если на пару часов прикорнул. В Южноморск Глеб улетел с этой штуковиной… Расставались на месяц, а вышло — навсегда.

Гриднев тяжело вздохнул.

«Неужели он на самом деле такой наивный человек? — думал Виктор Павлович, глядя на загрустившего инженера. — Или морочит мне мозги?»

Жур был почти уверен, что при помощи этого устройства Ярцев выкачал, наверное, немало денег у партнёров по стосу и деберцу.

— Ну а браслет остался у меня на память, — печально произнёс Гриднев.

— А контакты как же? — полюбопытствовал капитан.

— У меня не поднялась рука на эту красоту! — Гриднев снова вскочил, открыл один из ящиков «стенки» и стал копаться в нем. — Работа — загляденье! По-моему, старинная. А на контакты я пустил парочку золотых дисков, которые мама берегла для зубных коронок. Вы бы знали, как обрадовалась Орыся, когда я подарил ей этот браслет! — Инженер счастливо улыбнулся. — Вот и думаю, а не был ли это окончательный, решающий момент, что она согласилась выйти за меня? — пошутил он.

Гриднев тщательно обследовал весь трельяж, тумбочку под телевизором, но браслета так нигде и не обнаружил.

— А может, на Орысе? — высказал предположение Жур.

— Да нет, — отмахнулся инженер. — Перед кем форсить? И вообще она его ещё никуда не надевала. Только пару раз нацепила дома для себя. Уж больно ей камень нравится. Александрит называется. Видели такой?

— Александрит? — повторил Виктор Павлович. — Вроде не приходилось…

Он вдруг подумал, что где-то слышал или читал об этом камне. Причём совсем недавно.

— При разном освещении меняет цвет, — пояснил Гриднев. При электричестве — один, на солнце — другой, в сумерках — третий. И что ещё здорово в этом браслете — чёрная эмаль. Сочетание получилось просто великолепное.

При слове «эмаль» капитан вдруг вспомнил: на браслете из похищенного у Елены Ярцевой гарнитура тоже была эмаль чёрного цвета. И александрит!

— А вы не смогли бы подробнее описать браслет? — попросил он инженера.

— Ну такой, не очень широкий… — начал было Гриднев, но тут же предложил: — А может, я нарисую? Привычней как-то.

— Ещё лучше, — кивнул Виктор Павлович.

Инженер отыскал среди деталей на верстаке блокнот, авторучку и быстрыми уверенными движениями сделал набросок украшения. Причём в нескольких ракурсах. Словно чертёж, готовый для исполнения. И сопроводил толковыми лаконичными надписями, где камень, где застёжка, где эмаль.

«Удивительно смахивает на тот, Леночки Ярцевой!» — отметил про себя Жур.

Теперь уже было не до личных обид, ему очень захотелось встретиться со Сторожук и глянуть на браслет.

— Я прихвачу с вашего разрешения? — показал на рисунок в блокноте капитан.

— Ради бога! — Гриднев вырвал листок и протянул капитану. — А что это он вас так заинтересовал?

— Проверить надо… — неопределённо ответил Виктор Павлович, пряча чертёж.

Мимо окна промелькнула знакомая женская фигура. Заметил Оресту и Гриднев.

— Странно, — сказал он. — Что-то рановато возвратилась.

А в коридоре уже слышались её шаги. Потом дверь стремительно распахнулась.

— Представляешь, Димка заболел! — расстроенно выпалила с порога Сторожук и осеклась, увидев капитана.

— А у нас вот Виктор Павлович, — смущённо сказал Гриднев.

— Здравствуйте, — выдавила из себя Ореста.

— Здравствуйте, — ответил капитан.

Молодая женщина топталась на месте, не зная, как вести себя дальше. Выручил Гриднев. Он подскочил к ней, помог снять шубу, расспрашивая, что с сынишкой.

— ОРЗ, — ответила Сторожук. — Отец звонил в садик, что Дима слёг с высокой температурой.

Поохав и посочувствовав, Федор спросил:

— А куда ты положила браслет?

— Какой? — в свою очередь задала вопрос Ореста, и Жур уловил в её голосе испуг.

— Господи, как будто у тебя их десять, — проворчал Гриднев. — Который я тебе подарил, с александритом.

— Ну да, с александритом, — словно эхо повторила Сторожук. — Не помню где…

И она принялась искать браслет там же, где и хозяин квартиры. Успех был одинаков. Сторожук даже зачем-то обшарила сумку, с которой ходила в детский сад.

«Тут что-то не то», — решил оперуполномоченный уголовного розыска, наблюдая за её лихорадочными усилиями. В действиях женщины легко улавливалось смятение и неестественность.

— Простите, Федор, — обратился Жур к Гридневу, — мне нужно кое-что спросить у Оресты Митрофановны… Наедине.

— Да, да, пожалуйста! — сказал инженер, поспешно надевая пальто и шапку. — Я пока за хлебом сбегаю.

Схватив хозяйственную сумку, Гриднев вышел. Оставшись со Сторожук, Виктор Павлович некоторое время внимательно смотрел ей в глаза. Ореста не выдержала, отвела взгляд.