Читать книгу "Вторая мировая война. Хроника тайной войны и дипломатии - Павел Анатольевич Судоплатов"

легиона».

Бердыев Ага был награжден орденом Отечественной войны, медалью «Партизану Отечественной войны». С сентября 1944 года вплоть до 1947 года он использовался как опознаватель немецкой агентуры, заброшенной в наши тылы, им были разоблачены восемь немецких aгентов, обучавшихся с ним в немецкой разведшколе.

В 1947 году наша служба рассматривала вопрос о выводе Бердыева в одну из стран Ближнего Востока, но погиб в 1948 году во время землетрясения в Ашхабаде.

Успешная работа в тылу врага против «Туркестанского легиона» была в немалой степени обусловлена правильно подготовленным планом разработки «Басмачи» конечно, громадными личными способностями «Ичиана». Его легенда была неопровержимой. Хотя ему ставили активные задачи, он должен был своим поведением инициировать со стороны немецкой разведки ряд мероприятий, к которым мы хорошо были подготовлены. Речь идет о захвате нами в районе железнодорожной линии у Ацхабада и Ташкента двух немецких диверсионных групп «Жасмин» и «Мирт». Кроме того, нам повезло: мы перехватывали радиограммы противника о допросах «Ичиана» немецкими разведорганами. Это позволило эффективно направлять его действия. «Ичиан» правильно сориентировался и после кратких контактов с руководством туркменской эмиграции сосредоточился на практической работе по разложению «Туркестанского легиона».

В течение всей войны мы прочно владели инициативой в нейтрализации антисоветских акций по линии националистических формирований и белой эмиграции. Немецкая разведка по этой причине не смогла в полной мере использовать против нас весь потенциал фашиствующих националистических элементов и непримиримо белой эмиграции. Впрочем, решить эту задачу немцам было трудно и еще по одной причине. Все эмигрантские организации не имели внутреннего единства.

Они разбились на фракции, смертельно враждовавшие друг с другом. Так, без какого-либо нашего участия приказу С. Бандеры в 1942–1943 годах были расстреляны члены Центрального провода (руководства) ОУН, поддерживающие его соперника, ветераны и авторитетные деятели, злейшие враги Советской Украины, соратники героя ОУН Е. Коновальца: Барановский, Сциборский Грибивский, полковник Р. Сушко. Со всеми ними я встречался в 1935–1937 годах в Западной Европе. В смертельной борьбе за власть Бандера уничтожил опасных для себя конкурентов, потенциальных членов предполагаемого украинского правительства в эмиграции. Нам это было только на руку, мы умело использовали эти разногласия не только в ОУН, но и в рядах сотрудничавших с гитлеровцами энтеэсовцев, деятелей белого казачества.

Несколько слов и о неудаче 4-го управления по делу «Ворон» – разработке по захвату и ликвидации перебежчика и предателя генерала А. Власова. Хотя нам удалось использовать свою агентуру для разложения власовской армии? успешно использовать в этом деле переданного нам партизанами князя Гагарина, усилия по захвату Власова по нашей линии успехом не увенчались. Этот вопрос стоял очень серьезно. Власова необходимо было или захватить, или ликвидировать.

В самом конце войны наша оперативная группа «Север» радировала в Москву из Праги об обстановке во власовских частях и о том, что власовцы разоружают немцев. В ответ на это я дал указание семи нашим оперативным группам, находившимся в районе Праги, немедленно принять все меры по захвату Власова и его сообщников – Малышкина и Жиленкова. Почти точно помню текст этой радиограммы: «Примите все меры к захвату их живьем, особенно Власова. Если это невозможно, ликвидируйте, повторяю, ликвидируйте. Получение указания подтвердить и ежедневно сообщать о ходе разработки». Власова, как известно, захватили военные контрразведчики.

Радиоигры с немецкой разведкой. Операции «Монастырь» и «Березино»

О радиоиграх с немецкой разведкой в годы войны написано достаточно много, правда, без особых подробностей. В войне в эфире советские органы безопасности одержали убедительную победу. Одно из свидетельств этого – ликвидация тех радиостанций и агентов, которых забрасывали немцы в наш тыл во время войны. Причем агентов-радистов в СССР забрасывала не только Германия, но и Финляндия, Польша, Румыния, Венгрия, Япония. Например, разведывательными органами Германии переправлено через фронт 945 агентурных радиостанций. Мы задержали 556. Финны – 54, задержано 28. Польша (Армия Крайова) оставила и перебросила в тыл Красной Армии 54 агентурные радиостанции, из которых задержано 29. Румыния – 4, задержано – 3. Венгрия – 15, держано 12. Япония – 3, все задержаны.

О всех перебросках радиоагентуры в советский тыл, отдел «Б» НКГБ СССР своевременно информировал руководство НКГБ, НКВД и СМЕРШ. А с 1943 года отдел «Б» составлял месячные сводки о переброске радиоагентуры. Сводки направлялись в контрразведывательное транспортное управления НКГБ СССР, а также в Главное управление контрразведки «Смерш» НКО СССР.

Наши успехи были обусловлены не только достижениями в оперативно-агентурной работе, но и эффективными, умелыми действиями нашей радиоконтрразведывательной службы. Еще в предвоенный период значительно улучшилась работа по совершенствованию методов радионаблюдения. В феврале 1941 года задачи радиоконтрразведки были возложены на 4-й спецотдел НКГБ. По линии радиоконтрразведки получили сильное развитие следующие направления работы: контрольно-отслеживающие мероприятия; оперативно-розыскные-действия; дешифровальная работа. В мае 1943 года меры по руководству радиоконтрразведкой были возложены на 3-е отделение отдела «Б» НКГБ СССР, которое возглавил заместитель начальника этого отдела, позднее ставший его начальником полковник госбезопасности В. М. Блиндерман. Его заместителем был подполковник Е. С. Анцелович.

Масштабная война в эфире была начата нами в 1942 году. После санкции в мае 1942 года Ставки Верховного Главнокомандования началось использование немецких радиостанций в целях дезинформации противника. Сначала мы подключили к этому делу свыше 70 радиостанций из более чем 200. Затем в силу ряда причин значительная часть радиостанций была выведена из игры.

Необходимо подчеркнуть, что в самый критический неблагоприятный для нас период боевых действий 1942 году по утвержденным Ставкой планам, а позднее указаниям начальника Генерального штаба А. Василевского в целях дезинформации противника проводилась си тематическое выявление ложных группировок Красной Армии и усиленных перебросок в ложных направлениях наших войсковых резервов и техники.

Противник заглотнул летом и осенью 1942 года канун нашего переломного контрнаступления под Сталинградом ложные данные о группировках 250 стрелковых дивизий, трех танковых армий, шести танковых корпусов, трех армейских штабов и т. п. Этой дезинформации немцы верили. Дорожили своими источниками и перебросили только в 1942 году для связи с перевербованными нами радистами 15 агентов-связников с документами, деньгами и батареями для радиостанций.

В апреле 1943 года вопрос о дальнейшем использовании захваченных немецких радиостанций был рассмотрен Ставкой Верховного Главнокомандования. Этому Предшествовало специальное совещание руководителей разведки и контрразведки НКГБ и военной контрразведки СМЕРШ под председательством Л. Берии. К этому Времени радиоигру с противником вели 17 станций – в Москве, Люберцах, Горьком, Вологде, Куйбышеве, Новосибирске, Свердловске, Уфе, Ярославле и других городах.

Наиболее крупными по значению радиоиграми были операции «Березино» и «Монастырь». Первоначально операция «Монастырь» разрабатывалась нашей группой И Секретно-политическим управлением НКВД, а затем с июля 1941 года