Читать книгу "Детектив весеннего настроения - Татьяна Полякова"

Где сейчас находился его отпрыск, Борис не знал. Сын два года назад уехал на Алтай и за это время не подал ни одной весточки…

Тогда как Вера не оставляла бывшего мужа без внимания.

В дурдоме она провела уже пять лет. Иногда ей становилось лучше, и можно было бы забирать на время, но у дочки появились дети, два пацана, рожденные с разницей в десять минут, разве к ним приведешь умалишенную? Вера, будучи в более-менее здравом уме, понимала это. Но в периоды обострений изливала проклятия на головы мужа и дочери. Первому писала, второй звонила…

Борис покрутил в руках конверт, раздумывая над тем, вскрывать его или нет. С первыми Вериными посланиями он знакомился. Думал, может, надо лекарства какие привезти или другим чем-то помочь. Небольшую вину он за собой чувствовал. Нормально же жили. Не хуже, чем многие. А он ушел, толком не объяснив почему. А не объяснил, потому что не мог. Разлюбил? Так и не любил никогда, Вера просто нравилась, и, поскольку забеременела, Борис, как честный человек, повел ее под венец. Другую нашел? Нет, не нашел. Жена изменила? И такого не было. Вера блюла себя, верно ждала с войны. Еще держала дом в чистоте, замечательно готовила и выглядела отлично. Чего же не хватало Борису?

Много позже он понял, чего… ЛЮБВИ!

Хренов нашел ее в конечном итоге. Но на его чувство не ответили. И он, уже не по своей воле, оставался одиноким волком по сей день.

…Решительно разорвав конверт, Борис завел мотор. Он намеревался встретиться со Святославом Глинкой. Человеком, который избавился от Хренова как от какого-нибудь старого, пропитанного неприятными запахами и заселенного клопами дивана, едва вступил в права наследования.

Глава 5

Ольга стояла у окна со стаканом молока в руке и смотрела на сад. Весной он выглядел не так роскошно, как летом, когда на многочисленных клумбах распускались цветы, но все равно глаз радовал. Лично Оле особенно нравилась в нем простота. Никаких тебе альпийских горок, фонтанов, фигур, вырезанных из деревьев, – всего того, что имеется в садах при богатых домах. Ухоженные растения и только. За ними следит Павлик. Он же занимается огородом. В нем не только грядки, но и три теплицы. В одной растут огурцы и кабачки, в другой – томаты и перцы, в третьей – ананасы. Последние не вызревают, и их не то что есть, на украшения нельзя пускать, но Павлик не желает сдаваться и возится с ними уже который год.

В тот момент, когда Оля допила молоко и собралась отойти от окна, он появился из-за угла дома с ведром в руке. Пошел обрабатывать стволы так и не зацветших яблонь каким-то чудо-составом. Павлик работал при доме с того момента, как он был построен. Он являлся родственником хозяев, и они пригрели его. Это случилось, когда Павлик был совсем молодым человеком, сейчас же садовник разменял пятый десяток. Но выглядел максимум на тридцать пять. Статный, симпатичный, с гладким лицом и волнистыми русыми волосами без единого седого, он производил приятное… первое… впечатление. Помнится, когда Олю с ним познакомили, она подумала: «Какой красавчик». И подивилась тому, что Павлик живет на территории усадьбы, куда работникам категорически не разрешается приводить посторонних. Никого, включая ближайших родственников, не говоря уже о любовниках или любовницах. А так как в отпуска он не ходит, а выходной берет раз в месяц, то можно сделать вывод, что у него нет никакой личной жизни. Или он тайком встречается с горничной или поварихой, но шашни между прислугой тоже были под запретом. Да, Павлик находился на особом положении, и его не выгнали бы, если б это вскрылось, но его пассию – легко. Однако когда Ольга узнала садовника чуть лучше… совсем чуть… то поняла, что он не совсем нормальный. Проще говоря, дурачок. Как она потом узнала, Павлик не родился таким, а стал после тяжелой травмы головы. Его сильно избили, и парень (ему было семнадцать) пробыл в коме две недели. Врачи думали, умрет, но Павлик выжил. И тело его быстро зажило, а вот мозг так и не восстановился.

Ольга решила распахнуть окно, чтобы в помещение влетел аромат цветущей вишни. Жаль, ее было немного в саду, поскольку после нашествия тли выжило всего шесть деревьев. Павлик любил растения, ухаживал за ними, но в силу, а точнее, слабость своего ума не понимал, как это лучше делать. Верил в любую, даже самую дурацкую рекламу, в итоге… яблони не плодоносили, а ананасы не вызревали. Зато цветы, которые нуждались только в регулярном поливе, цвели пышным цветом.

Когда Оля открыла окно, толкнув обе створки, в комнату ворвался ветер. С самого утра было тихо, а к обеду он разыгрался. И на небе появились облака.

– Погода портится, – услышала Оля. – Завтра будет ливень. Привет, Павлик, – поздоровалась она с садовником. Створки громыхнули, и звук привлек его внимание. – Зато тебе завтра грядки не поливать.

– Зальет все. Лета не будет.

– А синоптики обещают затяжную жару.

– Врут, как всегда, – отрезал Павлик и потопал к яблоням, что-то бурча себе под нос.

Он постоянно разговаривал сам с собой. Еще с растениями. И с птицами, которых он прикармливал, чем раздражал хозяина. А вот людей сторонился. Чужих особенно. Когда в дом приезжали гости, Павлик скрывался в своей комнате и отсиживался там, пока они не убирались восвояси. Он ждал этого, не спал, даже если компания задерживалась до утра, и, едва она скрывалась за воротами, выбегал в сад, чтобы проверить, не осквернили ли его. С остальной прислугой Павлик тоже мало общался. Но все же в диалоги вступал. А к Оле проникся как-то сразу. Ей он жаловался на неплодоносящую яблоню и невызревающие ананасы. На тлю. На кротов и медведок. На погоду, как сегодня. А еще он приносил ей лакомства с огорода. Пупырчатые огурчики, молодую зелень, клубнику, завернутую в лист лопуха, растреклятые ананасы…

Другая на месте Ольги подумала бы, что он в нее влюбился. Но она знала – это невозможно. Даже дурачки, а может, особенно они, не влюбляются в уродин…

А она была чудовищно некрасива.

Нет, Ольга не страдала каким-то редким генетическим заболеванием, отражающимся на внешности, не имела приобретенных изъянов, типа сломанной челюсти, носа, разорванных губ. Она просто родилась некрасивой. И нисколько не изменилась с возрастом в лучшую сторону. Гадкий утенок не превратился в прекрасного лебедя.

У Оли были очень крупные черты и узкое, вытянутое лицо с острым, почти треугольным подбородком. Глаза, нос, рот едва умещались на нем. Плюс ко всему у нее были оттопыренные уши. Не спасали макияж и удачная прическа, тем более волосы не поражали густотой. Когда Оля надеялась хоть что-то в себе изменить, намеренно полнела. Ела гамбургеры, запивая их газировкой, но отрастила только безобразный живот, а лицо как было худым, так и осталось. Никаких тебе милых щечек и округлившегося подбородка, только на талии складка жира толщиной в спасательный круг…

Оля забралась на подоконник, сожалея о том, что налила себе маленький стакан молока. Она сейчас еще выпила бы. Дел у нее на сегодня было немного, и хотелось насладиться этим днем. Тем более завтра погода испортится. Павлик никогда не ошибался. Ему бы в Гидрометцентре работать.