Читать книгу "Кавказская война - Ростислав Фадеев"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только организация культурного сословия может создать у нас ту общественную середину, те связные группы умеренных и практических мнений и деятелей, без которых немыслимо не только правильное, но даже какое-нибудь действительное развитие. Мы не полетим, махая крыльями без тела, упражняясь в одних крайних и теоретических мнениях прогресса и охранительности, а только измахаемся понапрасну. Даже для этих оконечных мнений необходимо сложение и оживление нашей середины, самого тела образованного русского общества; тогда только они будут в состоянии жить и действовать, вместо того чтобы толковать пустое и по-пустому, как ныне. Из общества бесформенного, лишенного связных, руководящих слоев, особенно в такую пору, когда оно еще не привыкло к самодеятельности, не могут явно выделиться группы, из которых должно слагаться развитие всякого зрелого и даже созревающего народа — левая, средняя и правая; в таком состоянии существуют лишь безличные мнения, не подлежащие ни счету, ни оценке, становящиеся обязательными только в редких случаях особенного напряжения. Прежде всего нам надо выйти из бесформенного состояния и сложиться, посвятив этой задаче хотя бы жизнь целого поколения; следующее успеет сосчитаться по своим направлениям. До тех же пор нам, по крайней мере в теории, некуда бежать вперед, как и нечего охранять.
Бежать вперед нам пока решительно некуда. В ожидании будущего поколения нашему передовому направлению неизбежно приходится сложить руки[210]. Последние его идеалы, к которым оно рвалось в пятидесятых и шестидесятых годах, были — можно надеяться, последний раз в нашей истории — без исключения заимствованные, нерусские. Замена какими бы то ни было либеральными идеалами, хотя бы самыми чуждыми народному сознанию, таких явных отступлений от правильной общественной жизни, как крепостное право и наше прежнее бессудие, всегда сходит с рук; от него все-таки становится легче. Но пора голого отрицания для нас прошла, приходится засевать вновь перепаханную и переполотую русскую почву, а для такой цели экзотические семена, примеры и теории, вычитанные в чужих книгах, никуда не годятся. В нашем же обновленном обществе вызрело с тех пор лишь сознание необходимости беспредельной, но самой обыденной, самой мелочной практики для улучшения и установки на новых началах всенародного и всесословного быта; но не вызрело никаких явно очерченных идеалов русской жизни, к осуществлению которых можно было бы стремиться сознательно, в согласии с массой или хоть частью массы. Они и не могут — не только вызреть, но даже пустить росток при нынешнем бесформенном складе. Потому людям передового направления приходится у нас или тянуть чужую песню, что уже слишком всем надоело, или же благоразумно отойти на второй план, в ожидании будущего, предаваясь покуда практической, полезной, но не выдающейся деятельности словом и делом, мешая ее, как можно меньше с теоретическими направлениями. Нигилисты, вероятно, останутся нигилистами, но их никто не причисляет к либералам левой группы: они принадлежат совсем иному направлению — безбородому.
Нашей правой в ее чистом виде, нашему охранительному направлению — нельзя советовать даже того, что мы советовали левому; ему незачем отходить на второй план, так как ни на втором, ни на первом у него, как у определенного мнения, не оказывается покуда никакого дела. Это направление имело немалое значение в начале шестидесятых годов, но проиграло сражение (мы говорим не о крепостном праве, сохранения которого желало очень небольшое число людей, а об остальном). Через несколько лет потом охранители поднялись вновь, но проницательнейшие из них поняли, что на перепаханном русском поле нет уже старых корней и нет еще новых всходов, так что охранять на нем в настоящее время решительно нечего; скорее надо заботиться о следующем посеве. В таком положении дел всякая партия, мнение или группа единомысленных людей, одаренная политическим чутьем, должна непременно видоизменить свое знамя. Умные из наших охранителей действительно видоизменили его. Они стали думать о создании подходящих форм будущей русской жизни, органически привитых к преобразованиям нынешнего царствования, отказываясь от никуда не ведущего охранения одних воспоминаний. Что нам охранять в текущий час? Наши основные начала — православная вера, государственное единство, русская народность, историческая верховная власть — не только не просят охранения со стороны общества, но, напротив, сами нас охраняют; мы живем только ими и без них рассыпались бы прахом. Одна только из этих четырех основ — религиозная — допускает со своей внутренней стороны охранительные усилия частных людей. Мы не станем развивать покуда этот вопрос, но не можем не заметить, что, при нынешней бессвязности русского общества, подобные усилия хотя и возможны, но в сущности бесплодны; в этом отношении, более даже чем во всяком другом, нужна предварительная организация культурного слоя, чтобы целые группы людей могли мыслить и действовать сообща. О прочих основах нечего и говорить: мы сильны ими, а не они нами. Не станем разыгрывать лиц басни «Муха и проезжие»[211] и помогать взбираться на гору колеснице, которая нас же везет на себе. Никакой человек со смыслом не возьмется за охранение народного духа и его органических проявлений в течение времен; можно охранять только сложившиеся формы. Между тем именно подлежащих охранению форм теперь у нас почти вовсе нет. Мы станем оберегать их в то время, когда они действительно возникнут. Покуда же, вслед за только что совершившейся переделкой всего русского быта наш консерватизм в своем чистом виде есть самое заносное из заносных, самое неподходящее из неподходящих к нам чужеземных понятий… Нынешнему русскому охранителю — во что бы ни стало — приходится делать одно из двух: или охранять то именно, чего он не любит — нашу нынешнюю бесформенность и бессословность, — или же играть роль часового, поставленного, говорят, в Летнем саду императрицей Екатериной II у куста посаженных ею роз и выведенного только недавно, сторожившего целое столетие место давно исчезнувшего куста.
Нет сомнения в том, что люди нашей охранительной группы, по своему развитию и нравственным качествам, стоят в большинстве очень высоко и могут быть чрезвычайно полезными общественными двигателями; тем не менее деятельность их станет плодотворной тогда лишь, когда они употребят ее не на охранение того, чего уже нет, а на создание того, что нам будет необходимо охранять в будущем.
Полагаем, что для наших прогрессистов и наших охранителей покуда нет положительного дела; когда же настанет вновь время их деятельности, — оно наступит для тех и для других разом. Покуда нам нужна преимущественно живая середина, нужно связное, организованное, практически деятельное тело общества, осуществимое только правильной постановкой культурного слоя. Наше общество достаточно впитало в себя законченных теорий с обеих оконечностей, правда, больше с левой, чем с правой; но таково было поветрие времени; ныне даже оконечности наших мнений почти заглохли и могут ожить тогда лишь, когда наберутся содержания для новой деятельности из недр общественного большинства, не увлеченного никакими теориями, из практической жизни русской середины.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Кавказская война - Ростислав Фадеев», после закрытия браузера.