Читать книгу "Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков"

вздохнул и стал рассматривать улицу. Повсюду валялся мелкий мусор, лежали пятна и тени, прохожих почти не было. По дороге вдоль тротуара что-то ползло, что-то маленькое и чёрное. Света в том месте было совсем мало, и оно, чёрное, как тень, то и дело сливалось с маслянистыми пятнами на асфальте. Мимо прошла тощая собака. Тёма осмотрелся: что могло отбрасывать тень такой формы? Но ничего подходящего не приметил. Между тем, тень приобрела некоторый объём и перевалилась на тротуар, по загривку Тёмы пробежал холодок, он зажмурился на секунду, а затем ещё шире открыл глаза. Тень добралась до миски с рисом, которую оставили у дороги по буддистскому обычаю, и накрыла её, окружив со всех сторон, и завибрировала. Во рту Тёмы пересохло, от очередного щелчка за спиной он вздрогнул, облизал губы и сделал шаг в сторону тени, скорее инстинктивно, чтобы лучше разглядеть. Ещё шаг, за спиной щелчок и хруст, одобрительное мычание, ещё один… Тень застыла и напряглась. Тёма замер, неприятный комок страха сгустился где-то под грудью.

— Тёмыч, ты куда? — его тряхнуло от неожиданности, словно в темечко ударила молния. Едва не вскрикнул. Тень юркнула за мусорный бак, миска покачнулась, пустая.

Вокруг Ленки собралась уже целая толпа местных, они одобрительно смеялись и подбадривали, продавец улыбался во все шестнадцать имевшихся в наличии зубов, таскал что-то из-под прилавка и мерзко чавкал. Метёлка это заметила и жестами поинтересовалась, чего он там ест? Тот достал белый пластиковый поддон, на дне которого в мутной молочной жиже шевелились желтоватые личинки с красными головками и длинными, раздваивающимися на хвосте отростками. Он подцепил одну за хвост и протянул Лене. Тёма зажмурился, с ужасом представляя, как эти твари дружно заползают во все возможные отверстия её тела.

— Ты же не станешь это есть?! — воскликнул он.

Лена протянула руку, примеряясь, как лучше ухватить вихлявшуюся личинку. Тёма сморщился и, плюясь, завертелся на месте. Воображение его рисовало всякие ужасы, а мысли крутились вокруг того, как с ней после этого целоваться. Она положила личинку в рот, попыталась прожевать, но случайно проглотила: уж очень скользкая.

— Всё, — не выдержал Тёма, — хватит. Идём в нормальный ресторан. Это приказ!

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

По дороге домой её несколько раз стошнило чем-то чёрным, и как показалось Тёме, живым.

— Ты их даже не прожевывала, что ли? — кричал он, возмущаясь Ленкиной безрассудностью.

— Прожевывала, — отвечала Ленка, сгибаясь от очередного спазма рядом с вонючим арыком.

— И как тебе эта гадость в рот лезла? Есть, что ли, больше нечего?! Что за дурдом?!

Её отпустило к ночи. Она заснула быстро, уставшая от недомогания. Утром сказала, что пропустит завтрак, потому что «очень хочется спать».

— У тебя что-то болит? Ты себя хорошо чувствуешь?

— Да, — ответила Лена, — всё хорошо, просто не выспалась.

За завтраком Тёму давила тоска и опять встрепенувшееся после самолёта чувство вины. Ему вспомнилось предыдущее утро, как они потешались над корейцами, которые поливали кетчупом бананы, и над соседями по столику, как те морщились, когда они вытряхивали в рис остатки купленных в первый день кузнечиков и гусениц, превратившихся к тому времени в похожую на раздавленные чипсы труху.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Днём он вернулся в номер с фруктами, Ленка всё еще спала. Тёма посидел рядом, без особого интереса пролистал в телефоне новости, ещё раз справился о самочувствии, не вызвать ли врача, но ответ был прежний: «со мной всё хорошо, только очень хочется спать».

Он побродил вокруг гостиницы, нашёл сауну, осмотрел спортзал, узнал, где находится фитнес, потоптался у барной стойки, пиво оказалось невкусным, глупым, как говорят обычно про не добродивший квас. Без Метёлки не хотелось ничего. Вспомнился Цой с его «больной девушкой». Когда стемнело, у бассейна зашумела чья-то тусовка, будто беспокойные осы слетелись на липкую от сладости дыню. Он поднялся в номер с очерёдной надеждой, но всё там было по-прежнему: Ленка сопела на кровати, завернувшись в одеяло, как в кокон. Он не стал включать свет, сел рядом, помолчал с минуту, затем сказал:

— Всё же я вызову медиков, у нас же есть страховка, ты явно отравилась какой-то дрянью, ведь ясно же, как день. Это же не нормально — столько спать.

— Не надо, — сипло отозвалась Ленка, голос у неё был странный. Точнее, это был совсем не её голос.

Тёма нахмурился. Подошел, тронул одеяло и ему показалось, что оно качнулось так, точно было единым целым, будто затвердело. Внутри послышалось хлюпанье, кокон задрожал от какой-то влажной внутренней возни.

Тёма отступил.

— Ленка? — испуганно прошептал он.

— Мне надо в ванну, — раздался в ответ сиплый сдавленный хрип.

Тёма отошёл ещё дальше и опустился в кресло.

Кокон с хрустом раскрылся, словно бутон, из него появилось что-то костлявое и мокрое, и направилось в ванную. Тёме сделалось не по себе, он медленно встал, дверь захлопнулась, зашумела вода. На кровати, как и прежде, бугрилось одеяло. Тёма включил свет, рука дрожала, заглянул внутрь, в ужасе отшатнулся и сполз по стене на пол, голова закружилась, словно увидел человека изнутри.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Он очнулся от грохота в ванной. Ночь, темнота, редкие пьяные смешки за окном. Гулкий скрежет ввинтил его сознание на место, как ржавую лампочку, заставил подняться на ноги, затёкшие и колючие. Шатаясь, он добрёл до ванной и уставился на ручку, собирая остатки мужества, чтобы открыть дверь, за которой слышались стоны и тихий плач. Затем раздался удар, сыпь разбитого зеркала, и снова плач.

— Ленка? — произнёс он.

За дверью стихло.

— Что?

— Ты в порядке?

Стоны, скрежет, царапающие звуки, об дверь что-то бухнуло.

— Я войду, — сглатывая сухой комок, спросил Тёма, — можно?

— Нет, — был ответ, и от того, как он был произнесен, Тёма вздрогнул.

На минуту он застыл, собирая заметавшиеся мысли, а затем вышел из номера с решительным намерением вызвать скорую или что у них там есть. После разговора в приёмной гостиницы он немного успокоился, девушка сказала, что отравления случаются часто, не все русские сразу адаптируются к местной еде, что вот сейчас она уже сделала заявку, пусть он не волнуется, возвращается в номер и ждёт их дежурного врача, тот будет совсем скоро, его уже вызвали.

Тёма послушно вернулся в номер, открыл бутылку вина и присосался к ней, как младенец к сиське. Через минуту, кажется, ситуация вернулась под контроль. Он вышел на