Читать книгу "А единороги будут? - Ирина Владимировна Смирнова"

я подскочила и начала нетерпеливо кружить вокруг, едва сдерживаясь, чтобы не пнуть двух развалившихся в траве джинов, медленно допивающих свой чай.

— Остальные, красавица, как закончат, так и появятся, — с ехидным спокойствием выдал Сохрэб, ставя, наконец, пустую кружку на скатерть.

— И мы их будем там сидеть и ждать? — я сделала еще один круг и остановилась возле Ормида, застыв над ним как укор совести.

Это не помогло, потому что совести у данного индивидуума не наблюдалось. Он продолжал делать медленные глотки, издеваясь над моей нервной системой. Так что я решила снова сесть рядом с Бхинатаром и была вознаграждена одобрительным взглядом:

— Правильно, тренируй терпение, женщина! Твое дело сидеть и ждать, пока мужчины не решат, что пришла пора…

Договорить он не успел, потому что я, со скучающе–спокойным выражением лица, воспламенила кружку. Да, Сохрэб научил меня, как заставить гореть материал для этого не предназначенный.

Ормид, мгновенно погасив огонь, приподнял одну бровь:

— Ну, надо же, как ты догадалась, что чай слегка остыл? Правда, ты перестаралась, женщина, так что теперь придется налить свежего.

— Я сейчас спалю скатерть, — медленно с угрозой в голосе предупредила я.

— Женщина! Мы все равно выйдем из сферы одновременно с остальными, независимо от того, сколько чая я выпью. Так что сиди и жди…

И этот гад, действительно, взял и снова наполнил кружку. На этот раз я решила быть послушной девочкой и не выделываться, хотя очень хотелось поднять чайник у него над головой и вылить…

Тар, чувствуя мое настроение, улыбнулся и взял меня за руку: «Уже скоро, госпожа!». Дышать сразу стало легче, и я благодарно улыбнулась в ответ. Наконец, под нашими суровыми взглядами, Ормид допил свой чай и встал.

Я вцепилась Бхинатару в пальцы, как в спасательный круг. Скоро… Уже скоро! Ноги подкашивались, сердце то частило, то замирало… Потряхивало, одновременно, от страха и от нетерпения.

Сфера начала медленно растворяться, я жадно вглядывалась в видимые, как будто сквозь сильный туман, родные лица, едва сдерживаясь, чтобы не завизжать от радости. Ярим и Джиди. Лаирасул и Гэллаис. Клим, Чхар, Шакрасис, Нибрас… и Рикиши.

Подпрыгивать было неприлично, поэтому я просто переступала с ноги на ногу, продолжая сжимать пальцы Тара, и улыбалась всем… Когда сфера почти растворилась, я заметила, что лицо Рики почему–то все больше и больше застывает. Именно не недовольно хмурится или делается серьезным и задумчивым, а как будто каждая мышца деревенеет. Такое вот отстраненно–безучастное выражение.

Я едва дождалась полного исчезновения сферы и, радостно улыбнувшись всем остальным, кинулась к Рикиши:

— Как же я по тебе соскучилась!

— Да? Вы уверены, леди? — равнодушный голос охладил меня, как ведро холодной воды в жаркий день. Я замерла, пытаясь понять, что происходит. — Думаю, для того чтобы сильно скучать, у вас просто не было времени.

Я растерянно пожала плечами:

— Ну да, мы же занимались…

— И как вам занятия с дроу, леди?

Тут до меня с запозданием дошло, что, похоже, это банальная ревность. Немного неожиданная, но вполне объяснимая.

— Мы теперь оба владеем стихиями огня и воздуха на уровне мастеров, — с гордостью в голосе похвасталась я, пытаясь взять Рикиши за руку. Сейчас, стоя с ним рядом, близко–близко, я безумно хотела обнять и прижаться, а он был таким далеким и чужим, хоть плачь.

— Поздравляю, — и никаких эмоций, совершенно никаких.

— Рики, что происходит?! — едва сдерживая слезы, я прорвалась к любимому мужчине в голову, давя в себе желание, схватить его за рубашку и трясти, трясти, трясти…

— Все нормально, леди. Просто в очередной раз ошибся в женщине, — верность вашему полу не свойственна.

И, ударив меня этой фразой настолько сильно, что слезы все же потекли по щекам, Рикиши, развернувшись, прямой, как будто проглотил палку, скрылся в башне, являющейся переходом между домами джинов.

А я осталась, растерянная, заплаканная, с грузом вины за то, что действительно изменила, и полным непониманием, как жить со всем этим дальше.

— Госпожа?.. — Бхинатар, надежный и верный, оказался рядом, обнимая, оберегая и ожидая моих пожеланий и решений. Внешне муж был идеально спокоен, но внутри — волновался и переживал.

— Пойдем к остальным. Они не виноваты, что у кого–то приступ ревности разыгрался, — я тоже выпрямилась, как будто проглотила другую палку, и натянула на лицо маску невозмутимости. Сначала было очень трудно сдерживаться и не плакать, а потом… Я ведь, действительно, соскучилась не только по Рикиши!

— Мамуля, забей, перебесится и вернется! — Ярим, улыбчивая счастливая радость моя, светился и сиял, прижимая к себе такую же довольную, хотя и немного расстроенную выходкой Рики, Джиди.

Эльфы, вообще, были в полном недоумении и вопросительно посматривали на меня, заметно волнуясь. Чхар улыбался, поглядывая на нас с Таром и откровенно радуясь за брата. Клим… Этот, как всегда, был невозмутим и таинственен. Шакрасис бросал недовольно–осуждающие взгляды в ту сторону, куда скрылся Рикиши.

Нибрас тоже улыбался. Однако, выждав, когда мы наобнимаемся и наболтаемся, а счастливый гном, прижимая к груди маску, устанет переспрашивать, действительно ли я видела дракона, демон отвел меня подальше и попросил:

— Верните его, леди Мируан. Пока он не натворил глупостей, о которых сам потом пожалеет.

Вздохнув и предупредив Бхинатара, чтобы не волновался, я пошла искать своего ревнивого любимого.

Нашла я его в одном из домиков, распивающего вино и мило болтающего с Аланазаром. Увидев меня, он спокойно поставил стакан на стол и поинтересовался:

— Дроу настолько сильно не удовлетворяет мою леди, — о, никогда не думала, что можно вот это обращение: «моя леди», произнести с настолько презрительной интонацией, — что она не постеснялась сбежать от него ко мне вместо того, чтобы просто приказать прийти?

Сначала я приготовилась залепить Рики по роже, даже рукой едва заметно замахнулась, а потом… на меня дохнуло дикой тоской и перегаром, одновременно, и я передумала.

— А тебе ревность отшибла память, и ты позабыл, что я практически никогда тебе не приказывала? — Спокойствие, главное — спокойствие. Внешне, внутренне, в голосе…

— Хотите сказать, моя леди, что и теперь не начнете? — презрительно процедил Рикиши, вновь поднося стакан к губам и делая очередной глоток.

— Не собираюсь, — произнесла я, внутренне зверея от желания взять и… ударить? Морально больно я ему уже сделала, самое время теперь добавить физически.

— Жаль… Я вам настолько противен, что даже приказывать мне неприятно?

— Ты — идиот! — не сдержалась я, хотя хотела лишь предложить выйти и устроить выяснение отношений без