Читать книгу "Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. Том II. 1802-1812 - Альфред Мэхэн"

Таким образом, большие эскадры снабженных лицензиями судов под флагами Пруссии, Дании, Мекленбурга, Ольденбурга, Книпгаузена и других почти неизвестных германских княжеств, так же как и многие американские суда, направлялись ежегодно в Балтику с британскими и колониальными продуктами и возвращались оттуда с лесом, пенькой, салом и зерном Севера. Эти суда входили в Петербург и все другие порты Балтийского моря, разгружались, нагружались затем возвратным грузом и тогда собирались на общее rendevous. Когда число их достигало приблизительно пятисот, они отплывали в Великобританию под конвоем военных кораблей, защищавших их против приватиров, которыми кишели Зунд и Северное море. Оказавшись между требованиями с одной стороны Англии, а с другой – Франции, датские моряки, не мирившиеся с системой лицензий, потеряли средства к пропитанию и обратились к приватирству, в практике которого недалеко ушли от пиратства;[207]и французские приватиры также находили для себя выгодное поприще в хищническом крейсерстве.

Вероятно, такое отношение северных держав, так же как и желание примириться с Соединенными Штатами, вызвали королевский указ 1809 года, который – хотя и сохранял дух, а также выгоды ноябрьских указов 1807 года – все-таки формально отменял последние, за исключением статей их, определительно изложенных в новом эдикте. Конструктивная или бумажная блокада, которая по первым указам распространялась на каждый порт, куда английские товары не допускались, была теперь ограничена лишь берегами Голландии, Франции и только теми берегами Италии, которые входили в область непосредственного владычества Наполеона. Причинами этой новой меры выставлялись «различные события, имевшие место со времени первых указов и повлиявшие на отношения между Великобританией и владениями других держав». Пиренейский полуостров, население которого тогда открыто восстало против Наполеона, был, конечно, освобожден от блокады; и Южная Италия, вследствие ее близости к Мальте и Сицилии, из которых первая была владением, а вторая – союзницей Англии, могла быть снабжаема необходимыми припасами с упомянутых островов с большим удобством, чем нейтральными судами, приходящими издалека. Продление блокады Голландии было особенно благоприятно для британской торговли: при этой мере крупные предметы континентального потребления могли попасть в Голландию и Францию непосредственно только при помощи британской лицензии, т. е., другими словами, прямо из Англии; если же они ввозились из нейтральной страны в германские реки, ганзейские города или порты Балтики, как это разрешалось новым указом, то им еще предстояла перевозка оттуда во владения Наполеона сухим путем, а это поднимало их цены настолько, что они не могли конкурировать с товарами, «очищенными» британской лицензией. Таким образом, лишения, терпимые населением нейтральных стран, были облегчены без ослабления давления на Францию, и в то же время с отменой некоторых стеснительных и оскорбительных требований от нейтральных судов. Великобритания получила еще другую выгоду от такого открытия доступа к торговым операциям в Балтике всем нейтральным судам: большой спрос и высокие цены на предметы военно-морского снабжения побуждали их доставлять последние в британские порты и на британский рынок предпочтительно перед другими странами.

Рассматриваемый указ был издан как раз в то время, когда британский посланник в Вашингтоне только что уверил американское правительство, что королевские указы будут совершенно отменены 10-го числа следующего пеня месяца.[208]В то же время французские и австрийские войска приближались друг к другу на германской территории. 6 апреля эрцгерцог Карл выпустил воззвание к австрийской армии и 10-го числа перешел Инн, направляясь к Баварии. 12-го Наполеон оставил Париж, намереваясь сам стать во главе своих войск, которые уже вышли раньше его, но, будучи тогда рассеяны на различных позициях, крайне нуждались в его мощном руководстве. 17-го числа он был посреди них. В тот же самый день произошло первое столкновение австрийцев с корпусом Даву под стенами Ратисбона. Затем последовало пять дней деятельного маневрирования и суровых схваток, окончившихся Экмюльским сражением, после чего эрцгерцог, разбитый более его искусным противником, отступил в Богемию. 12 мая сдалась Вена, а 13-го Наполеон вошел в австрийскую столицу во второй раз в течение своей блестящей карьеры.

В продолжение той же самой богатой событиями недели и в самый день Экмюльского сражения сэр Артур Уэллеслу опять высадился в Лиссабоне, для того чтобы начать свое достопамятное четырехлетнее командование английскими войсками на полуострове. Наполеон предоставил Сульту преследовать сэра Джона Мура, и после амбаркации британской армии из Коруньи и сдачи этого города, 16–26 января 1809 года, приказал ему вторгнуться в Португалию. После ряда трудных операций Сульт достиг Опорто и взял его штурмом 29 марта, но не был в состоянии пробиться дальше к югу. Уэллеслу по прибытии сейчас же решился идти против него, вместо того чтобы атаковать французские силы в Испании, расположенные в долине реки Тахо. 12 мая, в тот самый день, как сдалась Вена, британские войска перешли Дуэро, и Сульт, вынужденный поспешно эвакуировать Опорто, отступил к северу и снова вступил в пределы Испании. Британский генерал возвратился затем со своей армией к Тахо, и 27 июня двинулся по течению этой реки в Испанию. 28 июля он дал противнику Талаверское сражение; но, хотя и выиграл его, недостаточно сильная поддержка со стороны испанских войск, ненадежные свойства их солдат и недостаток провизии принудили его возвратиться в конце августа в Португалию, где он и занял позицию близ границы.

Действия французских войск в Испании сделались нерешительными за недостатком единства в начальствовании армиями, который был следствием неспособности короля к военному делу и соперничеству, возникшему между маршалами. Между тем первые летние месяцы были проведены Наполеоном в отчаянной борьбе на берегах Дуная, ниже Вены. Хотя столица пала, австрийская армия все еще существовала – сдержанная, но не покоренная, – и теперь развернулась на северном берегу реки под предводительством военачальника, если и уступавшего великому императору, то во всяком случае увенчавшего себя выдающимися заслугами. Переход с южного на северный берег широкой реки пред лицом такого противника было делом нелегким даже для Наполеона. Первая попытка началась 20 мая; и в течение двух следующих дней французская армия медленно переправлялась через ненадежные мосты, какие только и могла перекинуть за отсутствием надлежащего материала. 21-го и 22-го числа между противниками происходила борьба, известная в истории под именем Эсслингского сражения. В последний день, когда около шестидесяти тысяч французских войск вступили в бой с австрийцами, большой мост, соединявший южный берег с островом Лобау на середине реки, подался перед разливом, который поднял воды Дуная почти на четырнадцать футов. Снабжение сражавшихся войск боевыми припасами прервалось, и поэтому сделалось невозможным удержать уже занятые позиции. В течение ночи 22-го числа корпуса на северной стороне были отозваны на остров, и в продолжение следующих шести недель Наполеон неутомимо работал над обеспечением материала для мостов в требовавшемся количестве. Наконец, когда все было приготовлено, армия опять переправилась через реку, и 6 июля состоялась знаменитая битва под Ваграмом. Окончившись поражением австрийцев, она привела к перемирию, заключенному 12-го числа того же месяца; окончательный же мирный договор был ратифицирован в Вене 15 октября. Австрия сдала весь остававшийся еще в ее руках берег Адриатики, помимо некоторых своих внутренних провинций, и опять согласилась на запрещение доступа британским товарам всех родов в пределы своих владений.