Читать книгу "48 законов власти - Роберт Грин"

Националисты начали отступать — война была проиграна, сначала морально. Их окруженные и разобщенные города сдавались, не дожидаясь, пока неприятель атакует их. Один за другим города капитулировали. В ноябре 1948 года националисты сдали Маньчжурию коммунистам — поражение, унизительное для технически превосходящей армии националистов, доказало преимущество партизанской войны.

К следующему году коммунистам удалось захватить весь Китай.

Заяц и дерево

Мудрый никогда не стремится ни следовать путями древних, ни устанавливать какие-то жесткие нормы для всех времен, но изучает вещи своего века и готовится иметь дело с ними. Был человек в царстве Сун, обрабатывал поле, на котором стояло дерево. Однажды заяц несся со всех ног, налетел с разбегу на дерево, сломал шею и умер. С тех пор человек отложил свой плуг и стал ждать у дерева, что еще один заяц наскочит на него. Он не дождался второго зайца и стал посмешищем для всех жителей Сун. Если предположить, что кто-то хочет править людьми нынешнего века по законам древних царей, то можно сказать, что он поступит, в точности как человек, что ждал у дерева.

Хань Фэй

Толкование

Две настольные игры лучше всего учат искусству стратегии — шахматы и распространенная в азиатских странах игра го. В шахматах доска маленькая. По сравнению с го игра сравнительно быстро переходит в стадию наступления и из нее в эндшпиль. В шахматах редко прибегают к отступлению, неохотно жертвуют фигуры, стараясь расположить их на ключевых позициях. Го совсем другая игра: на огромной доске с 361 пересечением приблизительно в шесть раз больше позиций, чем в шахматах. Черные и белые шашки (один цвет у каждой стороны) выкладывают на пересечениях, по одному за ход. Когда все шашки (52 у каждого игрока) появляются на доске, задача игры — изолировать шашки противника, окружая их.

Игра го — называемая в Китае вей-чи — иногда затягивается на триста и более ходов. Стратегия в ней более тонкая и подвижная, чем в шахматах, но события развиваются медленнее. Чем сложнее конфигурация шашек, изначально возникшая на доске, тем труднее противнику понять ваш замысел. Не стоит сражаться за контроль на отдельно взятом участке доски: вам надо научиться думать более широко и быть готовым пожертвовать фрагментом ради того, чтобы в итоге завладеть всей доской. Нужно стремиться не к выигрышной позиции, а к достижению мобильности. Это позволит изолировать противника на мелких участках и затем окружить. Цель — не поразить напрямую фигуры противника, как в шахматах, а запереть, разобщить и парализовать их. Шахматы линейны, позиционно ориентированы и агрессивны; го нелинейны и подвижны. Агрессия не проявляется прямо до самого конца игры, когда победитель может окружать шашки противника в ускоренном темпе.

Военные стратегии китайцев столетиями развивались под сильнейшим влиянием го. Мао Цзэдун обожал играть в вей-чи, и, совершенно очевидно, это сказалось на его стиле ведения военных действий. Ключевая стратегия вей-чи, к примеру, — использовать в своих интересах все пространство доски, распространяясь по всем направлениям, так чтобы оппонент не мог просчитать ваши действия простым линейным способом.

«Каждый китаец, — написал однажды Мао, — должен был осознанно окунуться в эту войну-головоломку против националистов». Расставьте своих людей, как шашки го на доске, и ваш противник сломает голову, стараясь сообразить, каковы ваши намерения. Он либо теряет время, гоняясь за вами, либо, как Чан Кайши, недооценивает вас, считая неумелым, не защищается должным образом и в результате проигрывает. Если же он концентрирует силы и внимание на отдельных участках, как учат западные стратеги, то становится легкой добычей, позволяя себя окружить. В ведении войны на основе вей-чи вы не только окружаете врага физически, но и воздействуете на его психику, ведя пропаганду, раздражая его, чтобы запутать и деморализовать. Такой была стратегия китайских коммунистов — отсутствие четко очерченной формы, которое помогло дезориентировать их врагов и вселило в них ужас.

Шахматы линейны и даже прямолинейны. Древняя игра го намного больше напоминает стратегию, наиболее уместную в современном мире, где армии не привязаны к театру военных действий, а войны стали тотальными, распространившись на большие пространства, не так уж плотно связанные между собой. Стратегические приемы этой игры абстрактны и многомерны, они населяют плоскость вне времени и пространства: разум стратега. При такой форме ведения войны движение ценится выше, чем удачная позиция. Мобильность и скорость не позволяют прогнозировать ваши действия. Противник, которому не удается понять вас, не в силах разработать стратегию, чтобы с вами справиться. Не концентрируясь на отдельных позициях, такая война распространяется вширь, так что вы получаете в свое распоряжение весь огромный и разнообразный мир. Станьте подобным пару. Не предоставляйте противнику никакой пространственной мишени, которую он мог бы атаковать. Наблюдайте, как он истощает свои силы, гоняясь за вами, пытаясь справиться с вашей неуловимостью. Только отсутствие определенной формы и многоликость позволяют по-настоящему поразить ваших врагов — к тому моменту, как они сообразят, где вас искать и каковы ваши намерения, будет уже слишком поздно.

Когда вы захотите сразиться с нами, мы вам этого не позволим и вы нас не обнаружите. Но когда мы захотим сразиться с вами, мы убедимся, что вам не укрыться, и нанесем точный удар... и разобьем вас наголову... Враг наступает, мы отходим; враг встает лагерем, мы его изматываем; враг устает, мы атакуем; враг отступает, мы преследуем.

Мао Цзэдун, 1893—1976

Ключи к власти

Человек — существо, которое отличается тем, что постоянно создает формы. Нуждаясь в прямом выражении своих чувств, он придает им форму посредством языка или принятых в обществе ритуалов. Мы не можем передать друг другу свои чувства, если не облечем их в определенную форму.

Формы, которые мы создаем, постоянно меняются — влияют мода, стиль, все человеческие проявления, выражающие настроение времени. Мы постоянно изменяем формы, унаследованные от предыдущих поколений, и эти перемены являются приметой жизни и жизнеспособности. В действительности вещи, которые не меняются, застывшие формы, кажутся нам ликом самой смерти, и мы разрушаем их. Молодые демонстрируют это особенно ярко: чувствуя себя неуютно с формами, какие общество навязывает им, они играют своими характерами, примеряя разнообразные маски и позы, чтобы выразить себя. Именно жизненная сила управляет формами, способствуя постоянным изменениям стилистики.

Власть имущие — это часто люди, в юности проявившие большой творческий потенциал, позволивший им выразить что-то новое через новые формы. Общество дарует им власть, потому что оно жаждет такой новизны, ценит ее и вознаграждает за нее. Проблемы появляются позже, когда со временем люди становятся консервативными и косными. Они более не грезят о создании новых форм, их индивидуальность устоялась, они закоснели в своих привычках, и эта ригидность делает их легкодоступной мишенью. Любой их поступок предсказуем и понятен каждому. Вместо того чтобы вызывать уважение, они рождают скуку! Уйдите со сцены! — говорим мы. Освободите место, пусть кто-нибудь другой, помоложе, развлекает нас. Сильные приобретают комичный вид, когда оказываются пленниками прошлого, — они напоминают переспелые плоды, которым пришло время падать с ветвей на землю.