Читать книгу "Артания - Юрий Никитин"

– По справедливости, – проворчал Тулей, когда онпересказал ему слухи, – когда это справедливость торжествовала? Да еще придворе?

– Мечты, – вздохнул Щажард.

– Что?

– Мечты простого люда, – пояснил Щажард. –Каждый мечтает… нет, грезит, что вот бы заполучить принцессу, войти во дворец,стать богатым и красивым… Артанин как бы свершил все за них. Показывает, чтоэто возможно. Потому он так популярен.

Тулей улыбнулся одной половинкой рта.

– А мы, значит, поступим мудро, отрезвив народ? Развеемсладкие грезы, укажем ему место у корыта? Щажард поклонился.

– Мудро сказано, Ваше Величество.

Янкерд кипел в бешенстве, каждый день тянулся для него соскоростью растущего сталактита в пещере. Щажард видел, как он взглядом подгонялзастывшее в небе солнце, едва удерживаясь, чтобы не взбежать по хрустальномунебосводу и в жадном нетерпении не упереться плечом и руками в горячий боксветила.

С утра четвертого дня в городе началось привычное оживление,однако на этот раз массы народа потянулись в сторону Главного Храма. РаньшеТулей подумал бы о каком-то празднике, но сейчас уже знал. И лишний разубедился, насколько отважный артанин популярен.

Когда он, обильно позавтракав и приняв вельмож, прибыл кхраму, там уже толпился народ. На воротах храма сиял, как солнце, огромныймедный щит неведомого героя, принесшего дар храму. Вообще-то не щит самогогероя, у героя щит был обычный, а этот – великанский, в рост человека, полегендам, герой снял с побежденного им великана.

Теперь в этот щит один из младших жрецов трижды бьет каждыйдень, отмечая утро, полдень и вечер, когда надо гасить огни и ложиться спать, апо великим праздникам сам верховный жрец берет в руки тяжелый молот.

Тулей прибыл в роскошной коляске, в сопровождении большойсвиты. Не выходя из коляски, дождался, когда ворота распахнулись и под звукитруб со всеми жрецами храма вышел, щурясь на солнце, верховный жрец – осанистыйи величавый, несмотря на малый рост и худобу. Это в Артании, говорят, дажеверховный жрец должен быть огромен телом и свиреп видом, здесь же законыдругие, и в государстве, где больше всего ценится умение, а не сила, верховныйжрец был одним из самых хитрых, проницательных и впередсмотрящих людей Куявии.

Тулей снова подумал, что хороню бы сблизиться с этим человеком;сколько лет прошло, как он, Тулей, захватил этот трон, а жрец всеприсматривается, будто и впрямь хранит верность прежнему правителю. Это ужсовсем неумно, но если такой мудрец так поступает, то что-то держит за спиной…

Жрецы остановились огромной толпой в белых одеждах, похожиена стаю голубей на залитых солнцем ступеньках. Все смотрели в сторону городскихворот, где громко стучали копыта, отряд прекрасно и дорого одетых всадниковкрасиво и надменно проскакал к храму.

Под Янкердом шел великолепный белый как снег жеребец,огромный, с толстой шеей и толстыми ногами. Длинная роскошная грива ниспадалаедва ли не до земли, пышный хвост стелился по ветру. Сам Янкерд – в бесценныхдоспехах, выкованных лучшими оружейниками Куявии, на металлической груди львы идраконы, даже на шлеме искусно выбито изображение схватки героев с дивами. Егокрасные сапоги упирались в позолоченные стремена, седло украшено изумрудами, аконь покрыт длинной красной попоной, прошитой золотыми нитями.

Он остановил коня перед храмом и, как все, в нетерпениипосмотрел на солнце. Раскаленный добела диск поднимался к зениту для однихневыносимо быстро, для других – застыл на небосводе, прикипев или прилипнув,словно вылетевший из горна комок металла, что намертво пристывает к наковальне.

Тулей сделал страже знак, та с готовностью оттеснила народ.Он изволил выйти из парадной коляски, огляделся. День теплый и солнечный,народу больше, чем на самые пышные торжества в честь богини Апии. Явились, судяпо одеждам, даже обитатели дальних сел, наслышаны, что сегодня должно или можетпроизойти…

Он хмурился, еще не понимая, почему так паршиво и как бы онхотел, чтобы получилось на самом деле. Оглянулся, Итания в коляске бледная,выпрямилась, лицо застыло, словно отлитое из воска. Длинные ресницы прячутглаза, не угадать, что там: блеск или пустота во взоре, ведь его девочка сдетства знает, что свое личное надо приносить в жертву государственныминтересам. Такова судьба детей тех, кто правит. В чувствах свободны лишьживотные да простолюдины.

Простучали копыта, Янкерд подъехал и, не слезая с коня,сказал торжествующе:

– Тцар! Час пробил.

Он повернулся в сторону Итании и окинул ее взглядомсобственника. Она равнодушно смотрела мимо. В ее больших серых глазахотражалась искривленная площадь, люди в цветных одеждах. Но Янкерда в них небыло.

Тцар вздохнул.

– Ты прав. Срок миновал. Варвар… отважный и умелый,теперь это можно признать, не вернулся. Теперь можно сказать, что и невернется. Если бы мог, уже вернулся бы… И время было, да и награда велика. Длянего так и вовсе… безмерная.

Янкерд сказал горячо:

– Я бы прошел всю Славию вдоль и поперек, добыл бы всемечи и принес бы к любому сроку, только бы не потерять Итанию! Я бы… Я бы…

Он распахнул руки, не то намереваясь обнять Итанию, не топоказывая ширь своей натуры и безмерность любви к дочери Тулея.

– Да, – сказал Тулей, он сам уловил грусть в своемголосе, удивился, повторил громче: – Да. Срок миновал, теперь моя дочь свободнаот клятвы ждать этого храброго, надо признать, артанина. Как свободен и я отмоего милостивого обещания ждать его до новолуния.

Среди придворных началось веселое оживление. Слова сказаны,угроза позора породнения с диким артанином миновала.

Итания ощутила, как взоры всех на ступенях дворца и даже наплощади уперлись в нее. Кровь прилила к щекам, она ощутила подступающий гнев,но сжала кулачки и сказала спокойно:

– Да, отец. Ты прав.

Тцар наклонил голову, а когда поднял, в глазах было странноевыражение. И жалость, что варвар исчез с уже добытыми ножнами и рукоятью меча,и… еще что-то в глазах отца удивило Итанию.

– Значит, – проговорил тцар, все замерли, слышнобыло, как далеко-далеко за городской стеной залаяла собака, – значит, моядочь свободна от своего слова. Она не обязана больше ждать этого храброго имужественного человека. Героя, теперь можно признать! Ах да, уже говорил… А разтак, ее рука отныне свободна.

Женихи толкались, выдвигались вперед. У многих на лицах быложадное желание, надежда, что в последний миг выбор может пасть на кого-то изних.

Янкерд сдержанно улыбнулся. Золотые доспехи блестели какжар, блики победно кололи глаза.

– Отец, – сказала Итания громче. – Отец, тыправ, ты прав во всем!.. Герой опоздал, теперь я вольна от своей клятвы ждатьего. И от клятвы выйти замуж, едва он явится с найденным мечом. Теперь ясвободна… Но разве я давала клятву немедленно выйти за одного из тех, ктосейчас смотрит на меня, как на овцу без пастуха?