Читать книгу "Всего пару миль по прямой - Джеффри Арчер"

— Это не судебное заседание, — резко сказал Баверсток. — К тому же, я подозреваю, что дед мистера Трентама вряд ли одобрил бы такую тактику с его стороны.

— Вы что, лишаете моего клиента его законных прав?

— Нет, конечно. Однако если из-за его нежелания говорить я не смогу прийти к какому-либо решению, то мне придется передать это дело в суд, как это предусмотрено клаузулой двадцать семь завещания сэра Раймонда.

«Еще одна клаузула, о существовании которой я не подозревал», — с обидой подумал Чарли.

— Но прежде чем такое дело дойдет до суда, могут пройти годы, — указал Биркеншоу. — Более того, оно может закончиться огромными судебными издержками для каждой из сторон. Я не могу поверить, что сэр Раймонд хотел этого.

— Возможно, вы правы, — согласился Баверсток. — Но в этом случае вашему клиенту по меньшей мере придется объяснить присяжным причину этих ежеквартальных платежей, если, конечно, она известна ему.

Биркеншоу, похоже, впервые заколебался, но Трентам продолжал сидеть молча, целиком сосредоточившись на второй сигарете.

— В глазах присяжных мисс Росс может с таким же успехом оказаться не кем иным, как воспользовавшейся благоприятными возможностями, — предположил Биркеншоу, меняя тактику. — Подцепив случайно удачную сказочку, она оказалась в Англии, где ловко подтасовала факты так, чтобы они совпадали с ее собственной биографией.

— Не чересчур ли она оказалась ловкой, — вмешался Чарли, — чтобы в трехлетием возрасте определиться в приют в Мельбурне? Как раз в то время, когда Гай Трентам сидел в местной тюрьме…

— Совпадение, — бросил в ответ Биркеншоу.

— …И после того, как ее привезла туда миссис Трентам, которая затем стала регулярно платить настоятельнице приюта вплоть до самой ее смерти. Это делалось не иначе как за то, что мисс Росс хранила какой-то секрет.

— Это опять косвенное обвинение, и к тому же недопустимое, — возмутился Биркеншоу.

Найджел Трентам подался вперед, собираясь вступить в разговор, но адвокат крепко сжал его руку.

— Мы не клюнем на эту тактику уличных хулиганов, сэр Чарлз, которую вы принесли с собой из Уайтчапела.

Чарли вскочил с кресла со сжатыми кулаками и шагнул к Биркеншоу.

— Успокойтесь, сэр Чарлз, — резко бросил Баверсток.

Чарли остановился в шаге от Биркеншоу, который сидел не шелохнувшись. После секундного колебания он вспомнил совет Дафни и вернулся в свое кресло. Адвокат Трентама продолжал с вызовом смотреть на него.

— Как я уже сказал, — повторил Биркеншоу, — моему клиенту нечего скрывать. И, конечно же, ему не надо прибегать к физическому насилию, чтобы доказать свою правоту.

Чарли разжал кулаки, но голос его продолжал звенеть:

— Я все же надеюсь, что вашему клиенту придется ответить, когда главный судья спросит, почему его мать выплачивала крупные суммы какому-то человеку на другом конце земли, с которым она, как вы утверждаете, даже не встречалась. И почему Уолтер Слейд, шофер из загородного клуба «Виктория», возил миссис Трентам в приют Святой Хильды 20 апреля 1927 года вместе с маленькой девочкой в возрасте Кэти, которую звали Маргарет? И почему назад миссис Трентам возвратилась уже без девочки? Я бьюсь об заклад, что если мы попросим судью раскрыть банковский счет мисс Бенсон, то убедимся, что эти платежи начались с того самого дня, когда мисс Росс была записана в приют. Ну а то, что банковский счет был ликвидирован на той же неделе, когда мисс Бенсон умерла, — это мы уже знаем.

Баверсток опять испугался, что Чарли сорвется, и поднял руку, предостерегая его от новой вспышки ярости.

Биркеншоу, напротив, не мог сдержать улыбки:

— Сэр Чарлз, несмотря на то что вас представляет здесь адвокат, я все же раскрою вам пару домашних секретов, Для начала позвольте объяснить вам следующее: мой клиент заверил меня, что до вчерашнего дня он никогда не слышал о существовании мисс Бенсон. И потом, ни один английский судья не может раскрыть счет австралийского банка, если не доказано, что в обеих странах совершено преступление. Более того, сэр Чарлз, два ваших главных свидетеля, к сожалению, лежат в могилах, тогда как ваш третий свидетель, Уолтер Слейд, ни при каких обстоятельствах не приедет в Лондон, и вы не сможете вызвать его повесткой.

Ну, а теперь давайте перейдем к вашему заявлению, сэр Чарлз, о том, что присяжные будут удивлены, если мой клиент не станет свидетельствовать от имени своей матери. Я подозреваю, что они будут еще более удивлены, когда узнают, что основной свидетель и истец также не хочет отвечать на вопросы, касающиеся ее собственной персоны, по той причине, что она просто не помнит ничего или почти ничего из того времени, о котором идет речь. Я не думаю, что найдется судья, который захочет устроить мисс Росс такую пытку, чтобы на каждый вопрос, заданный ей, как свидетелю, слышать в ответ: «Извините, я не помню». А может быть, все это оттого, что ей просто нечего сказать? Позвольте заверить вас, сэр Чарлз, что мы будем только рады предстать перед судом, потому что вас там просто высмеют.

Взгляд Баверстока говорил Чарли, что его карта бита. Кэти по-прежнему сидела с непроницаемым выражением лица.

Медленно сняв очки, Баверсток принялся тщательно протирать стекла вынутым из верхнего кармана платком. Наконец он заговорил:

— Признаюсь, сэр Чарлз, что я не вижу достаточных причин для того, чтобы отнимать у суда время на это дело. Более того, это было бы безответственно с моей стороны — поступить подобным образом, если, конечно, мисс Росс не сможет предъявить какие-нибудь новые факты, подтверждающие правоту ваших заявлений. — Он повернулся к Кэти. — Мисс Росс, есть у вас, что сказать на этот счет?

Все четверо мужчин посмотрели на Кэти, которая сидела тихо и потирала большим пальцем об указательный, приложив руку к груди, чуть пониже подбородка.

— Прошу прощения, мисс Росс, — сказал Баверсток, — но мне кажется, что вы не поняли меня.

— Нет, нет, это я должна просить прощения, мистер Баверсток, — ответила Кэти. — Я всегда так делаю, когда нервничаю. Это напоминает мне о вещице, которую дал мне отец, когда я была совсем маленькой.

— О вещице, которую дал вам отец? — тихо переспросил Баверсток, не будучи уверенным, что правильно понял ее.

— Да, в качестве украшения. — Она расстегнула верхнюю пуговицу кофты и достала миниатюрный крест, висевший у нее на груди.

— Вам дал это ваш отец? — спросил Чарли.

— О да, — ответила Кэти. — Это единственное, что у меня осталось от него.

— Могу я посмотреть это украшение, с вашего разрешения? — спросил Баверсток.

— Конечно, — ответила Кэти и, сняв через голову золотую цепочку, передала крест Чарли. Он осмотрел его и только тогда отдал Баверстоку.

— Хоть я не специалист по наградам, но мне кажется, что это малый Военный крест, — заметил Чарли.