Читать книгу "Герои - Джо Аберкромби"

Дорога на Осрунг – точнее, на выжженные руины, что несколько дней назад были Осрунгом, – лучилась улыбчивыми лицами. Со скамьи кибитки послала воздушный поцелуй стайка шлюх – Горст послал им встречный. Увечный мальчуган заулюлюкал – Горст сердечно потрепал ему вихры. Мимо тянулась колонна раненых. Ковыляющий впереди на костылях кивнул, и Горст обнял, поцеловал его в лоб и с улыбкой пошел дальше.

– Горст! Это Горст! – послышались приветственные выкрики.

Горст с широченной улыбкой поднял исцарапанный кулак и потряс им в воздухе. Бремер дан Горст, герой битвы! Бремер дан Горст, наперсник монарха! Рыцарь-телохранитель, первый страж верховного короля Союза, благородный, праведный, всеми любимый! Он может все. И все имеет.

Тут и там разыгрывались радостные сценки. Вот какой-то сержант под начальством полкового командира сочетается браком с краснолицей бабенкой с цветами в волосах, а рядом озоруют-посвистывают друзья-однополчане. Вон молодой младший офицерик благоговейно, как на присяге, проносит знамя полка; гордо полощется на ветру солнышко Союза. Уж не из тех ли флагов, которых Миттерик так беспечно лишился вчера? Как быстро забываются иные проступки. А виновных в просчетах награждают.

Словно в доказательство, взгляд Горста упал на стоящего у дороги Фелнигга – в новом мундире, среди шумной оравы штабистов: стоят и распекают молодого бедолагу-лейтенанта возле опрокинутой повозки с амуницией, оружием и почему-то полноразмерной арфой – все это валится из порванного тента как кишки из распоротой овцы.

– Генерал Фелнигг! – окликнул беспечно Горст. – Поздравляю с повышением!

Трудно себе и представить пьяницу-педанта, который бы заслуживал этого менее всего. Мимолетно вспомнилось происшествие двух– или трехдневной давности, когда он по запальчивости чуть не вызвал тогда еще полковника Фелнигга на дуэль, да вот спасовал. Может, сбросить его в канаву, одной левой? Хотя есть и иные дела.

– Благодарю вас, полковник Горст. Я хотел сказать, насколько я восхищен вашим…

Горст не стал даже тратиться на извинения, а просто протаранил штабную ораву Фелнигга – до недавнего штабистов Кроя – как лемех навоз, оставив их за спиной пыхтеть и кипятиться. «И ну вас всех к чертовой бабушке. Я свободен. Свободен!» Он подпрыгнул и ткнул кулаком воздух.

Даже раненые у обугленных ворот Осрунга выглядели довольными, и он хлопал их по плечам, бормотал слова ободрения. «Разделите мою радость, искалеченные и умирающие! У меня ее много!»

А вот и она, стоит среди них, раздает воду. Как богиня милосердия. «О, утоли мою боль». Он не боялся. Он знал, что делать.

– Финри! – окликнул он.

Прокашлявшись, повторил чуть ниже:

– Финри.

– Бремер? У вас вид… счастливый.

Она вопросительно подняла бровь, как будто улыбка на его лице была столь же неуместна как, скажем, у лошади, камня или трупа. «Ну так привыкай к этой улыбке, потому что она уже не сойдет!»

– Я и вправду очень, очень счастлив. Я хотел сказать…

«Я люблю тебя».

– До свидания. Нынче вечером я возвращаюсь в Адую.

– В самом деле? И я тоже!

Как кулаком, ударило сердце.

– В смысле, сразу, как мужу полегчает настолько, что его можно будет перевезти.

И тут же камнем упало вниз.

– Но говорят, уже скоро.

Судя по виду, она довольна.

– Хорошо, хорошо.

Чтоб его. Горст поймал себя на том, что стискивает кулак, и он заставил его разжаться. «Нет, нет, забудь его. Он ничто. Я победитель, и это мой момент триумфа».

– Утром я получил письмо от короля.

– Правда? И мы тоже! – выпалила она.

Она схватила Горста за руку, глаза ее сияли. Сердце у него снова подпрыгнуло, как будто это прикосновение было еще одним письмом от его величества.

– Гара восстанавливают в Открытом совете.

Финри украдкой огляделась и прошептала сиплой скороговоркой:

– Его сделают лордом-губернатором Инглии!

Долгая неловкая пауза, чтобы это осмыслить. Как губка, набухающая в луже с мочой.

– Лорд-губернатором?

Солнце будто скрылось за тучами. Лицу уже не было так тепло.

– Я знаю. Наверное, будет парад.

– Парад.

«Блядей». От прохладного ветра у Горста рябью пошла рубашка.

– Он его заслуживает.

Верховодил на взорванном мосту и за это удостоен парада?

– Вы его заслуживаете.

«А где же мой, драть его, парад?»

– А что в вашем письме?

«В моем письме? Этой пафосной на него пародии?»

– Да так… Король просил меня занять прежнюю должность первого стража.

Радость с той минуты, как он вскрыл письмо, как-то иссякла. «Лорд-губернатор? О нет! Куда нам до лорд-губернатора. Так, держатель руки короля. Точнее, его хрена, когда он писает. Умоляю, ваше величество, не вытирайте задницу, позвольте это сделать мне!»

– Чудесная новость. – Финри улыбалась, будто все сложилось как нельзя лучше. – В конечном счете война полна возможностей, какой бы ужасной она ни была.

«Какая преснятина. Мой триумф сведен на нет. А лавровый венок истлел».

– Я думал…

Улыбка покинула лицо Горста.

– Мой успех кажется теперь таким посредственным.

– Посредственным? Да что вы, нет, конечно. Я вовсе не…

– Значит, я никогда не буду достойным того, чего желаю?

Финри растерянно моргнула.

– Я…

– У меня никогда не будет вас.

Глаза у нее округлились.

– Вы… Что?

– У меня никогда не будет вас или подобной вам.

Щеки у нее вспыхнули пунцовым цветом.

– Так позвольте мне быть откровенным. Вы говорите, война ужасна?

Он шипел ей это прямо в испуганное лицо.

– А я говорю: хренота все это! Я, драть ее, обожаю войну!

Невысказанные слова из него так и лезли, выкипали. Сдерживать их он не мог, да и не хотел.

– В молчаливых двориках, гостиных и парках Адуи я – вздорная писклявая шутка. Ходячий каламбур. Угловатое ничтожество с фальцетом. Нелепый шут, клоун.

Он подался еще ближе, наслаждаясь тем, что она съежилась. «Лишь так она поймет, что я существую. Так будь что будет».

– Но на поле боя? На поле боя я – бог. Я люблю войну. Сталь, запах, трупы. По мне, так лучше бы их было больше. В первый день я в одиночку отогнал северян на броде. Один! На второй я взял мост. Я, а не кто-то! Вчера именно я взошел на Героев! У меня к войне страсть! Я… по мне, лучше бы она не прекращалась. Я желаю… желаю…