Читать книгу "О, Мари! - Роберт Енгибарян"

– Давид, неудобно об этом говорить, но тогда мне придется купить еще и подходящий к случаю наряд, а это не входит в мои планы. Веришь ли, кроме того платья, в котором я ходила в театр в Туле, и прокурорской формы, у меня ничего нет. К тому же ужин закончится поздно, мне еще придется как-то добираться до Ступино.

Может, прав Арам, говоря, что материальное начало становится приоритетным по отношению к духовному, если человек загнан в такие условия? Ведь он попытается использовать любую возможность хоть как-то улучшить свою жизнь, несмотря ни на что. Вот Ольга – молодая женщина, на очень небольшую зарплату содержит себя и сына, помогает матери. Как ей быть? Вечная проблема нашей страны – противоречие государственной политики и реальной жизни.

Заказал разговор с Парижем, чтобы сообщить радостную новость Мари, дождался соединения.

– Мари, я уже получил новое назначение! Буду в Москве, есть возможность снять квартиру. Ты можешь оставить ребенка с моими родителями и прилететь ко мне. По-моему, неплохое решение, как ты думаешь?

– Нереально. Я не могу оставить ребенка ни с кем, даже с мадам Люси.

– И что нам делать?

– Даже не знаю, что тебе сказать.

– Ну, когда решишь, что сказать, – дай знать. Только не забывай, что ребенок не только твой, но и мой.

– Это, конечно, так. Но юридически никто, кроме меня, не имеет никаких прав на ребенка. Ведь мы не зарегистрировали брак.

– Вот это новость! А как же твоя совесть и божеские законы? Ты же верующая!

– Я просто ответила на твой вопрос.

– Мари… у тебя остались хоть какие-то чувства ко мне? Ты говоришь как чужая.

– Это неправда. Я все время вспоминаю о тебе, разговариваю с ребенком, обращаясь к тебе, как будто ты рядом.

– Мари, я сержусь на тебя, но после таких слов сожалею об этом.

– Знаю, Давид. У тебя доброе сердце и ты меня любишь.

– Но что дальше?

– Не знаю…

Что же делать? Снова повторяется одно и то же. Мари уже даже не ставит вопрос о сроках приезда. Свое решение она приняла, это очевидно.

* * *

Расстроенный, я покинул главпочтамт. Август, хорошая погода. Надо что-то придумать – не оставаться же на выходные в гостиничном номере. Решил позвонить Марку, а вернее, Фаине.

– Давид, как хорошо, что ты позвонил! Мы тебя искали. Хотим завтра устроить небольшой пикник у нас на даче. Родители тоже будут там. Едем с ночевкой, поэтому возьми, что считаешь необходимым.

Ребята заехали в половине одиннадцатого утра. Забрали меня у магазина «Армения», где я купил овощи и сладости. В дороге сидящие на передних сиденьях Марк и Нина продолжали свой нескончаемый разговор. Фаина сообщила, что пригласила на пикник нового литературного сотрудника, принятого на место арестованного.

– Он так напрашивался, что я не смогла отказать, – пояснила она. – Кажется, он твой земляк, фамилия Мелкумов, чуть постарше тебя. Окончил филфак Краснодарского университета. Он пока знакомится с коллективом, еще не успел себя проявить. Надеюсь, ты не против его присутствия?

– Разумеется, нет. Но он хоть симпатичный?

– Трудно сказать. Кое-кому из наших девушек нравится. Но если честно, не в моем вкусе, какой-то большой и неповоротливый. Давид, я очень рада, что ты останешься в Москве! Ты ведь найдешь время иногда ходить со мной в кино, в театр? Надоело искать компанию среди подруг или сопровождать Марка и Нину.

– Конечно, с удовольствием!

– Кстати, где мои книги?

– А разве ты мне что-то давала? Не помню, и мой ответ всегда будет таким. Фаина, я сам решу, когда и как поступить, возвращать тебе книги или нет.

На даче нас встретили растерянные, ошарашенные родители Марка и Фаины, Маргарита Абрамовна и Наум Аркадьевич. Волнуясь и перебивая друг друга, они рассказали, что накануне ночью люди из КГБ почти до утра проводили на даче обыск, искали какую-то запрещенную литературу. Предъявили санкцию прокурора, пригласили в качестве понятых напуганного председателя поселкового совета и еще одну сотрудницу оттуда. Проверили чердак, залезли во все углы, даже вышли в сад и при свете фонарей искали свежие раскопки. Расспрашивали, угрожали, требовали ответить, где спрятана антисоветская литература, и ушли лишь тогда, когда убедились, что на даче ничего нет.

– Фаечка, – со слезами в голосе обратилась к ней Маргарита Абрамовна, – сколько раз мы с отцом говорили: это опасно! Это не детские шалости! Слава Богу, ничего не нашли. Но боюсь, дело этим не закончится!

– Возможно, нас пригласят на допрос, – начал Марк, – но их интересует Фаина, ее связи. На сегодняшний день у них никаких улик, кроме неподтвержденных показаний задержанного литработника. Если бы сегодня здесь нашли литературу, ты, сестренка, составила бы ему компанию в Лефортово.

Бледная и испуганная Фаина отрешенно смотрела куда-то вдаль. Только повторяла монотонно:

– Сволочи, крысы! Чего они хотят от своего народа?

Прозвенел входной звонок, заставив нас вздрогнуть.

– Мы кого-то ждем? – спросил профессор Тумаркин. – Может, случайный прохожий?

– Нет, это наш новый литературный сотрудник, – ответила Фаина.

– Как он некстати, – вздохнул Марк. – При нем ничего не говорите. Человек новый, мы его не знаем.

Он вышел открыть калитку, за ним – я с Фаиной.

У калитки стоял молодой человек довольно интеллигентной внешности, примерно моего роста, широкоплечий, дородный, с уже заметным животом. В руках он держал портфель и скромный букет.

– Заходите, Андрей, – пригласила Фаина. – Это наш новый литературный сотрудник, – повернулась она к нам.

– Здравствуйте, друзья! – бодро обратился к собравшимся Андрей. – Разрешите вручить этот букет Фаине, а бутылку прекрасного вина «Хванчкара» – хозяйке?

Все молча смотрели на веселого и раскрепощенного парня.

– Что-то случилось? Может, я не вовремя?

– Ничего особенного. Вчера заходила милиция, искала какие-то краденые вещи. Ошиблись домом, конечно, – сказал Марк. – Не будем портить выходной. Пойдемте готовить шашлык.

Марк и Андрей разожгли мангал, а Нина и Фаина начали накрывать стол на открытой веранде.

– Давид, можно вас на минуточку? – позвал меня Наум Аркадьевич. – Давайте зайдем в кабинет… Я знаю предысторию случившегося. Спасибо, что смогли убедить эту упрямую девчонку поступить таким образом. Дай Бог нам всем избежать трагических последствий. Как заставить ее не играть с огнем – не знаю. Все мои советы она игнорирует. Надеюсь, случившееся послужит для нее уроком. Давид, вы в курсе, что скоро мы с женой уезжаем в США? Мой брат во время войны попал в плен, после освобождения осел на Западе, а потом перебрался в Нью-Йорк. Сейчас он процветающий юрист. Брат прислал нам приглашение. Буду честен: я не вижу здесь будущего для моих детей. Тоталитарная власть, застой, коррупция, криминал, а главное – оголтелый, оскорбительный антисемитизм. Марк последует за мной, а вот Фаина упорствует. Притом приводит настолько нереальные, оторванные от жизни доводы, что диву даешься: вроде умная, начитанная девушка, а оказывается, живет идеологическими мифами!