Читать книгу "Блин - гроза наркобандитов - Евгений Некрасов"

Разумеется, лодка падала гораздо быстрее, чем вдумчивый читатель пробежал глазами эти строки. Какой-нибудь невдумчивый читатель, может быть, пропустил все объяснения, чтобы поскорее узнать, спаслись Блинков-младший с Иркой или нет. Вот этот невдумчивый читатель, если он начал со слова «разумеется», читал ровно столько времени, сколько падала лодка. За эти мгновения решилась судьба Блинкова-младшего с Иркой. Сначала лодка падала на ровном киле, как говорят моряки. Но потом она угодила в крону дерева, задела за большущий сук, перевернулась носом вниз и, ломая тонкие ветви, рухнула в протоку.

Представляете, что там, в лодке, творилось?! У-у-ух! – лодка падает, падает, падает! Бам-м! – удар, все гудит, Блинков-младший с Иркой становятся на голову, и на них сыплются всякие тюки. Чмок! – лодка нырнула в воду, всплыла и осталась стоять торчком, как поплавок, потому что все тяжелые вещи попадали в нос. А как раз в носовой части, в крышке, была проковырянная Блинковым-младшим дыра. В нее сразу же хлынула вода.

– Наверх! – скомандовал Блинков-младший, и они с Иркой начали карабкаться наверх, на корму, чтобы перевесить вещи в носу лодки. Сначала, конечно, им пришлось выбраться из-под этих вещей.

Хорошо, что на дне лодки были деревянные решетки. Моряки называют их рыбинами. Они нужны, чтобы не промочить ноги в воде, которая всегда попадает на дно лодки, даже если она не протекает. Цепляясь за рыбины как за ступеньки лестницы, Блинков-младший добрался до кормы и подтянул к себе Ирку. Лодка покачалась, подумала и опустилась на воду почти как надо, хотя и продолжала сильно клевать носом.

Глухо рокотал зависший над протокой вертолет, иногда что-то шуршало по дну лодки – ее, наверное, потихоньку несло течением, – и больше ничего не происходило. Потом вдруг лодка закачалась. В вышине простучала короткая автоматная очередь. Скорее всего это был прощальный салют, потому что вертолет почти сразу же улетел. Стало слышно, как то справа, то слева от лодки плещется вода.

– Кажется, кто-то сидит на нас верхом и гребет, – сказал Блинков-младший. – Покричим, что ли?

– Молчи уж. Что теперь-то кричать? – вздохнула Ирка. – Господи, с кем я связалась? Сарафан оставила на вилле, новый!

Снаружи невнятно бубнили голоса, казавшиеся незнакомыми. Лодку крутили так и сяк и корябали крышку. Блинкову-младшему пришло в голову, что все-таки крышка держится на болтах, и гаечный ключ от этих болтов остался в вертолете. А то почему бы взрослые люди столько возились с этой несчастной крышкой? Опять стало тяжело дышать – дыра-то была в носу лодки.

– Ничего, – подбодрил Ирку Блинков-младший. – Сейчас откроют, а мы им: «Здра-асьте!»

Люди снаружи потеряли терпение и стукнули по крышке так, что затрещала пластмасса. В глаза ударил свет, Блинков-младший сощурился и сквозь ресницы увидел, что лодка вскрыта, как створки раковины.

В щели между крышкой и бортом лодки торчало копье с костяным наконечником.

– Это Паблито, – дрогнувшим голосом сказала Ирка, а в щель уже заглядывали глаза, и глаза эти были чужие.

На копье нажали, крышка отлетела, и Блинков-младший с Иркой увидели жуткие лица, похожие на маски.

Глава IX. Коварные планы самого высокого война

Набу! – вскричал кто-то страшным голосом, и в Блинкова-младшего с Иркой нацелились два копья, два лука с тонкими стрелами из тростника и одна духовая трубка, стреляющая, конечно же, отравленными колючками.

Блинков-младший сразу же заслонил Ирку собой. Он почти не испугался. Он как будто смотрел кино, потому что в настоящей жизни такого не бывает.

В настоящей жизни взрослые большие, а дети поменьше, все ходят одетые и никто не разрисовывает себе лицо в полосочку. А если в настоящей жизни кому-нибудь в кого-нибудь вздумается пострелять, он будет стрелять хоть бумажными пульками из рогатки, хоть ракетами из установки залпового огня «град», но только не тростниковыми стрелами из лука и тем более не отравленными колючками из трубки.

А тут, окружив лодку, по колено в воде стояли явно взрослые, но очень маленькие люди с большими животами. Самый высокий воин был ростом с Блинкова-младшего. В том, что они воины, Блинков-младший не сомневался: во-первых, оружие, во-вторых, боевая раскраска. У самого высокого воина красные полоски на лице, у другого черные, у третьего и четвертого красные и черные, а пятый все лицо намазал черным, оставив полоски чистой кожи, и у всех в проколотых ушах торчали перышки. Воины были не краснокожие, как часто называют индейцев, а терракотовые, вроде цветочного горшка. Самое главное, все пятеро были совершенно голые и совершенно этого не стеснялись. Поэтому они казались как бы одетыми. На них было нестыдно смотреть.

– Набу! – повторил самый высокий воин и натянул тетиву лука.

И опять Блинков-младший почти не испугался. Но ему стало очень, очень грустно.

Вы только представьте себе: с риском для жизни бежать с виллы наркобарона дона Луиса, чуть не задохнуться в лодке, потом в этой же лодке чуть не разбиться и чуть не утонуть (хорошо, что Блинков-младший проковырял в крышке не очень большую дыхательную дырку, а то бы лодка успела нахлебаться воды). И все это зачем? Чтобы голый человек влепил тебе в грудь стрелу с осколком косточки вместо наконечника?! И, кстати, стоило ли ради этого семь лет учиться в школе? Да если бы Блинков-младший заранее знал о такой своей бесславной кончине, он провел бы эти семь лет гораздо приятнее. Он бы целыми днями дулся на компьютере в «Принца Персии» и катался на роликах. Ну, может быть, иногда сходил бы в булочную, если мама попросит.

Грязные пальцы на тетиве лука дрожали от напряжения.

– Уази, – сказал Блинков-младший. Так индеец Паблито называл крокодила. Может быть, это было оскорбительное для воинов слово. Они могли подумать, что Блинков-младший обзывает их крокодилами. Но терять Блинкову-младшему было нечего, а других индейских слов он все равно не знал. «Уази» он запомнил, потому что оно похоже на вездеход «уазик».

Воины переглянулись. Натянутая тетива лука чуть ослабла.

– Уази, – повторил Блинков-младший, решив, что кашу маслом не испортишь.

Два копья, два лука с тонкими стрелами из тростника и одна духовая трубка, стреляющая, конечно же, отравленными колючками, медленно опустились. Самый высокий воин снял стрелу с тетивы, сунул ее в плетеный колчан и спросил с большим сомнением:

– Уази?

– Уази, уази, – подтвердил Блинков-младший.

Самый высокий воин подошел к нему ближе, протягивая руку. Было заметно, что воин побаивается. Блинков-младший взял эту руку с обломанными ногтями, чтобы пожать, но воин скорее всего просто не знал такого приветствия. Он вцепился в запястье Блинкова-младшего и заставил его вылезти из лодки прямо в воду. А потом с улыбкой подал руку Ирке.

– Но-но, без хамства, – дрогнувшим голосом сказала Ирка и сама перевалилась через лодочный борт.

У самого высокого воина обиженно вытянулось лицо, и он сразу начал командовать, чтобы показать, кто здесь главный. Наших взяли под конвой и повели неизвестно куда.