Читать книгу "Не оторваться. Почему наш мозг любит всё новое и так ли это хорошо в эпоху интернета - Адам Алтер"

Самое опасное время для зависимых – это тот момент, когда все идет настолько хорошо, что начинает казаться, будто зависимость навсегда осталась в прошлом.

Я представил, как он входит в мою квартиру, выпивает немного виски, подходит к креслу и начинает плакать. Я никогда не видел, чтобы отец плакал. Он всегда был сильным и крепким. Я представил, как он плачет в своем кресле, гадая, что сделал не так, почему я стал таким. Мне больно даже говорить об этом. Думая о том, что почувствовал бы сейчас отец, я не мог удержаться от слез».

Айзек пригласил маму поужинать в ресторане и там все ей рассказал. Он объяснил, что снова сорвался, что ему нужно вернуться в реабилитационный центр, но с более серьезным настроем. Он решил не возвращаться в Вашингтон. После окончания шестинедельной программы он записался на семимесячную, дополнительную.

Айзек сдержал слово. Он прошел всю программу в центре. Ему было приятно сознавать, что дополнительная программа обеспечит поддержку, когда он будет привыкать к жизни и работе вне стен центра. Дополнительная программа многое ему дала. Как и другие пациенты, Айзек каждую неделю проводил в центре от двадцати до тридцати часов, а остальное время работал. Он жил вместе с несколькими другими бывшими пациентами. Они поддерживали друг друга и бдительно следили, чтобы никто из них не сорвался.

Айзек решил остаться в Сиэтле, близ реабилитационного центра. Он часто там бывает, но теперь большую часть времени проводит в спортивном зале CrossFit. В апреле 2015 года он купил этот зал у бывших владельцев и за четыре месяца сумел увеличить посещаемость втрое. Спортивный зал дает ему здоровую возможность удовлетворять свои психологические потребности: у него много друзей, он активен и хорошо себя чувствует, у него появились бизнес-ориентированные цели, которые поддерживают его мотивацию.

Айзек Вайсберг, как и Робинс, Милнер, Олдс и их ученики, дает миру ценнейший урок в отношении зависимости и ее жертв: зависимость не имеет ничего общего с аддиктивными особенностями характера. Не следует считать, что зависимые люди слабохарактернее остальных, что они порочны, а остальные добродетельны. Многие из них (если не все) глубоко несчастны. Местоположение не единственный фактор, влияющий на вероятность развития зависимости, но он играет роль более важную, чем считалось ранее. Генетика и биология тоже важны, но мы знаем об их роли уже давно. В 60-е и 70-е годы нам стало ясно, что зависимость тесно связана с окружающей средой. Даже самые стойкие – молодые солдаты, не имевшие зависимости до отправки во Вьетнам, – могут поддаться слабости, оказавшись в неподходящей обстановке. Даже самые стойкие излечившиеся наркоманы могут сорваться, оказавшись в окружении, которое напоминает им о наркотике.

* * *

Время посмеялось над теми специалистами, которые когда-то считали зависимость уделом несчастного меньшинства. Подобно Айзеку Вайсбергу, десятки миллионов граждан стран развитого мира сегодня страдают одной или несколькими поведенческими зависимостями. В 50-е годы эта идея была совершенно чужда Олдсу и Милнеру, в 70-е она удивила бы Робинс. Люди испытывали зависимость от веществ – не от поведения. Обратная связь от одного лишь поведения никогда не могла дать такой эйфории, как инъекция героина. Но по мере того как наркотики становились все сильнее, нарастала и сила поведенческой обратной связи. Сегодня производители стали умнее, чем прежде. Они умеют нажимать на нужные кнопки и подталкивать нас к использованию их продуктов – не один раз, а снова и снова. На работе перед нами вечно висит морковка, до которой невозможно дотянуться. Следующее повышение уже за углом, до следующего бонуса нужно завершить еще одну сделку.

Как крыса № 34, которая постоянно нажимала на пластину в своей клетке, мы постоянно стремимся к аддиктивному поведению, потому что электрическая активность нашего мозга аналогична. На протяжении многих лет исследователи считали, что эта активность и служит источником зависимости: достаточно сымитировать определенную мозговую активность, и мы получим наркомана. Но биология зависимости гораздо сложнее, чем простая стимуляция группы нейронов. Зависимость, как показали Айзек Вайсберг, ветераны Вьетнамской войны и крыса № 34, – это понимание того, что ее предмет (игра, место, где легко доступен героин, или маленькая металлическая пластина) избавляет от одиночества, неудовлетворенности и душевной боли.

3

Биология поведенческой зависимости

Сегодня существует болезнь, которая поразила две трети взрослого населения планеты [49]. Ее симптомы – сердечные заболевания, болезни легких и почек, потеря аппетита, отказ от контроля за весом, ослабление иммунитета, снижение сопротивляемости инфекциям, высокая болевая чувствительность, замедленные реакции, перепады настроения, подавление мозговой активности, тучность, диабет и некоторые формы рака.

Эта болезнь – хроническая депривация сна, которая в эпоху смартфонов, электронных книг и других излучающих свет устройств резко возросла. Депривация сна – верная спутница поведенческой зависимости, следствие чрезмерного увлечения гаджетами. Эта глобальная проблема оказалась в центре внимания совсем недавно. Она привлекла внимание предпринимателя и писателя Арианны Хаффингтон. В 2016 году на Всемирном экономическом форуме в Давосе Хаффингтон рассказывала о своей новой книге, посвященной сну, – «Революция сна»:

«Два часа назад я получила электронное письмо от организаторов Давосского форума касательно исследования проблем сна во всем мире. Исследование показало, что люди больше времени проводят за цифровыми устройствами, чем во сне… Мне интересно изучить связь между технологией и заботой о себе. Все мы явно впали в зависимость от технологии. Как же нам поставить ее на место? Причем не на прикроватную тумбочку. Это самое важное – не заряжать свои телефоны во вред собственной постели».

Хаффингтон очень мудро обратила внимание на зарядку смартфонов. 95 % взрослых используют перед сном электронные устройства, излучающие свет. Более половины людей по ночам проверяют электронную почту. 60 % взрослых в возрасте от 18 до 64 лет держат телефоны рядом с собой всю ночь – вот почему половина взрослых утверждают, что плохо спят из-за постоянного контакта с технологиями. За прошедшие полвека качество сна значительно ухудшилось, особенно в последние двадцать лет. И одна из главных проблем – голубоватый свет, излучаемый электронными гаджетами.