Читать книгу "Т-34 - Михаил Михеев"

– Арестовать. Головой отвечаешь, – ткнул он пальцем в первого попавшегося красноармейца из «своих», тех, кто пришел с ними еще с киносъемок. Тот, ничуть не удивившись и не ставя под сомнение правомочность отданного приказа, сноровисто вздернул ошалело мотающего головой Поженяна на ноги и скрутил ему руки за спиной куском веревки. Это радовало – похоже, основы иерархии уже сложились, во всяком случае, с «ветеранами», успевшими повидать их в деле.

А Мартынов, казалось, вовсе не обратил внимания на происходящее. Других забот хватало. Следующие несколько часов они провозились, планируя дальнейший маршрут и сортируя пополнение. В основном это оказалась пехота, несколько артиллеристов, но и танкисты нашлись. Последнее особенно радовало – удалось наконец сформировать экипажи для танков, оставив себе трофейную «четверку» и тот БТ, на котором тренировался в управлении Сергей. Из всех отечественных машин он был самым новым и в наиболее пристойном техническом состоянии, хотя места внутри оказалось даже меньше, чем в малолитражке. По сравнению с ним «четверка» смотрелась лимузином. Увы, основным недостатком этого танка оказалась даже не теснота, а отсутствие рации и паршивая оптика. Увы, это была данность, с которой приходилось мириться.

И все же главное, что они получили от этой авантюры, было даже не пополнение, которое еще предстояло как-то вооружить. Имеющегося арсенала едва хватило на половину личного состава, и вдобавок пришлось дважды разбирать конфликты.

Расклад оказался тупым до безобразия. Все имеющиеся пистолеты и наганы были уже разобраны, часть самими пришельцами из будущего, а остальное красноармейцами. Среди свежеосвобожденных же нашелся не только подполковник Поженян, но и еще с десяток командиров в званиях от младшего лейтенанта до капитана. Этих Мартынов, не долго думая, назначил командовать спешно нарезанными взводами, оставив под своим непосредственным командованием только проверенную «старую гвардию». И кое-кто из комвзводов, все еще не до конца проникшихся ситуацией, попытались реквизировать эти самые наганы…

Рядовые, считавшие оружие своими законными трофеями (это не вполне соответствовало истине, все же не они захватывали, но уточнять нюансы сейчас никто не собирался), раздавать стволы не собирались. В общем, до драк не дошло, но один из лейтенантов пережил несколько крайне неприятных секунд, рассматривая упершийся ему в живот ствол револьвера. Мартынов, конечно, смертоубийства не допустил, но и передавать оружие отказался. «Вот вам пока винтовки, а захотите другое оружие – в бою добудете». Вердикт не особенно понравился командирам, но выглядел как минимум справедливо, и возражать никто не рискнул.

Утром, уже собираясь выступать, все они стали свидетелями воздушного боя. На этот раз почти такого, как описывался у классиков приключенческой литературы и разномастных историков. Одинокий самолет, внушительный даже по меркам будущего, с четырьмя моторами и смешного вида неубирающимся шасси, больше всего подошедшим бы гигантской коляске, шел на высоте метров триста, отчаянно кидаясь из стороны в сторону. Получались маневры на удивление ловко для такой туши, но на его преследователей, два сто девятых «мессершмитта» с характерными осиными талиями и громадными черными крестами на крыльях, это не производило впечатления.

Даже без бинокля хорошо видно было, с какой легкостью немцы нарезают виражи вокруг своей жертвы. Бомбардировщик – а чем еще могла быть такая громадина – казался по сравнению с ними застывшим, как муха в янтаре. Однако вертеться-то немцы вертелись, а близко подходить не рисковали – бомбардировщик активно плевался во все стороны из пулеметов, расчерчивая небо короткими, злыми нитями трасс. Похоже, не столь и беззащитны были эти самолеты, как принято считать. При наличии грамотного и хладнокровного экипажа, естественно. А пулеметов у него была куча – ни Сергей, ни его товарищи характеристик таких машин не помнили, но тот факт, что вооружали отечественные летающие крепости на совесть, знали.

Бомбардировщик уже почти скрылся за лесом, когда появились еще два немецких самолета. Почти сразу же крайний левый двигатель бомбардировщика исторг из себя черный дымный хвост, и самолет, уклоняясь от атак, начал разворачиваться. Пара «мессершмиттов» тут же начали заходить ему в хвост, но тут из бомбардировщика посыпалось… Что? А хрен его знает, больше всего это было похоже на квадратные ящики, но вокруг головного истребителя вдруг будто облако вспухло. От неожиданности немец клюнул носом, резко теряя высоту. Тут же рванулся обратно вверх, но высоты не хватило. И, похоже, маневренности тоже. Нос начал задираться, но потом машина словно замерла в одной позиции, продолжая снижаться, зацепилась хвостом за верхушки деревьев и снова нырнула вниз, на сей раз окончательно.

Рвануло знатно – без особых световых эффектов, да и кто их разглядит днем, зато громко. Остальные немцы, раздосадованные потерей машины, вновь атаковали и без того кренящийся бомбардировщик и на сей раз достигли успеха почти сразу. Самолет начал ложиться на крыло и загорелся в хвостовой части. От него начали отделяться маленькие на таком расстоянии комочки, тут же украсившиеся роскошными белыми куполами. Немцы развернулись и попытались расстрелять летчиков в воздухе, но тут их подвела скорость. «Мессершмитты» проскочили вперед, высота была не слишком большой, и, пока немецкие самолеты разворачивались, парашютисты успели достигнуть крон деревьев. Причесав верхушки из пулеметов, фрицы развернулись и ушли прочь – все равно сделать они сейчас ничего больше не могли.

– Километра два, – задумчиво сказал Мартынов. Обернулся к соратникам и, криво усмехнувшись, спросил: – Ну что, будем вытаскивать?

– Я пойду, – Сергей шагнул вперед.

– А сориентируешься?

– Все ж в деревне рос. До двенадцати лет. Справлюсь.

Впрочем, слова, наверное, прозвучали без особой уверенности, потому что Мартынов лишь хмыкнул неопределенно и сказал:

– Игорь, пойдешь с ним. У тебя хоть компас есть.

Компас у Игнатьева действительно имелся – трофейный, снятый с прикопанного под кустом за ненадобностью офицера. Кивнув, он спросил:

– Мотоцикл возьму?

– Берите оба. Только пулемет сними. И двух бойцов, мало ли, – Мартынов достал карту, посмотрел, довольно хмыкнул. – По дороге вперед, до поворота, а дальше лесом, там пешком останется всего ничего. Мы подойдем, но если вы не успеете, то придется догонять – ждать нет смысла.

– Понял. Тогда помчались. Серега, не тормози, поехали, поехали…

Все ж таки мотоциклы этого времени были малость похуже, чем спустя восемьдесят лет. Во всяком случае, шли тряско, лязгали всеми сочленениями, дымили страшно, трещали громко, а главное, ехали так себе. Одно название, что БМВ. Впрочем, лучше плохо ехать, чем хорошо бежать. Да и недалеко было – всего-то километра полтора. Их вполне можно было вытерпеть даже в том пыточном кресле, которое здесь называлось седлом. Игнатьев мчался впереди, поднимая тучи пыли, а Сергей отчаянно рулил своим мотоциклом и молился на то, чтобы не вылететь с дороги, проглядев за этой завесой какой-нибудь ухаб. В результате на дороге удержался, но едва не столкнулся с мотоциклом Игнатьева, когда тот резко остановился. Хорошо еще, немецкие тормоза оказались на высоте, и мотоцикл, в последний раз скрипнув, замер.