Читать книгу "Потемкин. Фаворит и фельдмаршал Екатерины II - Детлеф Йена"

Когда императрица приступала к выполнению своих обязанностей, она уже знала, на какой зыбкой почве стоит ее трон: государственный переворот, убийство супруга Петра III, свергнутый император Иван VI в Шлиссельбургской крепости и наследник престола Павел, интересы которого активно отстаивала влиятельная придворная группировка во главе с графом Паниным. Сложности были как внутри страны, так и за границей: там пока еще существовало некоторое предубеждение по отношению к узурпаторше престола. Внутри же страны сопротивление исходило также и из рядов церковных иерархов, так как в стремлении пополнить государственную казну Екатерина продолжила политику секуляризации церковных земель, начатую Петром III.

Хотя большинство духовенства подчинилось указаниям правительства, митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич) открыто выступил с протестом против «грабителей Церкви» и «врагов Господа». Защищенный своим высоким положением в церковной иерархии, он проявлял редкое мужество и выступил против политики властей. В истории русской церкви это был редкий случай, когда священнослужитель решался на подобный шаг. К таким людям можно отнести протопопа Аввакума, который в середине XVII века, во время церковного раскола, выступал за «древнее благочестие». К этой группе людей можно отнести также митрополита Московского Филиппа, который в марте 1568 года публично отказал царю Ивану IV Грозному в благословении, поскольку считал развернутый им террор несовместимым с христианством. Филипп был лишен должности, заключен в монастырь и убит.

Теперь кажется, что прошедшие столетия не были уроком для монархов. Просвещенная императрица Екатерина II не терпела возражений даже со стороны духовенства, если речь шла о ее собственных взглядах. Неповиновение монарху не принималось и в условиях просвещенного абсолютизма в России. Благочестивый мятежник Арсений был освобожден Синодом от должности в апреле 1763 года и переведен в монастырь недалеко от Архангельска [36]. Но отец Арсений остался верным своим убеждениям, в то время как большинство духовенства было готово подчиняться императрице. До снятия с должности Арсений осуждал только экспроприации, проводимые государственной властью. Теперь же он стал обвинять императрицу лично, в том числе в «разбойном захвате трона». Он открыто высказывал то, о чем другие лишь думали, и, возможно, из-за этого был признан сумасшедшим.

Став безымянным заключенным — как и свергнутый с престола грудным ребенком император Иван VI, — Арсений исчез в страшных казематах Ревельской крепости. Там он и скончался в 1772 году [37]. Священнослужитель не был настроен ни против государства, ни против императрицы, он лишь открыто высказал правду. В империи Екатерины только сама императрица могла решать, что истина, а что нет. С такими динамичными людьми, как братья Орловы, она могла насаждать свое видение истины, а заносчивых умников — просто заставить исчезнуть. Но это был обоюдоострый меч: пока энергичные молодые мужчины были слишком сильными, императрице не удавалось укрепить свою власть с помощью таких способных личностей, как Григорий Потемкин.

Бунтовское упрямство Арсения должно было казаться императрице шокирующим. Она отреагировала очень жестко, так как упрямый священнослужитель мешал ее наивным мечтаниям.

Свою главную цель она видела в том, чтобы быть любимой всеми. Она переписывалась с французскими и немецкими просветителями, политиками и писателями. Обсуждала темы справедливости, свободы и счастья в России. И глубокие размышления привели Екатерину к выводу: «Я желаю и хочу лишь блага той стране, в которую привел меня Господь; Он мне в том свидетель. Слава страны — создает мою славу… Противно христианской религии и справедливости делать рабов из людей, которые все получают свободу при рождении… Свобода, душа всего, без тебя все мертво. Я хочу, чтобы повиновались законам, но не рабов. Я хочу общей цели делать счастливыми… Власть без доверия народа ничего не значит; тому, кто желает быть любимым и прославиться, достичь этого легко»[38].

Кто может не согласиться с такими прекрасными словами? Но как можно было устранить или хотя бы смягчить основное зло русского общества — крепостничество? Разве сам захват власти не был в противоречии с этими идеалистическими фантазиями?

Всеми доступными ей средствами Екатерина стремилась укрепить свою власть. Это требовало государственно-политической институционализации просвещенных реформаторских представлений. Императрица свои реформаторские представления в отношении России изложила в «Наказе», основополагающем документе для разработки нового свода законов. Документ появился в 1767 году, когда было устранено препятствие к неограниченной власти. В июле 1764 года свергнутого императора Ивана VI при очень подозрительных обстоятельствах убили в Шлиссельбургской крепости. В официальном сообщении говорилось, что он якобы пал жертвой заговора, реальные же обстоятельства смерти указывали на причастность к ней императрицы или графа Панина. Екатерина запретила любые публикации по этому поводу как в России, так и за рубежом. Вследствие этого слухов и в России, и в Европе стало еще больше.

Новый Свод законов, как надеялась императрица, позволит реформировать Россию, примирит народ с его монархом, заставит прислушиваться Европу и войдет в историю. В его тени исчезнут разговоры о Петре III, Иване VI, архиепископе Арсении или претензиях на трон великого князя Павла Петровича. В «Наказе» содержатся идеи философских государственно-политических взглядов Монтескье, Чезаре Беккариа и Фридриха II, применение которых в России должно было гарантировать благосостояние крестьян и обывателей. По меньшей мере Екатерина описывала таким образом свои намерения в многочисленных письмах, которые она рассылала, расхваливая свой проект, по всему миру. Документ содержал общие понятия, был составлен грамотно и, что важно, лично императрицей. И это вызывало уважение ее подданных.

В течение последующих четырех лет многочисленные высокопоставленные чиновники пытались превратить мечты Екатерины в законы, предписания и положения. Но все уходило в песок. На фоне такой высокой заинтересованности Екатерины, а также занимавших высшие посты в государстве чиновников в великом будущем империи нужно рассматривать появление Потемкина на политической сцене России.

Потемкин занимался в Москве не только делами вверенной ему воинской части. Со всей империи в первопрестольную столицу императрица собирала представителей для работы «Великой комиссии», которая должна была обсудить и выпустить новый Свод законов и разработать проекты реформ. Основой для действий Комиссии об уложении должен был послужить «Наказ» (который, правда, еще до своей публикации был раскритикован графом Паниным и другими высокопоставленными лицами, и из него были изъяты все просветительско-либеральные аспекты). Члены комиссии совещались долгие годы [39]. И в конце от идей, изложенных в «Наказе», осталось совсем ничего. Напротив, крепостничество усиливалось, а господство дворянства лишь упрочивалось.