Читать книгу "Метро 2033. Нас больше нет - Мария Стрелова"

– Я тебе сразу сказал, мне лучше не врать. Зачем ты сюда явился, мне уже ясно. Но кто ты такой?

Парень молчал, кусал губы.

– Упорствуешь? – мрачно поинтересовался начальник бункера. – А вот это зря, не люблю упрямых. Ну что же, мне как раз нужен доброволец-смертник. На ловца, как говорится, и зверь бежит. Думаю, через пару дней ты сам будешь умолять меня выслушать тебя и пристрелить. Сейчас не хочу даже руки марать. Увести!

– Что вы знаете?! – крикнул Женя, пока двое солдат поднимали его со стула.

– Для начала, вопросы здесь задаю я, – ледяным тоном отозвался полковник, кивая кому-то в сторону.

Женю на пару мгновений оглушил удар. В глазах потемнело, а на разбитых губах почувствовался металлический привкус крови.

– Надеюсь, ты понял, как себя нужно вести, – парень вновь услышал бесстрастный голос Рябушева. – До скорой встречи.

Конвоиры завязали ему глаза, и снова эхо шагов заплясало по бесконечным коридорам…

* * *

Декабрь 2033

Марина вышла из кабинета полковника в сопровождении солдата, прижалась взмокшей спиной к холодной стене. Женщине не хватало воздуха. Рука на перевязи ныла, силы кончились еще в середине непростой беседы с начальником бункера. Несчастной казалось, что ее сейчас раздавит той лавиной страшной правды, которую обрушил на нее Рябушев. Этот разговор еще долго будет сниться ей в страшных снах. Алексеева тяжело дышала, пытаясь дрожащей рукой убрать прядь волос, залепившую глаза, но пальцы не слушались. Решение было принято, карты раскрыты, теперь пути назад не было. Марина судорожно прокручивала в голове услышанное и увиденное, не желая верить.

– Вперед, – приказал конвоир, прерывая ее навязчивые размышления.

– Погоди, – проговорила она, запрокидывая голову. Дышать становилось легче, пелена перед глазами растаяла. «Дороги назад нет. Ты сама решила, что все будет так. Иди и выполняй!» – приказала себе женщина, но в голове отчего-то зазвучал голос ее наставника и командира, Григория Кошкина. Иди и выполняй – был его единственный ответ на слезы и боль молодой тогда еще девчонки. Но сейчас Алексеева была благодарна ему за такое воспитание.

Прошла неделя с той страшной ночи, когда чудовище внутри отступило и сдалось. Два дня женщина лежала без сознания, еще несколько дней тяжело было даже поднять голову от подушки. Бесконечные капельницы и уколы уверенно возвращали больную к жизни. В какой-то момент Марине стало интересно, откуда военные берут лекарства в таких количествах, тогда же к ней впервые зашел Андрей Сергеевич и пообещал серьезный разговор, когда ей станет легче. Мысли стали более связными, женщина быстро шла на поправку.

Пластохинон обеспечивал ускоренную регенерацию, поэтому рана затягивалась с фантастической скоростью. Через пять дней пленница смогла встать с кровати, через неделю поправилась настолько, что смогла выдержать долгую беседу с начальником бункера. Сейчас ей даже не хотелось вспоминать, о чем они говорили. Слишком тяжело. Слишком больно…

Рябушев распорядился вернуть Марине одежду. Впервые за долгие месяцы женщина вновь надела брюки и рубашку, скрывшие ее неестественную худобу. В лазарете медсестра состригла ей волосы, сбившиеся в колтун, который невозможно было расчесать. Пленница украдкой оглядела себя в большом зеркале, висевшем в кабинете полковника. «С возвращением!» – тихо сказала она самой себе. Из-за стекла на нее смотрела все та же Марина, какой она была до Катастрофы, только пережившая драму в бункере и мутации. Исковерканная несправедливой судьбой, исхудавшая, почти седая, но все же это была она.

Солдат захлопнул за ней дверь камеры.

– Ты вернулась, – прошептал из угла тихий, почти бесплотный голос. Женщину будто окатило ледяной водой. Она знала, что увидит своего товарища по несчастью, но не думала, что он будет таким!

– Женя! О боже, Женя… – Марина присела на пол рядом с парнем, взяла его за руку. Его кисть, тонкая, совсем не мужская, с жуткими фиолетовыми ногтями, бессильно свесилась вниз.

Пленник был бледен до синевы, щеки впали, под глазами залегли черные тени. Скулу украшал пожелтевший синяк, на разбитых губах запеклась корка крови.

– Ты вернулась, – повторил юноша, силясь улыбнуться. Едва успевшая затянуться ранка в уголке рта снова лопнула капелькой крови.

– Тебя били? За что? – горько спросила женщина.

– Я хотел тебя видеть, – разведчик вцепился в ее запястье ледяными пальцами, будто боясь отпускать. – Я хотел знать, что у тебя все хорошо.

– Женька, – Марина прижала парня к себе и баюкала, как младенца, гладила спутанные грязные волосы. – Спасибо тебе.

Юноша доверчиво прижался к ней, едва заметно вздрагивая от успокаивающих прикосновений.

– Не уходи снова, – выговорил он, сжимая ее пальцы.

– Не уйду. Я всегда буду с тобой. Я смогу тебя защитить, не отдам этому миру, не дам тебе погибнуть, – утешающе бормотала Марина, обнимая его за плечи. Она смотрела на пляшущий огонек керосинки, уговаривая не его – себя. В ее душе плескались жгучий стыд и невыносимое отчаянье, но лицо было спокойным и собранным. «Нельзя показывать мальчишке свои чувства. Ради него самого нельзя. Но, черт, как же тяжело!» – мучила сама себя женщина, вела непрекращающийся внутренний монолог, растравливающий старые раны.

Парень застонал, когда она неосторожно коснулась его руки. Этот жалобный звук вернул женщину к действительности. Она опустила глаза – и испугалась. На сгибах локтей несчастного мальчика чернели страшные кровоподтеки.

– Полковник снова брал у тебя кровь? – в ужасе спросила женщина. – Сколько раз?!

– Трижды… Ты потеряла много крови в ту ночь, тебе нужнее, – прошептал Женя, уткнувшись лицом ей в плечо.

– Так нельзя! – вскрикнула Марина. – Так…

Ее прервал звук открывающейся двери. Солдат поставил на пол жестяную миску с едой и снова исчез в коридоре, оставив пленников наедине в тревожном свете лампы.

– Ты должен поесть, – велела женщина, помогая товарищу сесть у стены.

– Я не хочу, – устало отозвался юноша, закрывая глаза. Ему было худо. Голова кружилась, тянуло лечь и не вставать никогда.

– Это не предложение. Это приказ, – жестко проговорила пленница, черпая отвратительного вида месиво. – Открывай рот.

Она кормила парня с ложечки, как маленького, а тот покорно глотал мерзкую баланду, не чувствуя вкуса. В животе разлилось приятное тепло, ледяные руки начали согреваться. Алексеева молчала, погруженная в свои мысли, но Женя не решался нарушить тишину.

– Нам нужно бежать отсюда. Как только представится случай, – наконец, сказала Марина, отставляя пустую миску.

– Бежать? Это невозможно! – непростительно громко воскликнул парень. Женщина укоризненно взглянула на него, приложив палец к губам.

Женя присел у стены. Его лицо перестало казаться синим, в глазах появилась жизнь.