Читать книгу "Прогулка по лесам - Билл Брайсон"

Она взлохматила своему спутнику волосы, в порыве наклонилась и поцеловала. Сначала поцелуй был просто долгий, потом стал глубоким, затем откровенно страстным. Вдобавок она опустила руки в совсем неожиданное место (во всяком случае, мы так предположили), потому что Даррен резко ударился головой о крышу и отправил нас на короткий, но захватывающий тур по встречной полосе. После она повернулась к нам с туманным и плотоядным взглядом, словно спрашивая: «Ну, кто следующий?» Как мы чуть позже подумали, оно того стоило, ведь руки у Даррена были заняты.

– Эй, давайте выпьем! – внезапно предложила она, хватая бутылку за горлышко и оглядывая пол в поисках стаканов.

– О нет, спасибо, – сказал Кац, однако по нему было видно, что ей удалось его искусить.

– Брось! – подстрекала она.

Кац поднял руку:

– Я завязал.

– Да ты что? Поздравляю. Но за это нужно выпить!

– Нет, правда.

– А что насчет тебя? – сказала она мне.

– О нет, спасибо, – ответил я. Я все равно не мог освободить свои сдавленные руки, даже если бы и хотел выпить. Мне казалось, что я выгляжу как тираннозавр.

– Ты же не в завязке?

– Ну, типа того. Решился отказаться от алкоголя из чувства солидарности на какое-то время.

Она посмотрела на нас:

– Вы, ребята, что-то вроде мормонов?

– Нет, просто туристы.

Видимо, он ее убедил. Она понимающе кивнула и сделала глоток. Затем опять заставила Даррена подпрыгнуть.

Они высадили нас у Mull’s Motel в Хайавасси. Старомодный, без изысков, явно не принадлежащий никакой из известных сетей, отель стоял на повороте дороги в центре города. Мы отчаянно их благодарили, даже пытались всучить им деньги за бензин, которые они категорически отвергли. Мы смотрели вслед их машине, вновь устремившейся с космической скоростью на оживленную автостраду. Могу поклясться, что видел, как Даррен опять ударился головой, пока они не исчезли за небольшим холмом.

Так мы остались вдвоем на запыленной парковке отеля в забытом вшивом городишке на севере Джорджии.

Слово, которое врезается в память каждому туристу на севере Джорджии – избавление. В 1974 году Джордж Дикки написал книгу с таким названием, а затем по ней был снят фильм. Как вы можете помнить, в книге четверо мужчин средних лет из Атланты попали в беду, решив на выходные отправиться на каноэ по вымышленной реке Каулоуосси (которая является пародией на реально существующую реку Чаттуга). «В каждой семье, которую я здесь встречал, как минимум один родственник сидит в тюрьме, – зловеще отмечает один из героев, подъезжая к городу. – Часть из них находится там за производство и продажу алкоголя, но большинство – за убийство. Они тут вообще ничего такого не видят в убийствах». И конечно же, все кончается тем, что их сначала обманывает, потом преследует, ловит и убивает пара сумасшедших фермеров.

Но до всех этих событий герои останавливаются в сонном, чахлом и просто некрасивом городишке, чтобы узнать дорогу. Могу предположить, что он писался с Хайавасси, потому что действие книги точно происходит в этом штате, а съемки проходили где-то в этом районе. Вдобавок известные музыканты-альбиносы, играющие на банджо в этом фильме, вроде как все еще живут в Клайтоне, который находится где-то рядом.

После публикации книга Дикки, как вы могли догадаться, вызвала в этом штате бурю недовольства. Один критик назвал ее «самым оскорбительным описанием жителей южных гор в современной литературе», что, если уж на то пошло, было преуменьшением, так как, по правде говоря, все остальные американцы всегда побаивались жителей северной Джорджии, уж за последних лет 150 я ручаюсь. Один историк XIX века охарактеризовал обитателей местных земель как «высоких, худых, мертвенно-бледных и столь же меланхолично-ленивых, как вареная треска». Другие свободно использовали эпитеты типа «развращенные», «грубые», «дикие», «отсталые», чтобы описать отчужденный и невоспитанный народ, проживающий в глубине темных лесов Джорджии и в его замшелых городишках.

Дикки сам был из Джорджии и хорошо представлял эти места. Он клялся, что описания в его книге являются чистой правдой.

Возможно, под влиянием книги, возможно, просто из-за времени суток, а может быть, лишь от того, что мы отвыкли от пребывания в маленьких селеньях, Хайавасси показался нам странным и несколько тревожащим. Примерно таким местом, где ты совсем не удивишься тому, что бензин в твою машину заливает циклоп. Мы пошли на стойку регистрации, которая была больше похожа на старую гостиную, чем на деловое место. Там мы увидели даму в возрасте с яркими белыми волосами и одетую в столь же яркое хлопковое платье, сидящую на диване у двери. Она была рада нас видеть.

– Здравствуйте, – сказал я. – Нам нужна комната.

Она улыбнулась и кивнула.

– Вообще, лучше две, если у вас есть.

Женщина опять улыбнулась и кивнула. Я ждал, что она встанет, но она не двинулась с места.

– На сегодня, – настойчиво пояснил я. – У вас есть свободные номера?

Ее улыбка стала еще шире, она схватила меня за руку и крепко вцепилась в нее, да так, что я почувствовал холод ее костлявых рук. Она просто смотрела на меня жадно и пристально, будто думала или, скорее, надеялась, что я швырну свою палку, чтобы она ее поймала.

– Скажи ей, что мы из Реального Мира, – прошептал мне на ухо Кац.

В эту секунду дверь раскрылась и в залу, вытирая руки о передник, вошла еще одна женщина с седыми волосами.

– С ней говорить бессмысленно, – сказала она вполне дружелюбно. – Она ничего не знает, ничего не говорит. Мама, отпусти мужчине руку. – Мама улыбнулась. – Мама, отпусти мужчине руку.

Моя рука была освобождена, и мы заселились в два номера. Мы взяли ключи и договорились встретиться через полчаса. Моя комната выглядела примитивно и потрепанно: ожоги от сигарет были на всех мыслимых и немыслимых поверхностях, включая дверные косяки и туалетное сиденье; пятна на обоях и потолке рисовали в уме картину отчаянной смертельной схватки с участием большого количества кофе, но она показалась мне настоящим раем. Я позвонил Кацу и узнал, что его номер был еще хуже. Мы были безумно счастливы.

Мы приняли душ, надели самую чистую одежду, что смогли найти, и нетерпеливо направились к популярному соседнему ресторанчику под названием «Горный ресторан Джорджии». Парковка перед ним была заставлена грузовиками, а сам ресторан наполнен крупными мужчинами в бейсболках. У меня возникло чувство, что если бы я крикнул: «Братан, тебе тут звонят», то привстали бы все и сразу. Не скажу, что еда в этом ресторанчике была настолько вкусной, что определенно стоила посещения. Она была не лучшей даже по меркам Хайавасси, однако она точно имела разумную цену. За 5,5 долларов каждый из нас получил, как они это называют, «мясо и 3» (цифра три означала количество овощей), а также салат и десерт. Я взял курицу, фасоль, жареный картофель, и то, что в меню значилось как «брюква». До этого я никогда ее не ел и не уверен, что попробую когда-либо еще. Мы ели шумно, с удовольствием, и много раз просили добавки чая со льдом. Конечно, ключевым моментом пиршества стал десерт. В походе все мечтают о чем-то вкусном, обычно о сладком. Меня, например, поддерживала мысль о гигантском куске пирога. Его образ буквально завладел моим сознанием, и когда официантка подошла взять заказ, я с умоляющим взглядом, держа ее за руку, попросил принести самый большой кусок, который она могла бы отрезать, без риска быть уволенной. Она принесла мне громадный, липкий треугольник ярко-желтого лимонного пирога. Это был памятник всей пищевой технологии! Достаточно желтый для того, чтобы у вас разболелась голова, и достаточно сладкий, чтобы у вас закатились глаза – короче, все, что вы бы хотели получить от пирога при условии, что вкус и качество не входили в ваши требования. Как только я набросился на него, Кац нарушил долгое молчание, сказав с какой-то странной нервозностью: