Читать книгу "Чарующий вальс - Барбара Картленд"

— Я имею в виду, дорогой Ричард, что вам придется продолжить игру. Это же такая счастливая возможность! Я могу обыграть Меттерниха в его собственной игре. Я могу сказать то, что считаю нужным ему знать, устами его агента.

— Вы хотите, чтобы это делал я?

— Хочу?! Я приказываю вам!.. О нет, Ричард, нет, я совсем забыл, что вы мой гость и друг. Я не могу приказывать вам. Но… вы же знаете, как много ставится на карту здесь, в Вене. Я должен отвоевать суверенитет Польши. Меттерних — мой враг, но еще больший враг для Польши, которая видит во мне своего защитника, даже спасителя. Во имя нашей дружбы я прошу вас помочь мне и уверен — вы не подведете.

Обаяние царя было хорошо известно, но не оно заставило Ричарда согласиться. И даже не то, что его собственное благополучие и безопасность зависели от его поведения. С отчаянием он понял, что не может отказать царю, ибо помнил о том, что, когда он оказался в безвыходном положении и без крыши над головой, Александр протянул ему руку помощи. Чувство долга — вот что вынуждало его уступить. Что ж, долг платежом красен. И все же Ричард пытался уклониться.

— Какой из меня царь, ваше величество! Может быть, лучше вам самому встретиться с графиней Шонберн?

— О нет, ни в коем случае, Ричард! Это все испортит! Наша сила в том, что я могу находиться одновременно в двух местах. Меттерних будет думать, что поймал меня на крючок, а на самом деле мы будем дурачить его! К тому же мне нравится быть хоть иногда свободным, даже слишком нравится. Когда вы будете мной, Я — вами.

— Но согласится ли князь Волконский? — спросил Ричард.

— Он ничего не знает и наивно полагает, что именно я танцевал вчера с графиней Вандой. Пусть так думает и дальше. Только благодаря княгине Екатерине мы узнали правду. Она сразу заподозрила, что девушка не так невинна, как кажется.

— Это делает честь проницательности княгини, — произнес Ричард ледяным голосом.

В отчаянии он огляделся вокруг, как бы стремясь спрятаться, но где?!

— Не думаете ли вы, ваше величество, — сказал он, наконец, — что это возможно сохранить в тайне, надолго? Прошлой ночью я был в маске; Ванда только что приехала и никогда не видела вас — обмануть ее ничего не стоило. А удастся ли это через неделю? В сопровождении баронессы она будет бывать везде: на балах, парадах, приемах — и повсюду будет встречать государя. Сегодня утром, к примеру, она была в Пратере. Без маски я мало похож на вас, и тот, кто довольно близко видел ваше величество, едва ли спутает нас.

— Я обдумал и это, — победно заявил Александр. — При тайных встречах с графиней вы будете всегда в маске, а местом вашего свидания сегодня вечером станет дворец графа Разумовского.

— Русское посольство?! Возможно ли это?

— Я все устрою.

— Вы полагаете, графиня Ванда может приехать туда без сопровождения?

— Я уверен. Князь велел ей познакомиться с царем, а как — ее дело. Она не сможет отказаться от встречи при любых обстоятельствах. — Царь задумался. — Мы должны послать ей записку. Но только не слишком скоро, чтобы не вызвать подозрений Меттерниха. Вы договаривались о какой-нибудь встрече?

— Нет, ваше величество, — твердо ответил Ричард.

— В вашей комнате лежит веер, — впервые заговорила Екатерина. — Это ее?

Ричард посмотрел на княгиню почти с ненавистью.

— Есть ли хоть самая малость, которую можно скрыть от ваших шпионов? — еле слышно спросил Ричард.

— Веер? Прекрасно! Вы можете вернуть его, — предложил царь.

— Он сломан, ваше величество.

— Тогда пошлите другой — чего проще? А с ним — записку без подписи, что за ней заедет экипаж и доставит ее на ужин с тем, кто посылает ей веер.

— Вы все продумали, сир. — Ричард не мог скрыть иронии.

— Да, я горжусь своим воображением, Ричард, но поздравить нужно вас. Вы прекрасно справились с порученной вам ролью, и нам обязательно повезет. Самое большое удовольствие я получу, когда Меттерних попадет в ловушку, которую сам и поставил.

— Вы до сих пор уверены, что это ловушка?

И прежде чем царь успел ответить, Екатерина сказала:

— Будьте уверены, Ричард, Ванда Шонберн — самая последняя и лучшая из его находок, и… мы знаем, как вы «обожаете» шпионов, где бы они вам ни попадались.

ГЛАВА VI

Князь Меттерних положил на письменный стол бумаги, которые только что изучал, и повернулся к жене с видом человека, сбросившего с себя великий груз.

— Кое-что удалось сделать. Пусть и маленькая победа, но она важна, — с радостью сказал он жене.

— Замечательно, наконец-то вы к чему-то пришли. Я начала опасаться, что ваши заседания превратятся в пустой разговор.

— Русские, кажется, уверены, что конгресс будет тянуться сто лет. Сегодня речь шла о Франции и нам удалось договориться с Талейраном. А завтра мы вернемся к польскому вопросу.

— Постарайтесь хоть ненадолго забыть работу. Ее было слишком много, и пора отдохнуть. Вы собираетесь выезжать? — спросила Элеонора.

— Да, необходимо сделать несколько визитов. Надеюсь, они будут полезны и в то же время дадут мне возможность немного расслабиться. В последние недели я совершенно забыл о своих общественных обязанностях.

— Клеменс, все жаждут видеть вас, — заверила княгиня. — Если бы я не обещала заехать к леди Каслри, то могла бы сопровождать вас.

— Встретимся за обедом, Элеонора. — Он поцеловал ей руку, и она вышла из комнаты.

Несколько мгновений Меттерних задумчиво смотрел на закрывшуюся дверь, затем подошел к зеркалу, стоявшему между окнами в парк, и взглянул на свое отражение. Те же брови, чистые синие глаза, орлиный нос, то же исключительное — как говорили многие — чувство собственного достоинства.

— Тебе уже сорок один, — сказал он своему отражению. — Где твоя юность, где радость жизни? Неужели государственные дела отняли у тебя все?

Он вздохнул и подошел к открытому окну. Несколько часов свободы, а он не знает, что поделать с собой.

Действительно, Клеменс не привык к подобному состоянию. Жизнь всегда кипела в нем: как бы он ни был занят, всегда находилось время для развлечений и для страстных волнующих романов.

Он обладал удивительной способностью влюбляться одновременно в нескольких женщин, любя каждую по-своему и будучи совершенно искренним в своей привязанности, воспринимая каждую, как божественный дар.

И очень часто, хотя никто этому не верил, отношения с женщинами совершенно случайно тесно переплетались с его политическими делами. Влюбляясь, он даже не предполагал, что его новое увлечение может быть так полезно для его карьеры: все происходило само собой. Но сейчас, впервые за многие годы, Клеменс с удивлением обнаружил, что его сердце свободно.