Читать книгу "Свой среди больных - Алексей Макеев"

Это была первая, но далеко не единственная беседа, принесшая Гурову подобные ощущения. После нее была поездка в психоневрологический диспансер, откуда четыре года назад уволились два санитара. История с посулом больших денег повторилась и там. Судя по тому, что знали в отделе кадров, в клинику санитары были приглашены кем-то из ответственных за подбор кадров для нового учреждения.

Куда бы ни приехал полковник, всюду его ждала одна и та же история. Люди увольнялись по личному приглашению. По большому счету, ничего удивительного в этом не было, клиника открывалась с нуля, администрации требовались квалифицированные сотрудники. Искать таковых на бирже труда? Не очень-то практично. Частной организации нужны проверенные кадры — из числа тех, кто сумел себя зарекомендовать. Неудачники, вынужденные пользоваться услугами биржи, их не интересовали. Тут все логично. Нелогично было то, что подбор кадров производился в учреждениях, главными пациентами которых были не престарелые люди, а наркоманы. Почему? Должна быть какая-то связь. Как ни старался по имеющимся данным усмотреть эту связь Гуров, но так и не смог. Оставалось одно: ждать вестей от Стаса.

Глава 5

Бизнесмена Андрея Анатольевича Борзунова директор «Лечебного центра» Шторгин пожелал приветствовать лично. Охранник с центрального поста доложил о прибытии нового пациента в сопровождении господина Борзунова и получил приказ немедленно пропустить машину и проводить гостей в кабинет. В роли «бедного родственника» полковник Крячко чувствовал себя неуютно, но внешне ничем этого не выдавал. Борзунов же был явно доволен таким раскладом, время от времени бросая реплики, заставляющие полковника ежиться.

— Андрей Анатольевич, доброго вам дня! — Директор выплыл навстречу бизнесмену. — Признаться, я успел соскучиться с нашей последней встречи.

— Дмитрий Владимирович, рад видеть вас, — расшаркался в ответ Борзунов. — Спасибо, что согласились принять.

— Не стоит благодарности. Я всегда готов помочь вам и вашим близким. — Фраза прозвучала высокопарно. — Как поживает Ларисочка? Надеюсь, у нее все складывается удачно?

— Более чем. Она сейчас в Англии. Третий год обучения. А вот Милочка решила остаться на родине. Патриотизм снова в чести.

— Да что вы? И отказалась от гранта? — всплеснул руками Шторгин. — Такая одаренная девушка, такая умница!

— Ничего, она и здесь себе применение найдет. Годика два-три в патриота поиграет и сбежит, как и остальные. А может, и нет.

«Так, значит, директор и знакомый Гурова давние приятели, — наблюдая за бурной встречей, соображал Крячко. — Интересно, почему Борзунов не признался сразу?» А мужчины продолжали делиться новостями: в основном обсуждали общих знакомых, бывших когда-то пациентами Шторгина. Первые десять минут Крячко сидел молча. Не пытался привлечь внимание, не встревал в разговор, а просто слушал. По прошествии этого времени он решил, что пора вмешаться. Слегка приподнявшись в кресле, он громко кашлянул, и мужчины повернулись в его сторону.

— Ах да! Вы же наверняка приехали по делу? — заметил Шторгин. — Прошу прощения, что отвлек. Так что у вас за проблема? У вас или у вашего спутника?

— Позвольте представить, это мой родственник, Станислав Крячко. — Борзунов махнул Крячко, подзывая поближе. — И у него неважно со здоровьем. Хотелось бы подлатать мужика. Это возможно?

— В чем заключается проблема? Сердце, желудок, суставы? — Шторгин был доволен. Еще бы, такая удача! Мысленно он уже подсчитывал возможную прибыль.

— Да не совсем понятно, — неуверенно начал Борзунов. — То одно, то другое…

— В том-то и дело, что симптомы слишком противоречивы, — начал вживаться в роль Станислав. — На этой неделе у меня невыносимые боли в левой лодыжке. Месяц назад были проблемы с кишечником. До этого головные боли и аритмия, боли в суставах и желудочные колики. А еще мигрень, кожный зуд, тяжесть в почках.

— Подождите, подождите, — едва сумел остановить Крячко директор, — не так быстро! Думаю, более подробно вы сможете обсудить ваше самочувствие с тем врачом, который будет вам назначен.

— Не уверен, что одним врачом все ограничится, — недовольно фыркнул Крячко, раздосадованный тем, что его прервали. — Мы с Андрюшей обошли уже целый сонм светил, а результат где? Где, я вас спрашиваю?

Шторгин бросил взгляд на Борзунова, и тот, пожав плечами и понижая голос, попросил:

— Скажите, не могли бы мы поговорить с глазу на глаз?

— Не надо, Андрюша, секретность ни к чему, — услышав слова «родственника», взвился Крячко. — И вообще я тебе сразу говорил, что это плохая идея. Лучше дай мне спокойно умереть!

— Станислав, мы же договорились. — Борзунов сердито сдвинул брови, как будто и впрямь был недоволен. — Посидишь здесь, я проверю, настолько ли хорошо это заведение, как его описывают. А потом вместе примем решение. Хорошо?

— Хорошо. Я посижу здесь, — легко согласился Стас, подтаскивая стул поближе к окну. — Иди, Андрюша. И смотри в оба.

Борзунов вышел первым. Шторгин помедлил, но последовал за бизнесменом. Вид у него при этом был недовольный, он явно не желал подчиняться Борзунову. Крячко остался в кабинете один. Он выждал с полминуты, после чего направился к директорскому столу. Стол был безупречно чист. Папки сложены аккуратной стопкой, листы для записей уложены в пластиковый контейнер, корзина для мусора пуста. Подергав верхний ящик, он убедился, что тот на замке. Открывать его сейчас было слишком рискованно. Крячко переместился к открытым стеллажам. Там тоже был порядок. Архивные папки пронумерованы, проштампованы и сложены в строго хронологическом порядке. Он пробежался взглядом по корешкам. Шесть рядов папок начиная с даты основания лечебницы. На каждой папке имелись геометрические фигуры шести разных цветов. Значки группировали папки по общим признакам, это было понятно и без изучения их содержимого.

Не доходя до угла, стеллажи заканчивались, уступая место двери. Крячко осторожно приоткрыл ее. Внутри оказалась гардеробная, за ней виднелся санузел. Закрыв дверь, Стас перешел к противоположной стене. Здесь было три окна. Все они выходили на главную аллею, что вела к воротам. Вдоль аллеи поставили лавочки, видимо, планировали, что в жаркое время года посетители смогут встречаться здесь с родственниками. Сейчас на лавочках никого не было. Никого, кроме одиноко сидящего старичка. Он лениво крошил булку. Оторвав очередной кусок мякиша, он забрасывал его за спину. Позади скамейки пировали голуби и их «меньшие братья» воробьи. Несмотря на то что перед скамейкой крошек тоже хватало, ни одна из птиц не пыталась перебраться на другую сторону.

Пока Стас осматривал кабинет, Андрей Борзунов вел приватную беседу с директором клиники. Это была чистой воды импровизация. Изначально было решено привезти Крячко с неким заболеванием кровеносной системы. Это давало возможность растянуть обследование на неделю. Все виды скринингов, допплеров, рентгенов и прочей ерунды, позволяющей всесторонне изучить любое заболевание, заняли бы дней семь-десять. Симптомы Стас выучил назубок, а уж притворяться для пользы дела ему и учиться не нужно было. Того, что произошло в кабинете, Андрей никак не ожидал. По неизвестной ему причине Крячко вдруг понес полную ахинею. Пока он перечислял мнимые болезни, а директор Шторгин эту ахинею выслушивал, Борзунов лихорадочно соображал, что теперь следует говорить и делать ему. Стас не подавал ему никаких знаков, по которым он мог бы сориентироваться. Отступать было поздно, и теперь он стоял перед директором и пытался выкрутиться из сложившейся ситуации.