Читать книгу "Прежде чем он увидит - Блейк Пирс"

«Фактически осталось тридцать восемь, поэтому… без обид, но давай сразу к делу. Зачем ты хотел меня видеть?»

Подошла официантка, вмешавшись в разговор. Они заказали выпить (крепкое пиво для Эллингтона и мартини для Макензи), и она стала ждать, когда он перейдёт к сути разговора. Это Эллингтон попросил о встрече за кружкой пива, и будь она проклята, если позволит ему растратить драгоценное время на пустую болтовню, когда от каждого вздоха зависела её карьера. Макензи казалось, что и сам Эллингтон не был любителем переливать из пустого в порожнее. Это было одно из качеств, которые ей в нём нравились.

«В общем, – наконец сказал он, – слухи о привлечении тебя к расследованию каким-то образом дошли до твоих однокурсников».

«Как?» – спросила Макензи.

«Не имею понятия. В ФБР подобными слухами можно уничтожить. Однако о твоём назначении не знал никто, кроме Брайерса, тебя, меня и заместителей директора. Лучшее, на что мы можем рассчитывать, так это на вариант о том, что кто-то подслушал наш первый разговор за кофе».

«Значит, теперь меня все ненавидят?» – спросила Макензи.

«Ненавидят? Нет. Завидуют? Возможно. О твоём прошлом знают все курсанты. Мне кажется, они всё понимают. И, тем не менее… как и сплетни, зависть – неотъемлемая часть карьерного роста в ФБР. И я не думаю, что кому-либо известно о том, что МакГрат дал тебе так мало времени на поиск преступника».

«Словно снова вернулась в старшую школу».

Эллингтон прыснул от смеха: «А на твоём старом месте работы разве было не так?»

Макензи вспомнила Небраску, Портера и Нельсона. И пусть Портер извинился перед ней до её отъезда, общее впечатление от их общения было неприятным. «Твоя правда», – подтвердила она и отхлебнула мартини.

«Кстати, о работе, – сказал Эллингтон. – Я хочу сказать, что я здесь исключительно, как друг».

«Даже так?» – спросила она.

«Да. Начальство до сих пор в сомнениях. Говорят, они считают, что не стоило и затевать этот эксперимент. Они не уверены, что тебе была дана верная психологическая оценка. Они думают, что после дела «Страшилы» ты на грани нервного срыва».

Макензи едва сдержала улыбку. В первые две недели в Куантико она действительно встречалась с психологом. Это были два коротких сеанса, на которых настояли Эллингтон и замдиректора. Посещение психолога не было обязательным, и через две недели она перестала с ним видеться. Она решила, что учёба в Академии была для неё важнее, и душевное спокойствие отошло на второй план.

«Со мной всё в порядке, – сказала Макензи. – Никаких плохих мыслей. Никаких кошмаров». При слове «кошмары», она внутренне содрогнулась. Перед глазами быстро пронёсся образ «Страшилы» во дворе родительского дома и мёртвые объятия отца. Потом всё прошло.

«А ты бы могла ответить по-другому?» – спросил Эллингтон.

«Нет».

«Ну, по крайней мере, ты говоришь честно. Но послушай… если ты считаешь, что мы бросили тебя в бушующий океан, даже не спросив, умеешь ли ты плавать, лучше скажи мне об этом сейчас, а не когда станет совсем плохо».

«Со мной всё в порядке, Эллингтон. Тем более, всё закончится через какие-то тридцать восемь часов».

Он улыбнулся, и их глаза встретились. Макензи отвела взгляд, напомнив себе, что Эллингтон был женат и уже однажды отверг её.

«Не говори ему, что я тебе это сказал, – продолжил он, – но Брайерс очень тобой доволен. Ещё до знакомства он был в восторге от твоего дела. А нервничает он из-за повисшей на нём ответственности, а так он очень рад, что ты с ним работаешь».

Макензи не нашла, что ответить, поэтому просто сделала ещё один глоток мартини. Алкоголь приятно грел изнутри, и она не удержалась от того, чтобы представить, как они бы просто сидели здесь с красавчиком Эллингтоном и напивались. Возможно, в это раз исход был бы другим.

«Это не меняет того факта, что он женат», – подумала она.

«Что там с Брайерсом?» – спросила Макензи.

«О чём ты?»

«Он постоянно спрашивает меня о прошлом, что в принципе хорошо. Это показывает его интерес. Но когда я пытаюсь задать ему встречный вопрос о прошлом, он замыкается в себе».

Эллингтон кивнул: «Таков наш Брайерс. Я знаю его уже лет шесть, и для меня он до сих пор закрытая книга. Я особо не интересовался, но слышал, что когда-то давно у него было дело, которое немало на него повлияло. Похищение с отягчающими. Тогда он даже брал отпуск, чтобы немного прийти в себя, поэтому… не наседай на него».

«Не буду».

Оба замолчали. Макензи заметила, как Эллингтон на неё смотрит. Этот взгляд отличался от того, каким он смотрел на неё после их знакомства в Небраске. Это был такой же взгляд, какой она видела у Зака, когда они только начали встречаться: чем больше времени они проводили вместе, тем томнее он становился.

Иногда так смотрел на неё Гарри Дуган. Макензи вдруг подумала, что бы он подумал, если бы узнал об её встрече с Эллингтоном.

«Расскажи, как у тебя дела», – предложила Макензи.

«Думаю, неплохо. Я возглавляю отдел по борьбе с внутренним терроризмом. Это больше офисная работа с быстро меняющимися условиями, ты понимаешь? Последний месяц приходилось работать по восемьдесят часов в неделю».

«Как интересно».

«Так и есть. А ещё выматывающе. Да и семье совсем не нравится».

«Могу себе представить».

Макензи заметила, как Эллингтон коснулся указательным пальцем обручального кольца. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал.

«Что?» – спросила она.

«Ничего, что ты хотела бы услышать», – ответил Эллингтон.

«Уверена, что так, – подтвердила Макензи. – И, тем не менее, мне интересно».

Секунду Эллингтон колебался, сделав большой глоток из кружки. Когда он поставил её на стол, то заговорил изменившимся голосом. «Наша работа, – начал он, – приносит удовольствие, она волнительна и чертовски интересна, но если ты выберешь пять агентов ФБР, которые женаты или замужем, то я могу гарантировать, что как минимум трое из них несчастливы в браке или имеют за плечами как минимум один развод. Мы женаты на своей работе. Она становится частью нашей жизни, ты понимаешь?»

Макензи кивнула. Она и раньше слышала подобное, особенно в ходе вводных занятий по прибытию в Куантико. Вероятно, именно поэтому работа так её привлекала: она заменяла человеческие взаимоотношения.

«Мы с женой на грани развода, – сказал Эллингтон. – Если бы не ребёнок, она бы давно меня бросила».

В мозгу Макензи пронёсся целый ворох стандартных фраз для ответа, и она выбрала: «Мне жаль это слышать».

«Самое ужасное в том, что если бы она поставила меня перед выбором: либо она, либо работа, то мы бы давно расстались. Мне жутко неприятно это признавать, но это правда».