Читать книгу "Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 - Эрих Редер"

Повернув после наступления темноты вечером 15 декабря к английскому побережью, мы достигли точки рассредоточения к рассвету. Ветер все крепчал. Здесь группа наших кораблей должна была разделиться. «Мольтке», «Зейдлицу», «Блюхеру» и «Кольбергу» предстояло следовать к Хартлпулу, а «Фон дер Танну» и «Дерфлингеру» – к Скарборо. Как раз перед разделением мы заметили несколько британских дозорных катеров и обстреляли их, но не стали преследовать, поскольку наша основная задача заключалась в обстреле береговых объектов.

Операции в районе обоих портов были тактически успешными. В Хартлпуле британские береговые батареи немедленно открыли ответный огонь, попав «Зейдлицу» в полубак, а «Блюхеру» чуть ниже мостика. Погибло семеро человек, но наш огонь быстро заставил батареи замолчать. Тем временем «Кольберг» успешно забросал минами проход, который британцы расчистили в своем собственном минном поле, прикрывающем подход к порту.

Успешно справившиеся со своей задачей у Скарборо «Фон дер Танн» и «Дерфлингер» соединились с остальными нашими кораблями, и все вместе мы легли на курс к дому, осторожно пробираясь между опасными британскими прибрежными минными полями – опасность, которую мы успешно преодолели. Затем, уже около полудня, мы получили сообщение от капитана 1 – го ранга Хардера, командовавшего отправленными назад легкими крейсерами и торпедными катерами, о том, что они заметили на горизонте дивизион британских линейных крейсеров и отдельные крейсера не в строю около устья реки Хамбер. Первой мыслью адмирала Хиппера было немедленно изменить курс и направиться на помощь «Штральзунду» и идущим вместе с ним кораблям против замеченного неприятеля, но следующее сообщение со «Штральзунда», пришедшее почти сразу же за первым, гласило, что неприятель уже исчез из виду. Соответственно адмирал Хиппер сразу же резко изменил наш курс к северу, чтобы обогнуть британский дивизион линейных крейсеров, которые, очевидно, заняли эту позицию, чтобы перехватить нас по дороге к точке встречи с основными силами флота.

Ни у одного офицера флагманского корабля не промелькнула даже тень беспокойства за наши легкие силы, поскольку они должны были вот-вот достичь оговоренной заранее точки встречи с основными силами флота. Но точно так же никто из нас понятия не имел о том, что в жидком утреннем полусумраке основные силы нашего флота столкнулись с передовыми британскими рекогносцировочными силами и, чтобы избежать опасности вражеской ночной торпедной атаки, повернули обратно. Но далее адмирал фон Ингенол не направился к оговоренной точке встречи, а просто-напросто вернулся в Гельголандскую бухту. Более того, он даже не информировал об этом адмирала Хиппера, так что командующий рекогносцировочными силами ничего не знал об изменении планов до тех пор, пока не получил сообщения о местоположении основных сил флота, отступившего далеко за Гельголанд, уже ближе к вечеру.

Наша первая мысль была о том, что дивизион вражеских линейных кораблей может попытаться перехватить нас где-то на полпути между Хартлпулом и Гельголандом. Чтобы избежать столкновения с намного более сильным противником, адмирал Хиппер резко развернул нашу группу линейных крейсеров прямо на север, обходя с фланга вражеские силы. Его анализ и сделанный из него логический вывод были совершенно правильными, поскольку впоследствии оказалось, что британские линейные крейсера проследовали всего только в нескольких милях от нас, не заметив наши корабли.

Тем временем ветер крепчал, начиная переходить в штормовой. Поскольку более старый «Кольберг» не мог идти полным ходом, то лишь после наступления темноты мы почувствовали, что смогли выбраться из ловушки и теперь на нашем пути к Гельголанду нам снова ничего не угрожает.

Но по возвращении в бухту Джаде утром 17 декабря нами овладели смешанные чувства. Задание было успешно выполнено; связь в рекогносцировочных силах работала четко; обстрел береговых объектов прошел как запланировано, и моральный настрой экипажей был на высоте. Но, с другой стороны, мы испытывали огромное разочарование из-за неспособности основных сил флота прийти к назначенному месту встречи. Если бы утром 16-го числа основные силы флота действовали так, как было условлено, то их намного превосходящие силы разметали бы британские линейные крейсера адмирала Битти, по которым бы вдобавок нанесли свой удар еще и возвращающиеся линейные крейсера адмирала Хиппера. Такая подавляющая концентрация наших сил наверняка закончилась бы нашей громкой победой. Но эта золотая возможность была упущена – возможность, которой, скорее всего, уже не суждено повториться.

Сражение при Доггер-Банке

Одним из результатов этой операции стало то, что командующий флотом отказался от своего оборонительного психоза, хотя в тот момент мы еще не знали об этом.

Пока что, вплоть до конца месяца, мы продолжали ставить мины, ожидая нападения неприятеля. Разведка информировала нас, что британцы будут прилагать усилия, чтобы закрыть нам все выходы из Гельголандской бухты в Северное море блокшивами и минными заграждениями.

Но единственным воплотившимся в действие шагом противника стал, однако, довольно слабый рейд неприятельских подводных лодок, самолетов и минных заградителей. В первый раз заговорили противовоздушные орудия наших крейсеров и зенитки, расположенные в Куксхафене. Вражеские минные заградители начали устанавливать минные заграждения против наших подводных лодок в районе Амрум-банки у Гельголанда.

Девятнадцатого января 1915 года мы получили сообщение от одного из наших дозорных аэропланов, что значительные британские силы приближаются к Гельголанду с северо-запада. Подводным лодкам был отдан приказ образовать заградительную линию на пути подхода врага. Были также предприняты и другие оборонительные меры. Однако враг повернул на обратный курс еще до того, как мы вступили с ним в визуальный контакт, так что все наши старания оказались напрасными.

С минованием угрозы вражеского нападения командующий флотом вернул флот в обычное состояние готовности, которое давало возможность нашим судам не только вставать на текущий ремонт, но и проводить боевую подготовку в Балтийском море. Он также лично заверил командующего рекогносцировочными силами, что для линейных крейсеров не предвидится никаких операций наступательного характера в ближайшем будущем, так что адмирал Хиппер отправил «Фон дер Танн» участвовать в маневрах на Балтике.

Однако всего лишь несколько часов спустя адмирал фон Ингенол приказал адмиралу Хипперу взять обе бригады крейсеров и два дивизиона торпедных катеров и выйти в море 24 января для проведения рекогносцировки в направлении Доггер-банки. Операция эта, как стало известно позднее, родилась в голове контр-адмирала Эккермана, начальника штаба флота.

Помимо необъяснимого и неожиданного изменения намерений, приказ этот обеспокоил нас еще и в том отношении, что в нем ничего не было сказано о взаимодействии с основными силами флота, поддержка которых, в свете полученного 16 декабря опыта, была жизненно необходима. Ко всему этому, что было хуже всего, приказ об операции был передан по радио, несмотря на то что «Зейдлиц», на котором держал свой флаг командующий рекогносцировочными силами, стоял на якоре на рейде Вильгельмсхафена, куда он мог прекрасно быть передан визуальными средствами.