Читать книгу "Бетанкур - Дмитрий Кузнецов"

Министр полиции все просчитал и рискнул решиться на смелую интригу. Зная, что император, исходя из государственных интересов, хочет, но колеблется развестись с Жозефиной, он придумал многоходовой план. Через своих агентов Фуше распустил в народе слух, что Бонапарт разводится, и таким образом подготовил общественное мнение. Информация проникла во все уголки Франции, а затем быстро просочилась и через все европейские границы. Сенсационная новость уже через несколько дней достигла Петербурга, где все отлично понимали, что если Наполеон разведется, то будет искать невесту в одном из царствующих домов Европы. И скорее всего, его взор устремится в Россию, ведь у русского царя две незамужние сестры — Анна и Екатерина.

Первая ещё мала, ей едва исполнилось четырнадцать лет, а о второй французский писатель, философ и полномочный посланник сардинского короля Виктора-Эммануила при царском дворе в России Жозеф де Местр писал следующее: «Ничто не сравнится с добротой и приветливостью Великой Княгини. Если бы я был живописец, я бы послал вам изображение её глаз (темно-голубых). Вы бы увидели, сколько доброты и ума заключила в них природа…»

Екатерина Павловна восхищала не только сардинского посланника. В неё безответно были влюблены многие прославленные личности, и в том числе будущий герой 1812 года князь Багратион.

Сам царь Александр I был неравнодушен к своей сестре, которая была младше его на одиннадцать лет. При этом за безупречной чистотой линий её лица и фигуры угадывалась железная воля и решительный характер. Порой казалось, что она появилась на свет только с двумя целями — нравиться и царствовать.

ИСТОРИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ЕКАТЕРИНЫ ПАВЛОВНЫ

В 1808 году Екатерине Павловне исполнилось двадцать лет, но по силе и складу своего характера она не соответствовала своему возрасту: образ её мыслей был глубоко зрелый и душевно стойкий. Она была прекрасно образованна и, что совсем удивительно, безупречно писала по-русски, что в те годы в России, где все женщины высшего общества писали только по-французски и практически не изучали письменного русского языка, было экстраординарным явлением.

Первым среди её женихов был австрийский император Франц I, овдовевший в 1807 году. Но, несмотря на возражения Александра I, указывавшего на недостатки Франца как жениха, великая княжна горячо отстаивала своё право выйти замуж за австрийского императора. Она писала брату: «Вы говорите, что ему сорок лет, — беда невелика. Вы говорите, что это жалкий муж для меня, — согласна. Но мне кажется, что царствующие особы, по-моему, делятся на две категории — на людей порядочных, но ограниченных, на умных, но отвратительных. Сделать выбор, кажется, нетрудно: первые, конечно, предпочтительнее… Я прекрасно понимаю, что найду в нём не Адониса, а просто порядочного человека; этого достаточно для семейного счастья».

Однако, как ни желала Екатерина Павловна этого брака, он не состоялся. В конечном итоге из-за внутриполитических интриг венскому двору самому пришлось отказаться от этого предложения.

На какое-то мгновение среди женихов Екатерины появились два немецких принца, и оба заики. Один — наследник баварского престола, другой — принц Генрих Прусский. Но они очень быстро были отвергнуты. Затем им на смену пришли два австрийских эрцгерцога — Фердинанд и Иоганн. Но и они не стали серьезными кандидатами в мужья русской княжны. Был отвергнут и Вильгельм Вюртембергский — сын старшего брата вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны.

Что же касается брака с Наполеоном, то ещё в Тильзите Талейран прозондировал почву, намекнув Александру I, что неплохо было бы закрепить политический союз Франции и России ещё и брачным. Поначалу русский царь обошёл щекотливый вопрос молчанием, не сказав французскому министру иностранных дел ни да ни нет. Но уже в Петербурге он встретил жесточайший отпор со стороны своей матери и сестры.

Вот что по этому поводу писала одна из фрейлин графиня Софья Шуазель-Гуфье: «Александр был не прочь согласиться на этот брак, но встретил такую сильную оппозицию со стороны императрицы Марии Фёдоровны и самой молодой Великой Княжны, что должен был им уступить. Они обе были женщины с характером… Наполеону пришлось в первый раз со времени своего возвышения получить отказ. Это была для него первая измена фортуны».

В «Записках» дочери обер-шталмейстера императрицы-матери находим следующую запись, где Екатерина Павловна заявляет старшему брату: «Я скорее выйду замуж за последнего русского истопника, чем за этого корсиканца».

Сама мысль, что великая русская княжна может занять место Жозефины, пугала её. При этом французский посланник в Петербурге Луи Коленкур докладывал в Фонтенбло: «Здесь все более повторяется слух о разводе в Париже. Приводят даже слова императора Александра и Великой Княжны Екатерины. Рассказывают, что, когда ей было высказано сожаление по поводу того, что придется её лишиться, она будто бы сказала, что когда дело идет о том, чтобы сделаться залогом вечного мира для своей родины и супругой величайшего человека, какой когда-либо существовал, не следует сожалеть об этом».

Информация, которую получал Бонапарт из России от Коленкура, нравилась императору, но не соответствовала действительности. Александр уже был настроен решительно против этого брака, хотя ему ещё приходилось лавировать, чтобы окончательно не оскорбить Наполеона.

А тем временем во Франции, пустив слух о предстоящем разводе, министр полиции Жозеф Фуше предпринял решительный шаг. Он написал письмо Жозефине, в котором просил, чтобы она развелась с Наполеоном во имя Франции, а взамен жертвы обещал достойную денежную компенсацию. Получив и прочитав письмо, императрица пошла к мужу и, закатив скандал, потребовала объяснений. Бонапарт, застигнутый врасплох, не решился воспользоваться случаем, чтобы поговорить о разводе. Наоборот, он пообещал ей уволить Фуше. Однако, жестко поговорив с министром, оставил его на своем посту, а сам поспешно уехал в Италию, отложив проблему развода на неопределенное время. Вернувшись с Апеннинского полуострова, Наполеон почувствовал смутное желание покончить с этим делом. Настроение императора мгновенно было замечено и направлено в нужное русло: заклятые враги, Талейран и Жозеф Фуше, снова объединились.

Бонапарта оплели со всех сторон и стали понуждать к разводу. Когда император приехал в Эрфурт, у него ещё не было полной уверенности в том, что он разведётся с Жозефиной. Но при этом он уже хотел, чтобы русский двор хранил для него руку одной из великих княжон на случай, если он всё-таки разведётся.

Слухи о будущей помолвке Екатерины Павловны с французским императором, переходя из одной великосветской гостиной в другую, обрастали самыми невероятными подробностями и выдумками. Каждый истолковывал самый незначительный факт в поведении членов императорской семьи в любую желаемую ему сторону. Так, французский посол, собирая слухи и сплетни, даже не удосуживался их осмыслить и выдавал желаемое за действительное. Он писал в своей книжечке-дневнике: «Великая княжна Екатерина выходит за императора, ибо она учится танцевать французскую кадриль». Опытный царедворец Коленкур сообщал в Париж то, что хотели слышать от него в Тюильри Наполеон, Фуше и Талейран.