Читать книгу "Книга зеркал - Э. О. Чировици"

Потом, неизвестно откуда, во мне возникла уверенность, что Лора сейчас не у подруги, а в доме Видера, хотя ключей от профессорского особняка она с собой не брала. Я сам взял их с комода и положил в карман перед тем, как явился Тимоти Сандерс. Не знаю почему, но я решил, что если сейчас поеду к Видеру, то застану их с Лорой вместе. Все, абсолютно все было обманом – извращенным, жестоким обманом, придуманным Лорой и профессором неизвестно для чего – наверное, для очередного дурацкого эксперимента.

Наверняка они все это время смеялись надо мной, исследовали, как безмозглую морскую свинку. Может быть, и работа в профессорской библиотеке тоже обман, необходимый для того, чтобы зачем-то удержать меня в доме. Неожиданно все события последних месяцев предстали в совершенно ином свете. И как я сразу не сообразил, что все сказанное Лорой – вранье?! Это и дураку ясно!

Я вызвал такси и отправился к профессору Видеру домой. Метель не прекращалась.

На этом отрывок заканчивался. Я аккуратно сложил страницы, рассыпанные по журнальному столику. Часы на стене показывали 01:46, глубокая ночь. Я читал, не прерываясь, больше двух часов.

Что представляла собой рукопись Ричарда Флинна?

Запоздалое признание? Неужели он – убийца профессора Видера, который каким-то образом обвел полицию вокруг пальца, а теперь решил исповедоваться? В присланной заявке упоминался объем рукописи – 78 тысяч слов. Похоже, после убийства много всего произошло, потому что о самом преступлении говорилось в первых главах.

Я плохо представлял себе точную последовательность событий, но отрывок, случайно или намеренно, завершался тем, что Ричард, убежденный в Лорином обмане, отправился к Видеру в ту самую ночь, когда Видера убили. Значит, он оказался в доме профессора перед самым убийством. Может быть, он застал Лору и Видера вдвоем? Может быть, это было убийство из ревности?

А может быть, Ричард Флинн не убивал профессора Видера, а лишь много лет спустя догадался, что произошло, и в рукописи раскрывается имя настоящего убийцы? Может быть, убийца – Лора Бейнс?

Я с трудом успокоился, – в конце концов, автор сам обо всем расскажет в своей рукописи, – допил кофе и ушел спать с твердым намерением попросить у Флинна полный текст романа. Книги о реальных преступлениях были очень популярны, особенно те, в которых описывались нераскрытые убийства. В свое время Видер был знаменитостью, да и «Гугл» мне подсказал, что профессора до сих пор считают одной из важнейших фигур в истории американской психологии. Ричард Флинн писал гладко, чтение захватывало. В общем, я был почти убежден, что рукопись следует приобрести, потому что издатели за нее хорошо заплатят.

К сожалению, мои надежды не оправдались.

На следующее утро, еще не придя на работу, я отправил Ричарду Флинну мейл со своего личного адреса, но ответа в тот день не получил, – наверное, Флинн уехал куда-нибудь на выходные и электронной почты не проверял.

Спустя два или три дня, так и не дождавшись ответа, я позвонил на мобильный телефон, указанный в заявке, однако не смог оставить сообщения в голосовой почте – она была переполнена.

Еще несколько дней прошли в напрасном ожидании. Я пробовал звонить, но теперь телефон был выключен, и я решил навестить Флинна дома, опять же по адресу, указанному в заявке, неподалеку от вокзала Пенн-стейшн. Ситуация становилась нелепой – не автор преследовал агента, а, наоборот, агент искал автора, однако если гора к тебе не идет, то ничего другого не остается, как самому пойти к горе.

Ричард Флинн жил в квартире на втором этаже, в многоэтажном доме на Тридцать третьей Восточной улице. Я нажал кнопку домофона. Немного погодя мне ответил женский голос. Я назвался, объяснив, что разыскиваю Ричарда Флинна. Женщина коротко сказала, что его нет. Я снова пустился в объяснения.

Наконец замок щелкнул, дверь открылась. Я поднялся на лифте на второй этаж, где женщина, встретив меня у порога квартиры, наконец-то представилась. Звали ее Данна Ольсен.

Мисс Ольсен, непримечательная женщина лет за сорок, была одета в синий домашний халат; черные, наверняка крашеные волосы были откинуты со лба и прижаты пластмассовым ободком.

Оставив пальто на вешалке в прихожей, я вошел в небольшую, чисто убранную комнату и сел на кожаный диван. Судя по цвету ковров и штор, а также неимоверному количеству безделушек, в квартире жила одинокая женщина, а не супружеская пара.

Я еще раз объяснил мисс Ольсен, зачем пришел.

Вздохнув, она торопливо ответила:

– Ричарда пять дней назад положили в больницу Всех Святых. В прошлом году у него обнаружили рак легких, в третьей стадии. Оперировать было поздно, но ему назначили курс химиотерапии. Поначалу лечение шло успешно, а две недели назад он подхватил пневмонию, и его состояние резко ухудшилось. Врачи говорят, надежды нет.

Я, как принято, пробормотал какие-то выражения соболезнования. Мисс Ольсен сказала, что она сама из Алабамы, в Нью-Йорке родственников у нее нет, с Ричардом они познакомились несколько лет назад, на семинаре по маркетингу, долго переписывались, однажды съездили на экскурсию в Гранд-каньон, а потом Ричард предложил ей переехать к нему. Она призналась, что Нью-Йорк ей не нравится, работой в рекламном агентстве она недовольна, так что, когда Ричарда не станет, намерена вернуться домой.

Она всплакнула, тихонько, без рыданий, утерла глаза и нос бумажными салфетками из коробки на журнальном столике и, успокоившись, предложила мне чаю и попросила рассказать о рукописи. По-видимому, мисс Ольсен не подозревала, что Ричард пишет книгу о своем прошлом. Она ушла на кухню, приготовила чай и внесла чашки и сахарницу на подносе.

Я рассказал ей о содержании отрывка, показал ей копию заявки. Мисс Ольсен, внимательно прочитав письмо, удивленно поглядела на меня и с горечью произнесла:

– Ричард мне об этом ничего не говорил. Наверное, ждал вашего ответа.

– Возможно, он не только в наше агентство заявку направил, – объяснил я. – С вами литературные агенты или издатели не связывались?

– Нет. Его в больницу увезли, и в первые дни все его звонки на мой мобильный перенаправлялись, но потом я его отключила. Его коллеги на работе и Эдди, его брат, он в Пенсильвании живет, знают о болезни Ричарда, но у них есть мой телефон. А пароля его электронной почты я не знаю, мейлы читать не могу.

– И где рукопись, вам неизвестно? – уточнил я.

Она помотала головой, но, предложив проверить Ричардов лэптоп, вытащила из ящика стола небольшой «Леново» и подключила к сети.

– Раз он вам заявку послал, то, видимо, надеялся на успех, – сказала она, дожидаясь, пока загрузится компьютер. – Разумеется, если рукопись отыщется, то сначала я должна поговорить с Ричардом, вы же понимаете.

– Да, конечно.

– И о какой сумме может идти речь?

Я объяснил, что литературный агент – всего лишь посредник, а размер аванса и гонорара определяет издатель.