Читать книгу "Гнилое дерево - Комбат Найтов"

Вооружены они хуже стрелковых, у тех дополнительно была полковая минометная батарея. Некоторые полки вместо пушек имели 122-миллиметровые гаубицы. В частности, в этой дивизии довольно удачно артиллерия делилась поровну: были и 76-миллиметровые ф-22УСВ, и 122-миллиметровые М-30. Зато в полках было просто отлично: вместо «бобиков» все батареи имели УСВ. Во 2-й и в 27-й дивизиях полковые батареи были вооружены полковыми пушками 1927 года. Слово «мото» означало, что в дивизии все подразделения имели грузовики для перевозки личного состава. Не более того. Понятно, что на скорость передвижения в бою это никак не влияло. По уму, эту дивизию следовало расформировать и пополнить ею уже обстрелянные дивизии, но кто ж позволит это сделать? Для пополнения 27-й и 2-й прислали новобранцев, причем из Западной Белоруссии. Говорили-говорили, и все как в песок ушло! Так у любого руки опустятся! Когда в очередной раз приехал Мехлис – поторопить со взятием Граево, – Владислав напомнил ему об этом, но…

– Где я тебе других возьму? Усиль политиковоспитательную работу! Политработников я тебе подброшу.

Смена двух полков прошла гладко, красноармейцы немного обжились. Затем пришел танковый полк, и началась операция по освобождению Граево. Из бойцов 27-й дивизии набрали добровольцев в штурмовые группы. Обучили их пользоваться толом и огнеметами. Собрали в кулак минометы с двух дивизий и пошли. Танковый полк был танковым только по названию: БТ-7 и десять Т-34. В первый день удалось зацепиться за южную окраину в районе элеватора. В день получалось брать не более квартала. В 42-м корпусе много старых опытных солдат ландвера, практически готовых офицеров. Они отличались устойчивостью в обороне, смекалкой и опытом. Но и наши добровольцы, перевооруженные на новенькие автоматы ППШ и большое количество пулеметов ДП, уже были достаточно опытны. Вдобавок из крепости подтянули тяжелые пулеметы, с помощью которых удавалось доставать немецкую пехоту в укрытиях.

После взятия нами станции и костела немцы организованно отошли. Но все оборонительные сооружения были тщательно подорваны до самой Богуцы. Саперы приступили к их восстановлению. В ходе наступления удалось выбить немцев из Просткена. Но потом его пришлось оставить – из-за снайперов, бивших через Лик из леса. Обошлось это удовольствие в триста пятьдесят человек убитыми и ранеными.

Сразу после взятия Граево Мехлис был кудато переведен, вместо него назначили Булганина, но на выступе тот не появлялся: начались бои в районе Пинского УРа. Ходили слухи, что у нас в тылу разворачиваются три армии: 20-я, 21-я и 22-я. Но на положении здесь это пока не отражалось. Только в Белостоке появились первые казаки группы генерала Доватора: 50-я и 53-я кавдивизии. Ну, и изменения у противника: меняют две дивизии корпуса генерала Матерна, и сам генерал подал в отставку, видимо за то, что взять Августов не смог. И более активно ведет себя 206-я охранная дивизия немцев: куда-то выгоняют поляков с той стороны фронта. Среди еврейского населения ходят упорные слухи, что на западе страны (имеется в виду Польша) всех евреев начали сгонять в гетто и концлагеря. Их имущество реквизируется и направляется в фонд обороны рейха. На северном фланге стала более активна немецкая авиация, видимо сумели пополнить корпус Рихтгофена. Участились воздушные бои, но авиация фронта по-прежнему действует большими силами и старательно бомбит части и соединения немцев. Толку от этого не сильно много, но шум есть.

С появлением новых тягачей Владислав воспользовался опытом финской войны и перевел несколько батарей на кочующе-засадный образ жизни. Дело в том, что у немцев почти вплотную к границе шла отличная рокадная дорога. Вот она, точнее танки и автомобили на ней стали целью этих батарей. Шоссе не везде просматривается. Разведка разыскивала такие места. Там устанавливалась засада, которая, расстреляв колонну, быстренько удалялась от линии фронта. Это страшно нервировало командование и самих немцев. Генерал Кунце, командир корпуса, назначил денежную премию за разгром таких батарей. Но так и не сумел ее потратить. В конце концов его сняли с корпуса, чему он был, наверное, очень рад, и направили на строительство укреплений в Мазурских лесах. Немцы понимали, что мы просто копим силы, чтобы расправиться с ними.

Полковник Муравьев, командир 209-й, в отличие от генерал-майора Степанова, командира 27-й дважды Краснознаменной дивизии имени Итальянского пролетариата, стоявшей на этих позициях с 21 июня, расположил свой штаб не в Суховоле, что на пересечении шоссе Белосток – Августов с грунтовкой на Осовец, а на ОП «Волков», поближе к складам топлива и боепитания. Тем более что Степанов не стал менять положение своего штаба, несмотря на отвод дивизии в тыл. Впрочем, тылом Белосток назвать было сложно. Дивизию отвели в Городянскую пущу, где и пытались переформировать: начались поставки противотанковых ружей и автоматов ППШ. Степанов не захотел менять полковые «бобики» на УСВ, мотивируя тем же, чем и Владислав, когда просил поставить «сорокапятки» вместо ЗиС-2: более легкая пушка удобнее в городских боях и сосновых лесах с их песчаным грунтом, а 345-й и 132-й полки полтора месяца дрались в Августове, в том числе и в городе. Тяжелой техники у немцев еще не было, и даже короткоствольная «полковуха» справлялась с Т-III и с T-II; Т-4 она брала, но только в борт. И «сорокапятку», и «бобика» расчет свободно просто поднимал, затаскивал их, как пианино, чуть ли не на крышу дома, быстрее окапывал, их было легче маскировать. А потом исполнял концерт Моцарта на скрипках водосточных труб – с участием этих самых пианино! И если пушка справляется практически с любыми целями, то в чем смысл корячиться с тяжелым и неудобным орудием? Для стрельбы по амбразурам вполне подходит и 45-миллиметровые, тем более что немецкие дзоты были рассчитаны противостоять 76-миллиметровым снарядам. То есть УСВ их разрушить мгновенно не могла.

Через некоторое время стало известно, что 209-ю передали в 1-й корпус на постоянной основе. Это сильно выручило остальные дивизиив плане обеспечения транспортом, плюс немаловажно, что 129-й танковый полк получил роту тяжелых танков КВ-1 и КВ-2 (с которыми, правда, намучились изрядно, так как ездить они не шибко умели), и ему заменили все оставшиеся БТ-7 на харьковские Т-34. Они отличались обрезиненными катками и глушителями и не так гремели на марше, как их сталинградские собратья. Вот только башня была неудобной из-за двойного люка. В общем, корпус был усилен, 27-я заменила собой 6-ю кавдивизию, и у Владислава появилась конно-механизированная группа. Не без злого умысла, естественно! Ее придали группе Доватора и приказали обеспечить прорыв конного корпуса в тылы противника. Час от часу не легче! Местечко для этого выбрали явно чисто по карте – напротив города Йоганнисбурга. Там на карте лес нарисован. Во-первых, там хутор на хуторе сидит, и в каждом хуторе войска 42-го корпуса, во-вторых, речка на болоте уселась и озером погоняет, плюс каналы, где каждый шлюз – укрепленная точка обороны с дотом и бронеколпаками. В случае если прижмут, то даже деблокировать не удастся, так как местность для танков непроходима. Владислав связался с Минском: дескать, так и так, место выбрано не слишком удачное. Чтобы прорваться в Великую пущу, придется форсировать шесть рек и четыре канала.

– Критиковать может каждый, что предлагаешь?